Читать книгу - "Его жена и любовница - Люси Монро"

– Но вы ведь не вызвали его на дуэль? – высказала Айрис предположение, казавшееся неправдоподобным.

– Нет. – Лукас сжал пальцы в кулак. – В этом не было необходимости. Он итак понял, что поступил неправильно.

Непреклонное выражение на лице Лукаса говорило о том, что больше он ничего не скажет. Айрис тихонько вздохнула.

– А теперь давайте поговорим о ваших необдуманных поступках, – неожиданно сказал граф.

Айрис вздрогнула и попыталась отстраниться, но Лукас не отпустил ее – он по-прежнему держал ее за подбородок.

– Дорогая, почему вы это сделали?

– А это важно? Мои действия говорят сами за себя.

– Если вы хотите спросить, важно ли это для нашего совместного будущего, я отвечу, что не важно. Но ваши действия отнюдь не говорят сами за себя, и поэтому я требую ответа.

Лукас больше не спрашивал, почему она так поступила. Он просто ждал ответа. Пальцы его были теплее, чем лучи солнца, льющиеся с небес, и Айрис с трудом сдерживалась, чтобы не повести головой и не превратить нежное прикосновение в ласку. Ох, как же ей хотелось ощутить руки Лукаса на своем теле, почувствовать прикосновение его губ к своим! Ну почему он отдавал свою страсть другой женщине?

Внезапно Айрис ощутила резь в глазах от навернувшихся слез и отчаянно заморгала, чтобы не дать слезам пролиться.

В следующее мгновение губы Лукаса прикоснулись к губам девушки, и она едва не задохнулась от этого чувственного прикосновения. У Айрис не нашлось бы слов, чтобы описать свои ощущения. Но она знала, что именно этого и хотела, и теперь отдавалась поцелую со всей возможной страстью.

В какой-то момент она непроизвольно схватила графа за плечи, впившись пальцами в твердые мускулы. Лукас застонал, и вот уже Айрис оказалась у него на коленях; теперь она прижималась грудью к его груди. Никогда еще она не испытывала столь восхитительного ощущения. Сначала язык Лукаса ласкал ее губы, а потом устремился в глубины ее рта. Айрис застонала и приоткрыла губы шире. Ощущения, о которых она прежде не подозревала, но испытать которые оказалась способна, окатывали ее, словно разбивающиеся о берег волны.

Наконец Лукас оторвался от девушки и прижал ее голову к груди, так что она теперь могла слышать биение его сердца. Он дышал шумно и прерывисто, как и она сама.

– А теперь скажи мне почему, – произнес граф неожиданно.

– Не знаю, смогу ли я объяснить тебе это, – ответила девушка.

– Попытайся.

Айрис вдруг поймала себя на том, что улыбнулась, услышав приказ Лукаса. Он был ужасно высокомерным, но не осознавал этого.

– Я хотела расторгнуть нашу помолвку. – Но как только эти слова сорвались с губ девушки, она поняла, что лгала самой себе.

Она хотела выйти замуж за Лукаса больше всего на свете. Возможно, именно поэтому она сделала то, что сделала. Она боялась, что не сможет расторгнуть помолвку, поэтому и действовала так, чтобы он сделал это вместо нее.

Лукас вздохнул. Немного помолчав, спросил:

– Так почему же ты просто не бросила меня, если тебе так хотелось прервать наши отношения?

Но Айрис не хотелось делиться с Лукасом тем, что она только сейчас поняла. Поэтому она сказала то, что думала вначале:

– Я не хочу выходить замуж. Никогда. И как только я поняла это, я стала искать возможность положить конец нашим отношениям и заставить родителей прекратить поиски подходящего мужа для меня.

– Одной цели ты уже достигла. Твои родители больше не станут искать для тебя женихов. – Печаль в голосе Лукаса смягчила язвительность его слов. – Но после того, как ты ответила на мой поцелуй, мне трудно поверить, что ты не хочешь за меня замуж.

Айрис почувствовала, как краска смущения залила ее лицо, но при воспоминании о том, почему именно она не хотела замуж, смущение сменилось совершенно другим чувством.

Отстранившись от графа, она гневно посмотрела на него:

– Ты можешь заставить меня отвечать на свои поцелуи, но ты не можешь заставить меня доверять тебе. Именно поэтому я никогда не выйду замуж. Я не стану украшением в доме джентльмена или племенной кобылой. Я не стану прятать своих чувств и не стану терпеть измен мужа, оставаясь непорочной и игнорируемой.

Лукас схватил девушку за руки, и ей передалось его напряжение.

– Так вот, значит, в чем дело, да? Ты не доверяешь мне, и из-за своего недоверия ты погубила свою репутацию, обидела невинную женщину и порвала с семьей. Хотя я не считаю это большой потерей.

– Это какую же невинную женщину я обидела? – Лукас вряд ли имел в виду ее мать. Он ведь ясно дал понять, как относится к ее родителям.

– Клэрис де Брие.

Ну, это уж слишком! Лукас называл свою любовницу «невинной женщиной» и обвинял ее, Айрис, в том, что она обидела ее. Он мог бы с таким же успехом ударить ее, как это сделал отец.

Айрис стремительно вскочила на ноги.

– Как вы смеете ставить чувства своей любовницы превыше моих?! Вы можете не любить меня, лорд Эштон, но вы взяли на себя обязательства защищать меня до тех пор, пока не закончится период, именуемый помолвкой.

Айрис почти кричала на графа, но это не волновало ее. Ну и что с того, что она снова ведет себя неподобающим образом? Ведь ее репутация все равно подмочена.

– Наша помолвка может закончиться только свадьбой. Поэтому я буду продолжать защищать тебя. В том числе – от твоих же собственных глупых планов и намерений. – Теперь голос Лукаса напоминал львиный рык.

Айрис подбоченилась, словно торговка на рынке, и, сдвинув брови, посмотрела на дьявольски красивого мужчину, сидевшего перед ней.

– Если вы думаете, что я выйду за вас замуж после того, что узнала о мисс де Брие, то вы глупец, милорд.

Лукас вскочил с пледа так быстро, что Айрис не успела даже подумать о бегстве. Граф схватил ее за талию и приподнял так, что их глаза оказались на одном уровне.

– Ты выйдешь за меня замуж, и ты будешь мне доверять. А если ты еще хоть раз назовешь меня «милорд», то я за себя не отвечаю. – Каждое слово вылетало из его рта, словно пуля.

А потом его губы впились в ее губы. Если первый поцелуй был нежным и необыкновенно чувственным, то этот оказался властным и требовательным.

Своим поцелуем Лукас требовал подчинения, все крепче прижимая к себе Айрис. Ярость, охватившая его от слишком долгого ожидания взаимности, боролась в нем с равным по силе чувством – желанием.