Читать книгу - "Карнавал костей - Пенн Кэссиди"

Я сузила на него глаза.

— Отвечай на мои вопросы и перестань повторяться, это надоедает. Я сказала Баэлю, что рискну с болотом, и я не солгала.

Я посмотрела на мутную воду, съежившись от собственной угрозы. Я действительно не хотела снова прыгать туда.

— Это угроза? — Его улыбка была едва ли не злобной.

— Это может случиться, если ты не начнешь говорить.

Да, я дразнила зверя. Не удивлюсь, если он притащил меня сюда, чтобы скормить аллигаторам.

Он подался вперед, все еще осторожно попыхивая трубкой. Мне в лицо ударила струйка дыма, пахнущая гвоздикой. Это не было ужасно, но я знала, что он делал это, чтобы подшутить надо мной.

— За кого ты меня принимаешь, Мория Лаво? — спросил он. — Угадай, и я расскажу тебе все, что тебе нужно знать, и даже больше.

Я не была уверена, что поверила ему. Баэль говорил что-то подобное, и все же все, что он сделал, это напугал меня до чертиков и осталось еще больше вопросов. Но Теодор предлагал мне выбор. Я могла сыграть в его глупую игру и выяснить, или я могла дуться, как ребенок, пока ему не надоест играть.

Я вздохнула.

— Если это место должно быть Перекрестком, то, полагаю, ты что-то вроде священника?

Он определенно был одет как новоорлеанский священник вуду, хотя шестьдесят лет назад его наряд тоже не слишком выделялся бы. В некотором смысле, он был вне времени.

Теодор усмехнулся, и этот звук защекотал мои внутренности так, что я попыталась запихнуть его поглубже. Я не могла перестать смотреть в его серебристые глаза. Они засасывали меня, как вихрь извивающейся энергии. Он был столь же прекрасен, сколь и ужасен.

— Священник, да? Полагаю, можно сказать и так.

Он улыбнулся про себя, что-то похожее на веселье промелькнуло на его смуглом лице. Он трижды постучал пальцами по бедру.

— А теперь скажи мне, кто я на самом деле.

Тяжело сглотнув, я не хотела произносить это. Имя застряло у меня в горле, но произнести его было непросто само по себе.

Кто был этот человек? У меня было чувство, что я уже знала, но все внутри меня бежало от этого, от абсолютной невозможности. Но какое еще могло быть объяснение?

— Ты папа Легба, — сказала я наконец после того, как мне показалось, что я несколько часов смотрела ему в глаза. Как только он погас, они вспыхнули, и серебро снова закружилось, как расплавленный звездный свет.

Он должен был быть Легбой. Я чувствовала его сущность повсюду в этом месте. Если это действительно был печально известный Перекресток, то Легба должен был быть поблизости. Сила, которая исходила из каждой поры Теодора, была густой, мощной и ошеломляющей. Чем бы — кем бы он ни был, я знала, что он не был человеком. Не совсем.

Между нами повисло молчание. Тяжелое молчание. Но затем оно прервалось, когда он откинул голову назад и рассмеялся. Его белые зубы ярко блеснули, и что-то в этом было немного ненормальное. Мои щеки вспыхнули, и я внезапно почувствовала себя идиоткой.

Папа Легба? Я действительно называла его папой Легбой? Мое смущение быстро переросло в раздражение.

— Пошел ты, Теодор. Меня тошнит от этих игр разума. Ты тот, кто в первую очередь спросил меня о Легбе. — Я неловко скрестила руки на груди и отвела взгляд.

Это просто как-то… вырвалось. Но это было неправильно сказано.

Воздух вокруг меня за мгновение стал холодным и темным, и внезапный ветерок разметал мои длинные волосы по плечам. Я пошевелилась, чтобы ухватиться за скамейку подо мной. Теодор оказался передо мной, словно материализовавшись из воздуха. Наши носы практически соприкасались, и его глаза снова поглотила чернота.

Мое сердце бешено колотилось, желудок угрожал подкатить к горлу, когда лунный свет и ветви деревьев отбрасывали тени на его темную кожу, снова освещая этот череп. Он исчез прежде, чем я успела его рассмотреть.

— Ты пожалеешь, что не имеешь дела только с Легбой, девочка. Ты понятия не имеешь, в какой переделке оказалась, в какую опасность вляпалась.

Он обхватил мою щеку теплой рукой, жестко проводя большим пальцем по моей коже, в то время как его глаза, казалось, впитывали меня.

— Я истинный хранитель врат, Мория. Я здесь не для того, чтобы держать тебя за руку и указывать путь. Я тот, кто прячется в тени, от которой ты так стараешься уйти. Я наблюдатель, которого тебе следует бояться. Я кошмары, преследующие тебя во сне, и рука, которая утащит тебя во тьму, если ты не будешь осторожна, когда заговоришь со мной в следующий раз.

Смерть и обещания пронизывали каждое слово, слетавшее с его губ. Он был совершенно спокоен, его глаза пригвоздили меня к месту, удерживая в плену, пока мы смотрели друг на друга. Я поняла, что облажалась в ту же секунду, как произнесла эти слова, но вернуть их обратно было невозможно.

Но все же мне не нравились угрозы. Если он не Легба, то кто, черт возьми…

Мир замер.

О боже мой. О боже, о боже, нет…

Меня начало трясти вопреки себе, несмотря на то, как сильно я пыталась держать себя в руках. Новый вид ужаса пополз по моей коже, пробирая до костей. От страха, простого и неприметного, у меня закружилась голова и потемнело в глазах.

Губы Теодора растянулись в понимающей улыбке. Я знала, что он мог видеть это в моих глазах — понимание, осознание того, к кому именно я обращалась. Тот факт, что я сейчас не была грудой костей на дне болота, был чудом.

— Я встретила Калфу… — Это имя было произнесено едва слышно. Оно обожгло мне губы, когда я произнесла его.

Его большой палец снова погладил мою щеку, так же грубо, как и в прошлый раз, оставляя после себя ощущение жжения. Рука, державшая мое лицо, вынесла приговор стольким душам до меня. Часть меня пыталась отрицать это, пыталась убедить себя, что я застряла во сне или, может быть, в трансе. И все же, глядя в его бездонные глаза, я знала, что все это было очень реально.

— Мне нравится слышать это на твоих губах, — прошептал он.

Его большой палец переместился с моей щеки на нижнюю губу. Прикосновение было чувственным и медленным, с угрозой насилия, если я заговорю не в свою очередь.

Встретила Калфу. Брата папы Легбы. Тьма — свету Легбы. Наказание — его награде. Зло — его добру. Калфу был привратником — тем, кто в конце концов решал, кому принадлежит душа. Он был