Читать книгу - "Мозаика жизни - Донна Клейтон"

Дженни сжала его пальцы. Ей хотелось об­легчить его напряжение, уменьшить неловкость, какую он испытывал, открывая слабые стороны своей натуры.

—Ох уж эти мужчины, — с усмешкой ска­зала она. И обрадовалась, что он улыбнулся в ответ.

—Понимаешь, — продолжал он, — со дня нашей свадьбы я все время хранил секрет. Он мучил меня. Я слишком поспешно женился на тебе, — выпалил он. — Не дал тебе времени, нужного для того, чтобы освободиться от Чада. Справиться с обидой, которую он причинил те­бе. Я чуть ли не локтями проложил путь к тво­ему чувству и боялся, что ты еще связана в ду­ше с Чадом.

«Люк украл тебя у меня». Сердитое обвине­ние Чада гудело в голове, словно бой церковно­го колокола. И получалось, что Люк сам пове­рил в это. Но было и еще что-то. Она прочла это по огорченному выражению его лица. Он явно не решался высказать свои мысли вслух. Дженни выразила их вместо него:

—И моя амнезия сделала для тебя невоз­можным выяснить правду.

Он понурил голову. Но она успела заметить, как увлажнились его глаза. У Дженни заныло сердце. Как она хотела бы разуверить его! Но не могла. Сейчас, по крайней мере.

Ничего нет бесполезнее, чем погрузиться в сомнения. Дженни погладила его руку, чтобы привлечь внимание.

—Знаешь, когда я впервые после больницы приехала домой, ты сказал, чтобы я сосредото­чилась на себе и ребенке. По-моему, я так и сделала. Но только сегодня до меня дошло, что я была слишком поглощена своими ушибами и шишками. Чересчур занята своим прошлым. У меня даже не оставалось времени подумать, че­го я хочу от будущего. Или что будет лучше для моего ребенка. — Дженни посмотрела на свой живот, потом снова на мужа. — Я не сумею быть хорошей матерью, если проведу жизнь с мужчиной, которому не могу верить. Мне ну­жен человек, которого я люблю. Мужчина, ко­торый любит меня. Мужчина, который сделает меня счастливой.

«Хоть бы он правильно понял», — беззвучно молила Дженни.

—По-моему, для малыша важнее, если у не­го будет счастливое окружение, чем если он вырастет рядом с биологическим отцом, но недо­стойным человеком.

—Ты говоришь так, будто уже мысленно со­гласилась, что Чад отец ребенка, — спокойно заметил Люк, чуть сощурив черные глаза. — Чад лгун. Я знаю это. И ты тоже. Вероятно, это самая чудовищная ложь в его жизни.

—Но зачем ему это? — Дженни сдвинула брови.

—Ты сама сказала, зачем, — напомнил Люк. — Завоевать тебя — для него значит стать победителем в игре.

—Но быть связанным с женщиной, которую не любишь, — это не похоже на победу.

—Мне еще надо подумать, — пожал он пле­чами. Потом прикрыл глаза. — Анализы на от­цовство, о которых ты говорила Чаду, сложная штуковина? Они могут как-нибудь повредить малышу?

—Нет.

—Тогда, пожалуй, мы пойдем на это. — Он вздернул подбородок. — Я уверен, что я отец ребенка.

—Еще я сказала Чаду, что анализы не могут подтвердить, что я не имела с ним связи, — ти­хо проговорила она. — Ты сможешь жить с мыслью, что жена была неверна тебе? — Серд­це билось так сильно, будто хотело выскочить наружу. — Не отвечай сейчас. — Она прижала пальцы к губам Люка. Потом встала и отряхну­ла землю с джинсов, надеясь, что небрежность движения замаскирует охватившую ее панику. — Не сейчас. Нам обоим нужно время, чтобы по­думать. Кроме того, уже кусается мошкара. По­ра домой.

