Читать книгу - "Неистовый барон - Кэтрин Коултер"

– Спасибо, – тихим и слабым голосом сказала она. Больше она не должна смотреть на него. Сюзанна сосредоточила свое внимание на херувимах, изображениями которых был расписан потолок. Боль отступала, становилась слабее. Мысли путались. Сюзанна услышала, как чей-то тихий женский голос, подозрительно похожий на ее собственный, сказал:

– Вы хорошо выглядите весь голый. Я никогда не думала, что мужчина может так выглядеть. Из-за этого у меня появляются какие-то странные ощущения, хотя я, в общем, неважно себя чувствую. – Через мгновение она уже спала.

Роган присел рядом, взял ее слабую руку и долго смотрел на хрупкие белые пальцы. Значит, он хорошо выглядит, да? И у нее появляются какие-то странные ощущения? Роган представил себе, что будет, если теперь он скажет ей, как себя чувствует. Наверное, Сюзанна станет кричать. А может быть, и нет.

Он улыбнулся, затем нахмурился, осторожно положил руку Сюзанны на кровать и встал. Он ведь джентльмен.

* * *

Когда Сюзанна открыла глаза, было темно. Только в углу спальни на маленьком письменном столе горели свечи, отбрасывая на мебель и стены неверные, колеблющиеся тени. Однако сама комната казалась знакомой, ее вид успокаивал.

Голова болела уже меньше, но лицо явно опухло.

Сюзанне сейчас не хотелось видеть свое отражение в зеркале. Она встала, облегчилась, затем подошла к окну. Откинув темно-желтые портьеры, она увидела высоко в небе сияющую четвертушку луны. Сквозь облака мерцали немногочисленные звезды.

Наверное, к утру будет дождь.

– Какого черта вы встали с постели?

Услышав звук его голоса, Сюзанна медленно повернулась.

– Вы уже не голый. – На Рогане был халат из золотой парчи, дорогой и роскошный, но уже сильно потертый на локтях. Должно быть, любимый халат, который барон носит уже много лет. Ну, собственно, не так уж и много – он ведь еще молодой. Нет, подумала Сюзанна, человек с такой репутацией должен очень много времени проводить в халате. И без него.

Неужели в ее голосе действительно промелькнула нотка разочарования? Да, несомненно. Это неплохо.

Не в силах себя сдержать, Роган ухмыльнулся.

– Уже нет. Прошу прощения, но мне показалось, что нужно забрать у вас рубашку.

– Конечно, она испачкалась.

– Да, ноя ее все-таки вернул, правда, не стал вновь надевать.

Сюзанна сделала шаг вперед, затем остановилась.

– Надеюсь, вы не сами ее снимали с меня?

– Нет. Это сделали моя мать и миссис Бит. А еще служанка матери, Сабина. Вы еще не видели Сабину?

Нет? Это настоящее сокровище. Почему бы вам не вернуться в постель? Вы пока нетвердо стоите на ногах.

Голова все еще болит?

Сюзанна покачала головой и чуть не задохнулась от резкой боли. Замерев, Сюзанна ждала, когда боль пройдет. Постепенно ей стало легче.

– Теперь получше. – Она повернулась к Рогану лицом.

Тот ахнул, руки его сжались в кулаки:

– Ваше лицо… Я убью этого ублюдка!

Сюзанна дотронулась кончиками пальцев до своей больной щеки. Щека сильно вздута. Можно себе представить, как ужасно она выглядит.

– Не знал, что у вас такие глубокие царапины. Вы только посмотрите на них! Конечно, похититель не мог всего этого сделать. Что произошло?

В голосе барона звучало крайнее беспокойство. Его глаза были зеленее сочной травы на восточной лужайке.

– Когда я убежала из сарая, то упала. Это всего лишь царапины. Меня больше беспокоит то, что я наглоталась листьев и грязи. – Сюзанна попыталась улыбнуться, но ничего не получилось.

Роган протянул руку и слегка коснулся ее щеки.

– Тот человек жив?

– Да, но все еще без сознания. Доктор Фоксдейл не может сказать, очнется ли он когда-нибудь. Доктор говорит, что ранения в голову – очень обманчивая вещь. Остается только ждать.

– Он хочет получить какую-то карту.

На это Роган ничего не ответил – только взял Сюзанну под руку и повел к постели.

– Пожалуйста, пока не надо. В этой постели я покрываюсь плесенью. Как там Марианна и Тоби?

– Марианна бушевала так, что мне хотелось выбросить ее в окно, но я знал, что это может вас огорчить.

К счастью для моих бедных ушей, она вскоре устала и уснула у меня на руках, с остервенением посасывая свои пальцы.

– Вы пытались сами ее кормить и не оставили с Лотта?

– Не смотрите на меня с таким изумлением. Было некому ее взять. Ну, если говорить по правде, мне просто не пришло в голову кого-нибудь позвать. В следующий раз я позову. Если увижу Джейми – попрошу его спеть ей лимерик. Если это действует на лошадей, то почему не подействует на нашу милочку?

Тоби вызвался добровольцем – храбрый парень! – но я знал, что он не выстоит против Марианны. Сейчас она спит безмятежным сном. Не представляю, как такой маленький ротик может производить такой большой шум. Я обещал малышке, что она увидит вас завтра рано утром, так что подготовьтесь. Я не удивлюсь, если она сбежит от Лотти и на заре примчится сюда.

Сюзанна смотрела на барона разинув рот. Наверное, он шутит над ней.

– Вы хотите сказать, что сами уложили ее в постель? – с недоверием спросила она.

– Я ее не купал, не надевал ночную рубашку, однако признаюсь, что укрыл, вытащил пальцы изо рта и сказал, чтобы она не храпела. Еще я поцеловал ее баронским поцелуем, потому что мамин поцелуй она не могла получить. Марианне очень нравится ямочка у меня на подбородке. А теперь пойдемте со мной, а то вы упадете.

Перед камином стояли два кресла – два элегантных дамских кресла, обитых парчой в цветочек. Роган подвел ее именно туда. А когда Сюзанна села, он принес одеяло и накрыл ей ноги. Затем сел сам. Кресло слегка застонало, однако, благодарение Богу, выдержало Сюзанна все еще не могла отвести взгляда от барона. И этот мужчина возится с трехлетней девочкой? Просто уму непостижимо.

Раздался стук. Роган с явной досадой на лице повернулся в ту сторону. Дверь отворилась, и вошла Шарлотта с подносом в руках. Леди Маунтвейл тут же улыбнулась своей ослепительной улыбкой, способной озарить самую темную комнату.

– Вы проснулись, моя дорогая, это хорошо. Вы немного поешьте, потом мы поговорим.

В желудке у Сюзанны заурчало. Роган ухмыльнулся, затем, увидев, как покраснела Сюзанна, засмеялся.

– Вот видите, – небрежно заметила Шарлотта, – значит, уже пора. Вы ведь голодны, правда? Ох, ваше бедное личико! Должно быть, оно ужасно болит?

– Нет, мэм. Все не так уж плохо. Но я буду благодарна вам, мэм, если вы не станете рассказывать, как ужасно я выгляжу, иначе я могу погрузиться в глубокую меланхолию. На аппетит мне грех жаловаться. Сейчас я могла бы съесть ботинок – лишь бы он был хорошо сварен и как следует посолен.