Читать книгу - "Темная история в третьем роддоме - Светлана Нарватова"

Пациентку отвезли в реанимацию.

— Боевое крещение? — поинтересовался красавчик-анестезиолог.

На взгляд Татьяны, он был пугающе красив. Слишком ухоженный, слишком накаченный, со слишком правильными чертами лица, как у голливудских героев. Дьявольски красив. Но те, кого анестезиолог-реаниматолог вытаскивал с того света, наверное, сравнивали его с ангелом.

— В экстренной ситуации, — пояснил свою мысль Алексей Витальевич. Типа, в остальном — не крещение.

— Да, очень страшно было, — призналась Таня.

— Ни за что бы не сказал, — продолжал анестезист в том же духе. — Вы действовали абсолютно уверенно.

Будто он там что-то видел, кроме пациентки. Вроде, и приятно, а с другой стороны, приятнее было бы, если бы это было правдой. Таня стала развязывать одноразовый гаремо-наряд, в зеленовато-голубую расцветку которого добавились бордовые пятна крови.

— Давайте, помогу, — Алексей Витальевич подошел сзади и начал развязывать завязки на шее.

— Нет, ну в роддоме, — раздался голос Дежнева, — на пять минут девушку без присмотра оставишь — уже раздевают!

В его голосе слышалась насмешка.

— Станислав Борисович, любезный, ну дайте мне…

— Это не ко мне, Леша.

— Дайте мне пообщаться с молоденькой красивой девочкой, прежде чем я опять вернусь в компанию вонючих бородатых мужиков.

— Вы льстите нашим хирургам, — бросил Станислав Борисович. — Прежде чем вы вернетесь в их компанию, вам нужно заполнить историю. И, как вы понимаете, с утра явка к начмеду с повинной неизбежна для всех участников инцидента.

— Мне тоже? — испугалась Таня.

— Нет, это удовольствие только для врачей, — отрезал заведующий. — Татьяна Егоровна, наверняка в родзале ждут вашей помощи.

Мужчины ушли. Таня бросила взгляд на часы. Пятнадцать минут первого. В двенадцать часов, Золушка, твоя карета превратиться в тыкву.

Наплыв в родзале рассосался. Кроме прокесаренной Ольги Михайловны, остальные, прибывшее по скорой, рожали второго, а одна — даже третьего, так что отстрелялись по-быстрому. Двум первородкам еще было гулять и гулять. Чувство горечи во рту после операции не проходило. Находиться в этом состоянии дальше стало невыносимо. Таня решила воспользоваться паузой и выйти подышать. Она отпросилась на пятнадцать минут у Альбины Матвеевны, переоделась в уличное и вышла на крыльцо.

И оказалось, что не у нее одной горчит о рту. Или на душе.

Станислав Борисович стоял, опершись на перила, и смотрел на ночной город. В его позе было что-то обреченное.

— Вы сделали всё возможное, — решилась Таня и встала рядом.

— Ты меня утешаешь? — фыркнул Дежнев.

Совсем не тот Дежнев, который просил подать ему халат. Тот Дежнев, который отчитывал «молодняк» за ее писульки.

— Да, — просто ответила Таня. А что, ей теперь оправдываться? «Нет, я просто мимо проходила, и само вырвалось…»

Между ними повисло тяжелое молчание.

— Нужно было сделать невозможное, — наконец тихо произнес Станислав Борисович.

— Вы же врач, а не волшебник.

— С вашей точки зрения, это должно меня утешить? — Дежнев перевел взгляд с темной заснеженной улицы на нее.

Теперь Таня уперлась взглядом в темноту теней, отбрасываемых зданием больницы.

— Станислав Борисович, а почему вы стали гинекологом? — тихо спросила она, не поворачиваясь к собеседнику.

Дежнев снова фыркнул.