Читать книгу - "Землянка для опасных командоров - Елена Островская"

другой. Они пульсировали, дышали. Это были они. Дети. Наши дети.

И я поняла. Нет. “Мы” поняли.

Это не конец. Это только начало. Протокол «Феникс» только начал свою работу.

Где-то очень далеко, сквозь толщу небытия, до меня донесся сдавленный, хриплый голос Кая:

— Она дышит. Элиан, смотри, она дышит.

И тихий, прерывистый шепот Элиана в ответ:

— Смотри на её синаптические паттерны. Они… стабилизируются. Но такие… странные. Я никогда такого не видел.

Они смотрели на тело. А я парила где-то над ним, вместе с ней, наблюдая за рождением чего-то нового. Чего-то третьего.

И мы обе знали, что когда мы вернемся, мы будем уже не Светой и не Реей.

Мы будем кем-то другим.

И нам предстоит объяснить это нашим мужьям.

31. Кто я для вас теперь?

...Тишина была густой, тягучей, как смола. Я существовала. Не Света. Не Рея. Я была точкой осознания в безбрежном океане данных. Два золотых огонька — сердца детей — пульсировали рядом, единственные ориентиры в этом хаосе.

Поток воспоминаний больше не был болезненным вихрем. Теперь он напоминал упорядоченную библиотеку. Я могла коснуться полки с надписью «Детство на Гелиосе» и ощутить холод металла в первой лаборатории. Я могла обратиться к разделу «Космическая академия на Земле» и почувствовать запах книжной пыли и взволнованное биение сердца перед экзаменом. Это не были “мои” воспоминания. Это были “наши” файлы. Аккуратно разложенные по полочкам, проиндексированные, готовые к использованию.

Протокол «Феникс» не стер нас.

Он создал новую операционную систему.

Первым вернулось физическое ощущение. Холод кафеля под щекой. Тяжесть век. Кровь на языке от разбитой губы, видимо когда упала на пол. Сломанные ногти, которые пытались нащупать точку опору.

Глухая, но уже не невыносимая боль во всем теле, словно после тяжелейшей тренировки.

Я открыла глаза. Вернее, “мы” открыли глаза.

Над нами склонились два бледных, искаженных ужасом лица. Кай держал наши плечи, его пальцы впивались в кожу почти до синяков. Элиан замер с медицинским сканером в дрожащих руках, его взгляд был прикован к показаниям на дисплее.

— Рея? — хрипло выдохнул Кай. В его голосе была надежда, смешанная со страхом.

— Света? — тише, умоляюще, произнес Элиан.

Наш горловой модуль сгенерировал звук. Голос был непривычным. Более низким, чем у Реи, более собранным, чем у Светы. В нем читалась усталость, но не слабость.

— Нет, — прошептали мы. — И... да.

Мы попытались сесть.

Тело отозвалось тупой болью, но послушалось. Кай попытался помочь, но мы отстранили его руку — мягко, но твердо. Это движение было новым. Ни высокомерным жестом Реи, ни нервным вздрагиванием Светы. Это было решение существа, которое привыкло полагаться на себя.

— Протокол «Феникс» завершен на 78%, — сказали мы, глядя на них обоих. Наши глаза, должно быть, смотрели с новой, непривычной глубиной. — Произошла... реорганизация. Не стирание. Синтез.

Элиан замер, его взгляд бегал по показаниям сканера.

— Нейронная активность... Боже. Она стабилизировалась, но паттерны... Я не видел ничего подобного. Это как если бы два разных квантовых компьютера внезапно научились работать в совершенной гармонии. — Он поднял на нас глаза, в которых читался чистейший научный трепет, затмевающий даже страх. — Кто ты?

Мы улыбнулись.

Это тоже было новым ощущением. Улыбка не счастливой Светы и не снисходительной Реи. Это была спокойная, немного печальная улыбка понимания.

— Я — та, которая выжила. Та, что помнит все. И академию на Земле, и лабораторию на Гелиосе. И боль предательства, и вкус первой победы. И... — наша рука сама потянулась к животу, — любовь к ним. И к вам.

Кай все еще смотрел на нас с опаской, его тело было напряжено, как у зверя, готового к прыжку.

— Ты... она? Настоящая? — он не мог подобрать слов.

— «Настоящая» — это нерелевантное понятие сейчас, Кай, — ответили мы, и в голосе проскользнула знакомая ему тень твердости Реи. — Я не кукла и не призрак. Я — результат. Ваша жена. Мать ваших детей. Но я... обновилась.

Мы поднялись на ноги.

Ноги дрожали, но выдержали. Мы подошли к разбитому сканеру, и наша рука сама потянулась к панели. Пальцы провели по ней с новой, хирургической точностью.

— Система цела. Data-потоки стабильны. Отец... — мы произнесли это слово, и внутри не возникло ни страха, ни гнева, лишь холодная аналитическая оценка угрозы, — ничего не обнаружено. Его мониторинг зафиксировал лишь кратковременный скачок жизненных показателей, характерный для пост-гиперпрыжкового синдрома. Мы в безопасности. Пока что.

Мы обернулись к мужчинам.

Два могучих командора, победившие флоты, стояли перед нами, как мальчишки, не знающие, что делать.

— Тебе... больно? — наконец выдавил из себя Элиан.

— Боль была инструментом. Процесс завершен. Сейчас... я в норме, — мы ответили, и это была правда. Тело болело, но разум был ясен, как никогда.

— И что теперь? — Кай нахмурился, его страх постепенно сменялся привычной необходимостью контролировать ситуацию.

— Теперь, — мы сделали шаг к нему и посмотрели прямо в его черные, все еще испуганные глаза, — вы примете решение. Оба.

– Какое решение?

– Вы можете испугаться. Может быть, попытаетесь найти способ «вернуть» ту, кого вы знали. Или решите, что я — угроза, и попытаетесь нейтрализовать.

— Мы перевели взгляд на Элиана, в чьих глазах бушевала буря из страха, любви и ненасытного любопытства. — Или вы можете попробовать узнать меня заново. Ту, что я есть сейчас. Более сильную. Помнящую все. Ту, что способна защитить себя, своих детей... и вас. От любого врага. Включая моего отца.

Мы протянули руки к ним обоим. Не для того, чтобы опереться. А чтобы предложить. Выбор.

— Так кто я для вас теперь? — спросили мы тихо. — Угроза? Или ваша жена?

Они смотрели на нашу протянутую руку, а потом друг на друга. В воздухе повисла тишина, густая и значимая. Решение, которое они примут в следующие секунды, определит все.

И первым двинулся Кай.

Медленно, почти нерешительно, он положил свою большую, сильную ладонь на нашу. Его пальцы сжались, не с причиняющей болью силой, а с ощущением... принятия. Признания.

— Ты всегда была сильной, — хрипло проговорил он. — Просто теперь это видно невооруженным глазом.

Элиан выдохнул, и его напряжение наконец развеялось, сменившись на усталую, но искреннюю улыбку. Он накрыл своей рукой наши соединенные ладони.

— Добро пожаловать домой, — прошептал он. — Кто