Читать книгу - "Два билета из декрета - Каролина Шевцова"

Не будем говорить кто, хотя это был слоненок.

38 попугаев

- Знаешь, я, может быть, старомодна, но приятно, когда на первом свидании мужик тебе говорит: «Анфиса, хочу тебя так, что яйца колом стоят и вот-вот звенеть начнут».

- Что ты?! – Я всплеснула руками. - Это та самая классика, которая никогда не выйдет из моды.

Олег понимающе цокнул языком и налил нам белое игристое до самых краев.

- Чтобы два раза не вставать, - ответил он на мой немой вопрос. Я ненавидела пить из ведер и специально купила подходящие бокалы. Хрустальные, на высоких тонких ножках. И на тебе, старые замашки с новым хрусталем.

Муж послал мне воздушный поцелуй, призывая не хмуриться, и мои губы растянулись в ответной улыбке. Вот же хорош, мерзавец, и прекрасно чувствует, когда я действительно сержусь на него, а когда так… балуюсь.

- А знаешь, Анфисочка, я вспомнила одну историю, - очнулась Клара Гавриловна. До этого она сидела во главе стола и помалкивала. - Ну, пикантную такую, с перчиком. Про мою молодость, это еще до знакомства с Олежкиным папой, царство ему небесное.

- Я лучше пойду, - отозвался Олег, услышав свое имя. 

Он натянул джинсовку и принялся что-то искать в карманах. Клара Гавриловна суетливо вскинула голову:

- Олежа, деньги ищешь? Возьми кошелек у меня в сумке, если тебе что-то надо.

- Все что надо, у меня есть, - мягко осадил ее муж, - скоро вернусь.

Анфиса вопросительно посмотрела на меня, и я поднесла два пальца ко рту, показывая, что Олег вышел на общий балкон, чтобы выкурить сигарету. В последние дни он делал это все чаще, вероятно, из-за сложного контракта, который вел с конца августа. Работа всегда изматывала мужа.

- Так вот история. Не про ваши тиндеры, у нас все проще было и человечнее, что ли. Мы вместо интернетов ездили на картошку. Так вот, приехала я как-то, Анфиса, а там… Нет, ты представь, два метра, плечи, попа и усы, - свекровь замолчала и приложила ладони к раскрасневшимся то ли от вина, то ли от воспоминаний щекам. - Так вот, в первую ночь…

- Я проверю, что делают дети. - Меня пробкой вынесло из-за стола подальше от скабрезных историй Олежиной матушки. Мне с этой женщиной еще Новый год встречать и рождественские песни в церкви петь, так что ну его, от греха подальше.

Уже в коридоре я расслышала, как Клара Гавриловна доверительно шепчет подруге:

- Фисочка, мне кажется, что Яна курит. И Олежу моего заставляет, он у меня такой добрый и безотказный мальчик.

Мальчик… в носу пальчик. Мальчику 33 года уже. Пушкин к тому времени успел написать хренову кучу стихов и помереть на дуэли. Хотя, надо бы погуглить, что за семья была у великого русского поэта. Может, туда Клару Гавриловну – и дожил бы гений до седых мудей. С манной кашей на завтрак, ритуальными созвонами перед сном и отутюженными с двух сторон носками. Чтобы ножки в тепле.

Заглянув в комнату, увидела знакомую картину: Мишка за компьютером, Варька смотрит мультики. Я отмахнулась от легкого укола совести и поспешила в тамбур, чтобы найти Олега. А дети… пускай проводят время так, как им нравится, всяко лучше, чем уши у стола греть. Сейчас Клара Гавриловна еще пригубит и такого вспомнит, что ни одна цензура ее рассказ не пропустит.

Олег стоял на балконе и смотрел на ночной город. Я нежно обняла его сзади и уткнулась носом в джинсовую куртку. От нее пахло свежим порошком и сигаретами.

- Скажи мне правду: мама призналась, что родила меня не от отца?

- Все очень плохо, Олег, ты дитя картофеля, - я хохотнула и поцеловала его в шею.