Читать книгу - "В целом мире нет места для тебя - Ирина Лещенко"

— Нам точно надо на работу? — уточнила я. Лера неопределенно пожала плечами.

— Не знаю, как тебе, а мне точно надо. — со вздохом пробормотала она. — Интересно, такси в такую погоду ездят?

— Они и во время конца света будут ездить. — я не удержалась и зевнула. Лера помчалась в коридор, пытаясь одновременно стянуть волосы на затылке и прижимая телефон к уху.

— Алло, здравствуйте! — остановившись возле зеркала, подруга сморщилась и сдернула криво накрученную резинку, едва не выронив трубку.

Подумав, я тоже потянулась за телефоном. Найдя номер хозяйки бутика, отстучала сообщение:

«Я не знаю, как плыть на работу. У вас есть подводная лодка?»

В ответ прилетела улыбающаяся рожица.

«Спи, торговый дом затопило, что-то закоротило, там темно и плохо пахнет»

— Спасибо. — прочувствованно проговорила я, обращаясь к потолку и отбросив телефон. — Лишний выходной — это лучше, чем все.

— Я ухожу! — прокричала Лера из коридора. — Какой-то отважный мореплаватель согласился меня отвезти, всего в два раза накрутив цену — даром, можно сказать… Так что я поплыла.

— А я буду спать. — зловредно сообщила я. — А меня отпустили, и я буду спать.

Лера разочарованно фыркнула и выскочила в подъезд.

Допив кофе, понесла кружку на кухню, на автомате долила воды в подснежники — ох, хорошо Лера на них внимания не обратила, как бы я объясняла их появление, и направилась в душ.

Скорее всего, в прошлой жизни я была русалкой. Причем у меня есть веские основания утверждать, что на самом деле русалки живут где-то возле вулканов, поскольку в холодную воду меня никогда не тянуло, а вот пока я не засуну свое сонное тельце под струи кипятка, сознание остается мутным и совершенно неспособным ни на что более сложное, чем проложить путь от кровати к туалету или пробормотать что-то не слишком связное.

Жизнь прекрасна и удивительна, особенно если из крана течет горячая вода, запас чая на кухне еще не подошел к концу, об оплате счетов можно не переживать еще несколько месяцев, а то и дольше, и под дверью не воют всякие…

Я поежилась, прибавляя температуру. Ванную заволокло паром.

Нет, все это вроде выглядит вполне безобидно, но Вадиму не свойственно так себя вести. Вообще последние дни я его не узнаю. Что может настолько изменить поведение человека?

Наркотики, может? Ну не приворот же, в самом деле…

Вытирая голову полотенцем, выбралась из ванной и побрела по квартире в поисках потерянных тапок.

Тапки нашлись в комнате, под батареей. Засунув ноги и пушистое тепло, я подняла глаза на окно и оцепенела.

На стекле был наклеен яркий стикер — солнышко. Вокруг лучей медленно таял запотевший след ладони.

Я медленно протянула руку и ткнула в стикер пальцем, ощутив только холод стекла — солнышко было приклеено снаружи.

Судорожно стиснув на груди полотенце, я выглянула в окно, оглядывая козырек. Влажная снежная каша была потрепана ветром, но никаких следов подошв на ней точно не было.

Ничего страшного, простая галлюцинация. Со всеми случается.

Не выпуская стикер из виду, я пятилась шаг за шагом, пока не вышла из комнаты, после чего захлопнула дверь и бросилась задергивать шторы по всей квартире.

Оставшись в полумраке, запаниковала еще больше — а если там кто-то действительно есть, а я не вижу? С той же скоростью принялась открывать окна, едва не оторвав штору и потеряв по дороге полотенце. Уже в конце поняла, что стою голышом, на обозрение неведомо кому, снова дернула и с треском оборвала ткань.

Колотила крупная дрожь. Я съехала к батарее, сжимая в руках разорванную штору, и всхлипнула. Что творится вокруг? Если я еще каким-то чудом не рехнулась, то уже явно близка к этому.

Затрезвонил телефон. Я вздрогнула от резкого звука, не узнавая его; только увидев светящийся прямоугольник на диване, поняла, что происходит.

Я собрала всю волю в кулак, дотянулась до трубки.

— У меня с угла на кухне капает. — вместо приветствия пробормотал Паша и протяжно зевнул. — Я подставил таз, так что, если вдруг дотечет и до тебя, я тут ни при чем. Как дела?

Я невнятно хлюпнула носом и затихла, понимая, что никаких связных речей ждать от себя не приходится.

— Эй, ты еще тут? — в трубке раздался отдаленный шум.

— Тут. — выдавила я и сжала зубы. Подбородок трясся.

— Все нормально? — странно, когда я научилась определять его настроение по голосу? Перед глазами стояла картинка, как он хмурится и косится в окно, задавая вопрос.

— Нет. — я выдохнула и зажмурилась. — Мне нужен психиатр.

— Ого. — рассеянно отозвался голос в трубке. — Надеюсь, ты сейчас дома, потому что я уже пришел.

Из коридора донесся негромкий стук. Раз, после паузы — еще дважды.

Не особо отдавая себе отчета в происходящем, я завернулась в штору и шагнула в коридор, постоянно оглядываясь.

Вид у меня явно был тот еще, по крайней мере глаза у Паши стали круглые-круглые. Из шторы, которую я мертвой хваткой стискивала на груди, торчала только голова и кончики пальцев ног.

— Это не штука про психиатра была, да? — уточнил он, аккуратно отодвинув меня в сторону и прикрывая дверь. — Что случилось?

— У меня там…что-то. — внятно объяснила я и натянула штору повыше, закрывая уши. — Что-то непонятное. Там на окно снаружи приклеили…

В присутствии другого человека становилось не так страшно, однако ясно ощущалось, что паника просто укрылась в глубине, готовая выскочить ровно в ту секунду, когда я снова останусь одна. Выскочить и уничтожить остатки моего самообладания, оставляя воющее от непонимания и постоянного напряжения тело.

— Так. Давай показывай, что и где. — коротко попросил Паша, с непонятным выражением лица подтягивая обратно начавшую сползать по плечам простыню.

Я вытащила из-под ткани руку и мстительно ткнула пальцем в дверь спальни.

Паши не было минуты три. Хлопнула створка окна.

Он вышел, комкая в пальцах желтую бумагу. Темно-русая челка торчала во все стороны, как будто ее пальцами расчесывали.

— Просто чей-то розыгрыш или типа того. — смятая в комок бумажка отправилась в карман. — Или просто ураганом принесло и приклеило к стеклу.

Последние слова я уже не дослушала. В голове бушевал ураган почище вчерашнего, реального — жгучая, непереносимая смесь стыда и благодарности, недоверия и желания довериться, симпатии и каких-то не совсем оформившихся подозрений. Все так и было, просто приклеило; да нет же, там след ладони, может почудилось, а может, нет?

Неловким движением я уткнулась в обтянутое темной футболкой плечо и затихла, боясь пошевелиться.