Полночь. Час. Час двадцать пять. Два часа.

Дженни следила, как часовая стрелка совер­шает медленный ход по светящемуся цифербла­ту будильника. Наконец в десять минут третьего она бросила это занятие и отвернулась.

Включив свет, Дженни отбросила одеяло и села на кровати. Ночной ветерок шевелил што­ры и наполнял комнату ароматами лета. Слад­ковато пахла жимолость. Сильно и остро — сосны.

Как только она закрывала глаза, всякий раз видела огорченное лицо Люка. Сможет ли он провести жизнь с неверной женой?

Дженни чуть покусывала нижнюю губу. Ког­да эта беда оставит их? — размышляла она. Как они решат эту проблему? Смогут ли жить с во­просами, на которые нет ответа?

Бархатистый ковер мягко касался голых ступ­ней, когда она подходила к окну. Лунный свет придавал горам и деревьям неземное сияние. Ей будет легче, даже если она не вспомнит свое прошлое. Люк в другой лодке. И для него нет гладкого пути.

Тихий стук в дверь спальни заставил ее рез­ко повернуться.

—Дженни?

Тело напряглось при звуке его голоса.

—Ты не спишь?

—Нет, — ответила она. — Входи.

Он закрыл за собой дверь. Дженни устави­лась на хлопчатобумажную футболку и шорты из джерси. Одежда не скрывала сильные мыш­цы мужского тела. Жаркая волна желания гро­зила вновь затопить все ее существо. Затвердев­шие соски уперлись в шелковую ткань ночной сорочки.

Она поспешно прикрыла руками грудь. Джен­ни хотела этого мужчину. Хотела с самого нача­ла. Но физическое влечение, которое они испы­тывали друг к другу, не могло пересилить и по­бедить сомнение и боль, шедшие из прошло­го.

Но ты любишь его.

Да, и у ее любви хватит сил, чтобы разо­браться со всем. А вот Люку предстоит жить, мучаясь от неизвестности. Это ему придется всегда подавлять воспоминание о том, что жена когда-то любила его брата и даже собиралась выйти за него замуж.

Волосы у мужа взъерошены. Он тоже воро­чался без сна час за часом, как и она. И еще она увидела в его глазах затравленное выражение. Ей захотелось сказать ему: «Уходи, оставь меня одну. Я не вынесу, если ты отвергнешь меня».

—Я сидел на ступеньках, — начал Люк. — Не мог заснуть. Потом увидел, что у тебя за­жегся свет.

Она кивнула.

—Я не хочу, чтобы ты сдавала анализы на отцовство.

Дженни неуверенно моргнула. Наверно, она не расслышала. Меньше всего она ждала, что он заговорит об отцовстве.

—Меня не беспокоит, кто отец ребенка, — продолжал он. — Меня беспокоит… — Он по­молчал. — Я отец ребенка. Ты и я, мы вместе его вырастим. — Он долго молчал. — Я люблю тебя, Дженни. Я и думать не могу о том, чтобы жить без тебя.

Он в самом деле так считает? Говорит такие замечательные слова? Или он и его слова толь­ко ее фантазия? Сейчас она проснется — и все исчезнет…

Дженни сжала перед собой руки, боясь заго­ворить, боясь шелохнуться.

—Ты спрашивала, смогу ли я жить с мыс­лью, что ты снова была с Чадом, — между тем произнес Люк. — Ты удивительная жена, Джен­ни. Любящая, заботливая. Если бы ты изменила мне, ты была бы так же огорчена этим, как и я. — Он судорожно втянул воздух. — Я сделал ошибку, что не делился с тобой моими дурац­кими страхами. Я сделал ошибку, отдалившись от тебя. Мне не стоило возводить из своих со­мнений барьер, разделяющий нас. Сможешь ли ты простить меня, любимая? Сможешь ли раз­решить мне любить тебя? Сможешь ли ты по­зволить мне любить нашего малыша?