Читать книгу - "С оттенком помешательства - Лена Лорен"

ненавидела тебя, Довлатов! — заявила тоном, полным презрительности. — Ненавидела столь сильно, что если бы объявили судную ночь, ты бы стал единственным, кого бы я без сожалений пристрелила! Я ненавидела тебя настолько, что мне приятней было бы влачить свое жалкое существование на улице, чем рядом с таким мерзким человеком как ты! Я ненавидела тебя всей душой! Я мечтала о твоей смерти! В моей голове ты сдох тысячи раз! Так я тебя ненавидела! — почти кричала ему в лицо, чувствуя как опустошаюсь, как становится легче. — Но это прошло. Сейчас мне абсолютно плевать на тебя! Мне все равно, с кем ты спишь, с кем целуешься, кого используешь, лишь бы не трогал меня! Единственное, я надеюсь на то, что однажды кто-то использует тебя! Жестоко! И ты поймешь, каково это!

— Замолчи..., — угрожающе прошипел он, сжав мой подбородок до боли, а я только-только набрала обороты:

— Я искренне надеюсь, что найдется девушка, которой удастся проучить тебя!

— Прекрати! Закрой свой рот, пока я...

Я чувствовала как Довлатова трясло от злости, стремительно поглощающей его. Как искрил и потрескивал раскаленный воздух в кладовой. Как в безудержном темпе увеличилось напряжение между нами. Как пускался ток громадного вольтажа. Чувствовала, что провоцирую в нем агрессию, безвозвратную потерю самоконтроля.

Я находилась под угрозой, но ни на секунду не могла замолкнуть:

— Ты влюбишься в нее! Сильно! Настолько сильно, что сойдешь с ума!

Довлатов шумно дышал через ноздри, словно бык сумасшедший. В какой-то момент сильные пальцы на моем подбородке разжались, но только для того, чтобы Север мог стиснуть в кулаке мои волосы. Он прихватил их у корней и оттянул вниз, задрав тем самым мою голову кверху. Делая меня максимально уязвимой.

— ЛИ-НА, да заткнись же ты! — утробно, зловеще.

Мне было бы жутко больно... До ужаса страшно, если бы не адреналин, бурлящий в моей крови. Адреналиновый выброс делал свое дело, и я уже совершенно не видела рамок. Их не существовало больше.

— А ей удастся сравнять тебя с землей! Отомстить за всех униженных девушек, которыми ты воспользовался! Растоптать все твои чувства всмятку! Она вывернет твою душу наизнанку и ты вечно будешь жить с этой болью! Вечность! До конца своих дней!

— Да, сука... сука.... сука... — завыл раненым зверем, выставив ногу так, что его колено уперлось мне между ног. Мокрая грубая джинсовая ткань соприкоснулась с нежной тканью моего нижнего белья. Задела что-то такое, отчего низ живота прошило острой пульсацией. До судорог в конечностях. До жжения.

— А что насчет меня, то останься ты единственным парнем во Вселенной, я бы предпочла стать лесбиянкой, нежели чем связываться с тобой! Ты мне противен! — вцепилась мертвой хваткой в его плечи, отмечая невероятно тугие, каменные мышцы, содрогающиеся от внутренней борьбы. — Бергер превосходит тебя по всем фронтам! Он идеальный во всем! Он красивый! Сильный! Чуткий! Наверное, я влюбилась в него! Да, точно! Это любовь с первого взгляда! А еще он возбуждает меня по щелчку пальцев, а от тебя мне блевать хочется! Ясно?

Все... Я выдохлась!

До того, что от нехватки воздуха голова пошла кругом и сердце выстреливало пулеметной очередью.

А Север притих вдруг. Подозрительная. Опасная тишина. Даже дыхания его я больше не слышала, не улавливала на своем лице. Словно он чудеснейшим образом испарился. Растворился в воздухе.

Спокойствие. И только усиливающаяся хватка на моих волосах и скрежетание зубов подтверждали его присутствие.

— Вот это ты зря... — прохрипел он напряженно.

Снова угроза, как раскат грома, заставившая вздрогнуть и сжаться от животного страха.

Внезапно Север прижался всем своим телом ко мне. Вдавил своей грудью в стену, вырывая из уст испуганный всхлип.

— Все могу понять, но только не это... Не это! — за волосы притянул мое лицо к своему и рыкнул в губы, обжег дыханием, будто бы желая их растерзать, спалить дотла.

Собственнически сжал мое бедро своей разгоряченной ладонью, вонзился пальцами с силой и давил до тех пор, пока тишину не разрезал мой болезненный хрип.

— Так быть не должно... По-любому твоя ненависть ко мне тоже чем-то обуславливается... Как и моя к тебе...

— Хм, вот как! Это чем же обуславливается твоя ненависть? Удиви меня! — чрезвычайно смело бросала ему вызов, наплевав на чувство самосохранения.

Я была полна решимости. Вот только совершенно не понимала, с какой целью я терлась промежностью о его ногу? Почему мне было приятно? Как могла позволить ему забраться под сарафан и лапать меня где угодно, испытывая при этом стремительно нарастающее возбуждение.

— Показать?

— Покажи, если есть, что показывать!

Напряженная заминка. Дыхание наше сплеталось в одно. Учащенное и сладкое. По телу прокатилась жаркая волна, а потом меня сшибло этой ударной волной с ног...

Как оказалось, рассматривать было нечего. Глаза мне вообще не понадобились.

Веки сами по себе сомкнулись, стоило Северу с утробным рыком наброситься на меня. С остервенением атаковать мои полураскрытые и неподготовленные к этому губы. Подобно изголодавшемуся зверю. Психопату, дорвавшегося до запретного...

От такого человека я могла ожидать всякое, но только не этого. Не поцелуя. Но, черт возьми, Север целовал меня. МЕНЯ! Целовал по-настоящему. Взаправду. Не испытывая при этом отвращения.

И нет, это было совсем не нежно. Не ласково, не как в первый раз. Напротив, с особой жаждой. С грубым напором. С необузданным желанием обладания. Целиком и полностью. Это было безрассудное действие. Сумасшествие какое-то. Он беспощадно воровал у меня воздух. Присваивал себе, а меня заставлял изнемогать от нехватки.

Так парни не целуют, если не желают проучить девушку. Если не хотят нанести ей увечий, вгрызаясь в ее губы с жестокостью.

Так парни не ласкают девушку, если не пытаются оставить на ее теле синяков, отметин, напоминающих ей о минутном безумии, об одной ненависти на двоих, о кратковременном помутнении рассудка.

А то оно и было — помутнение. И полнейший паралич всего тела. Тела, которое было теперь во власти дикаря, требовательно целующего меня. Варвара, посягнувшего на мою честь...

Я не понимала ничего, кроме того, что жаркие губы Севера собственнически сминали мои, а грубые ладони бессовестно гуляли по груди.

— Охренеть, ты еще и без лифчика, — просипел он с истинным восторгом.

А я не ответила ничего. Не отвечала и на ненасытные поцелуи. Я была в шоке. Дезориентирована. Не могла поверить в происходящее. Не могла позволить себе опуститься до такой низости, чтобы ответить на