Читать книгу - "Выйду замуж по любви - Мила Ваниль"

Когда она очнулась, то обнаружила, что прижимается к Матвею, словно ища у него защиты, а тот бережно держит ее в объятиях и успокаивающе поглаживает по спине. Майю бросило в жар: «Что он обо мне подумает!» Однако вместо того, чтобы вырваться, она храбро посмотрела ему в лицо.

Мягкий, словно ласкающий взгляд подсказал ей, что ничего страшного не произошло. Она осмелела и улыбнулась — слегка, кончиками губ. Ей показалось, еще мгновение, и Матвей ее поцелует, но он лишь вздохнул и отстранился.

— Пойдем наверх.

Майя разочаровано поплелась следом за ним, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец. Размечталась о поцелуе, как же… Стыд-то какой!

— Хочу показать тебе еще одно местечко, — сообщил Матвей, когда они отошли от амфитеатра с фонтаном. — Думаю, там тебе тоже понравится.

— Там тоже страшно? — она сделала попытку пошутить.

— Нет, там мило. Отдыхающие редко туда забредают, в основном местные. А я случайно попал, — поспешно добавил он.

Майя подумала, что они не гуляют, а куда-то спешат, но не спорила, едва поспевая за широким шагом Матвея и не успевая смотреть по сторонам. А потом они оказались в тихом уголке сада, среди высоких деревьев, и пошли по тропинке, усыпанной хвоей и листвой.

— Это лес? — спросила Майя.

— Не совсем, — ответил Матвей тихо. — Тс-с-с… — и приложил палец к губам.

Она не поняла, почему надо молчать, но послушалась. Здесь действительно почти никого не было. За деревьями мелькнуло платье, издалека послышался смех — и все. Матвей свернул с тропинки, поманил за собой Майю и остановился у дерева, высматривая что-то в его кроне. Потом полез в карман, достал небольшой бумажный пакет, взял Майю за руку и повернул кисть ладонью кверху, высыпал на ладонь орешки, но есть их не разрешил, жестами велел держать на ладони и вести себя тихо.

Белка появилась неожиданно. Майя едва сдержала восхищенный писк, памятуя о наказе. Зверек спустился сверху, и она поднесла ладонь близко к стволу дерева, чтобы ему было удобно брать орешки. Белка, ничуть не смущаясь, схватила несколько штук и унеслась наверх. Потом спустилась еще одна. Эта вела себя поскромнее и долго не решалась принять угощение.

Ладонь быстро опустела, и Майя подняла на Матвея восхищенный взгляд. Она еще никогда не кормила белок с рук, и ей так понравились маленькие юркие зверьки!

Матвей наблюдал за ней снисходительной улыбкой, как и положено мужчине, когда женщина радуется простым милым вещам.

— Спасибо, — прошептала Майя.

Вместо ответа он наклонился и поцеловал ее в губы — осторожно, нежно, ласково, как будто пробовал на вкус. Майя замерла, не зная, как себя вести. Ей хотелось этого поцелуя, но все же она испугалась и отпрянула, с тревогой оглядываясь по сторонам.

— Никого нет, — тихо произнес Матвей и провел пальцем по ее нижней губе. — Я бы поцеловал тебя и там, у фонтана, но там были люди.

Майя несмело положила ладони ему на плечи, словно разрешая продолжить. И он воспользовался разрешением — снова поцеловал, настойчивее, но все так же нежно. Она не могла ответить — не умела. И снова боялась. А вдруг он посмеется над ее неопытностью? Матвей не только целовал, он еще и ласкал ее пальцами за ушком, поглаживал шею. И все же спросил, так и не насытившись поцелуем:

— Ты не умеешь или не хочешь?

— Не умею… — прошептала Майя, сгорая от стыда.

— Ты же была замужем.

Она не смогла сказать правду, на глаза навернулись слезы.

— Нет, нет… не надо… — Матвей аккуратно поцеловал ее в уголки глаз, и от неожиданной ласки она заплакала еще горше.

— Я тебя обидел? — он взял ее за подбородок, заставляя поднять взгляд.

— Нет. Прости, просто… Это из-за меня… Я расскажу, но не сейчас. Хорошо? Прости, Мэт… ох… Матвей…

Он улыбнулся, достал платок и промокнул ее мокрые щеки.

— Можно Мэт, я не против, Майя. Только не расстраивайся, пожалуйста. Я научу тебя целоваться. Но не сейчас. Хорошо?

Майя кивнула и неожиданно для себя уткнулась носом в его плечо, обхватила руками за талию. В этот момент ей было плевать на приличия, она просто потянулась к теплу, которого не получала, пожалуй, с того самого времени, как умерла ее мать. Матвей прижал ее к себе, но почти сразу виновато шепнул на ухо:

— Сюда идут…

Майя неохотно разжала руки и отошла. Отряхнула платье, обнаружила у себя в руке платок Матвея.

— Я куплю тебе новые, — пообещала она, вспомнив, что вчерашний так и не вернула.

— Не говори ерунды, — рассмеялся он. — Мне не жалко платков, но не надо больше плакать, хорошо?

— Я постараюсь, — пообещала Майя.

— Устала?

— Не настолько, чтобы идти домой, но, пожалуй, посидела бы немножко.

— Тогда пойдем есть мороженое. Тут недалеко есть замечательное кафе.

Майя невольно подумала, что для человека, недавно приехавшего в Боравер, Матвей прекрасно ориентируется на местности. Сама она сейчас ни за что не нашла бы выход из сада без посторонней помощи. Может, он бывал тут раньше? Да, наверняка. У него же болела мама, он возил ее сюда. Майю вполне устроило такое объяснение, и она перестала беспокоиться.

— Какое мороженое ты любишь? — поинтересовался Матвей, усадив ее за столик в тени огромного раскидистого дерева.

— Любое, — безмятежно ответила Майя. — На твой вкус.

Он хмыкнул и подозвал официанта.

Когда официант поставил на стол вазочку с мороженым, Мэт довольно улыбнулся. Майя ожидаемо округлила глаза и беспомощно на него посмотрела.

— Это все мне? — спросила она.

— Конечно. На мой вкус, — уточнил он в шутку.

Наблюдение оказалось верным, Майя не была избалована простыми женскими радостями. Как она жила до замужества, Мэт не знал. Возможно, ее не баловали и воспитывали в строгости, а уж князь и подавно постоянно держал ее при себе, не отпуская ни на шаг. Поэтому удивить и обрадовать ее было просто, как ребенка.

И что особенного в мороженом? Обычное лакомство. Мэт выбрал для Майи три шарика: персиковый, шоколадный и из ягоды шах-тута. Их посыпали жареными орешками, добавили красную смородину для кислинки и сверху полили горячей карамелью. И пожалуйста — Майя попробовала и зажмурилась, как котенок. А губы уже в карамели, так и хочется снова поцеловать…

— А ты? — она вдруг поняла, что себе Мэт мороженого не взял.

— Я не люблю. Мне принесут чай.

Он не удержался, заказал еще пирожных для Майи и кувшин абрикосового сока — настоящего, густого, тягучего. И еще немного приторно-сладкого медового чак-чака.

— О-о-о… — только и произнесла она, когда на столе появились новые лакомства.