Читать книгу - "Моногамия. Книга 1 - Виктория Мальцева"

Но! Мне известно, что тантрический секс не предполагает оргазма, а значит, разрядка не наступает ни для мужчины, ни для женщины, а это меня уже не очень устраивает! Не выдерживаю ментального наслаждения и приближаюсь своими губами к его губам, прошу мысленно, чтоб поцеловал, и он моментально улавливает мой призыв: прижимается и целует, но не страстно, а только нежно ласкает мои губы своими, обхватывая их по отдельности и вместе, небольшим, лишь только дразнящим захватом. Но когда он нечаянно касается моих губ своим сексуальным языком, лишь едва задевает их, со мной происходит нечто необъяснимое… Это оргазм, самый настоящий и самый обыкновенный, никаких высоких уровней, затронуто только физическое воплощение меня… И произошло это от поцелуя… Возможно ли такое? Ещё как возможно, если вы ждали секса с сексуальным гением в течение двух месяцев, если он красивый и влекущий до потери сознания лежит рядом с вами и ласкает ваши губы своими губами…

Я скрываю случившееся: не издаю ни звука, не меняю своего положения, не нарушаю движений, не открываю глаза, продолжаю принимать ласки его губ и рук… И я не знаю что это, не знаю как и почему, но он знает о нём! Знает, потому что дальше нежно приподнимает моё бедро, и, не меняя нашей позиции, проникает в меня самой своей трепетной частью тела и двигается невыносимо медленно, так, словно ласкает меня там… Спустя секунд двадцать всё повторяется, и он опять об этом знает, на этот раз уже понятно почему — он просто чувствует мои внутренние сокращения, улыбается, не прекращая целовать теперь уже моё лицо полностью… Но мы не останавливаемся, а продолжаем в том же духе: мы, словно французский сыр, невыразимо медленно плавимся в растянутом до изнеможения темпе нашего обоюдного, соединённого в одно движения. Никакой страсти, никакой спешки, никаких стонов, никаких криков «Алекс» и тому подобного.

Всё это длилось достаточно долго, думаю около двух часов. За это время я успела дойти до максимально высокой точки раз семь или восемь… сложно сказать. Но, когда Алекс покинул меня, я поняла две вещи: он не поднимался на вершину ни разу, а мне, несмотря на многочисленные и достаточно сильные оргазмы, не хватало его ещё больше чем прежде, мне было мало его — страстно хотелось его резких, интенсивных толчков, хотелось так, что я начала рыдать, и это были не слёзы огорчения или обиды, ничего подобного, это были какие-то безродные необъяснимые эмоции, которые я сама не могла ни с чем связать и не могла объяснить. Алекс моих рыданий не видел, он сам пропадал неизвестно где…

{Coldplay — Midnight}

Успокоившись, я взяла свой ноутбук и ввела в поисковике «тантрический секс зачем мужчине?». Ответ нашёлся почти сразу: конечная цель — преобладание и давление сознания над телом, стремление научить физическое подчиняться разумному, оно, в свою очередь, проконтролирует все физиологические процессы, и в первую очередь, сексуальную энергию, которая будет трансформирована в другие виды энергий: энергию созидания, мудрости, творчества. В основе учения (по Аюрведе) легенда о том, что мужское семя — невиданный источник энергии, теряемый при каждом естественно (или неестественно) завершаемом совокуплении. Отсюда вывод: каждый мужчина должен стремиться к минимизации потерь своей живительной энергии, вплоть до приучения себя к полному отказу от секса, как абсолютного зла.

Я уже успела понять, что Алекс — это мощнейший бесперебойный генератор сексуальной энергии: он разгорается от мелочей, и происходит это настолько быстро и неукротимо, что иногда диву даёшься, как он это делает, а главное, как он с этим живёт!? Похоже, теперь мой друг решил научиться управлять своим незаурядным сексуальным аппетитом…

Иду к нему. Мой герой сидит на стуле, поджав ноги, одетый полностью, хотя выходил голым, ковыряет вилкой свой недоеденный зелёный салат, сам смотрит в окно, размером во всю стену кухни, смотрит вниз на виадуки с мелькающими авто, соединяющие башни и небоскрёбы этой суперсовременной части Парижа.

Сажусь рядом, он переводит взгляд на меня, и я вижу, что на нём лица нет, спрашиваю:

— Ну и как, тантрический секс понравился тебе?

— А тебе?

— Я первая спросила…

— Ты делала это раньше?

— Нет, сегодня — первый раз.

— Я тоже.

Молчание.

— Не вижу, чтобы ты был в восторге.

— Так и есть. Я не в восторге.

— Зачем тогда делаешь это?

Молчит некоторое время, видимо, формулирует ответ для доступного мне изложения:

— Хочу найти общий язык со своим телом.

— В плане?

— В плане я им управляю, а не оно мной.

— Звучит вдохновляюще, но не похоже, чтобы вы оба были довольны! — я улыбаюсь и говорю с ним очень мягко.

Не знаю почему, но почему-то мне вдруг становится совершенно очевидно, что Алекс не развлекался с француженками. То, как он среагировал на поцелуй в аэропорту, как его тёмный взгляд почти не светлел за всё время, говорит лишь об одном — о длительном, очень длительном воздержании. Может не во все эти два месяца, но в последние две недели точно.

Дальше в этой серо-стильной квартире ставится спектакль под названием «Я удовлетворён, я больше ничего не хочу…», и у этого спектакля есть один лишь только зритель — я. И этот зритель спокойно восседает в кровати главного персонажа, случайно обнажив плечо и приоткрыв едва-едва грудь, этот зритель делает вид (то есть тоже играет, но в своей собственной постановке), что усиленно что-то ищет в своём ноутбуке, а сам, конечно, краем глаза наблюдает за развитием событий на главной сцене. А там разворачивается захватывающее зрелище: сильный и мудрый властитель своего тела и ума бесцельно слоняется по квартире, в безуспешном поиске чем бы занять себя, ведь накопленную нерастраченную энергию мужского семени нужно теперь на что-нибудь потратить…

Я сгибаю ногу, и пола белоснежного махрового халата медленно сползает в сторону, обнажая всё глубже и глубже моё бедро, а бёдра у меня шикарные, и я отлично знаю об этом. Наблюдаю за Алексом: его взгляд уже поймал это представление и замер в созерцании… Он дышит тяжело какое-то время, потом нервно отводит глаза и сбегает на кухню как загнанный зверь — воля прежде всего.

Спустя минут двадцать, успокоившись там, по-видимому, за это время окончательно, возвращается и, стараясь на меня не смотреть, предлагает прогуляться. Я соглашаюсь. Облачаюсь в платье с глубоким декольте, высокие сапоги на каблуках, ну и, конечно же, шубку — я же знаю, прогулкой это дело не закончится.

{Garou — Burning}

И мы идём гулять по уже вечернему современному Парижу. Небо к вечеру прояснилось, и остатки уже севшего солнца залили небо романтичным розовым светом, размыто перетекающим в золотой. Высоченные башни из стекла и металла соединены между собой запутанными лабиринтами площадок с мини садами, фонтанами, бассейнами, виадуками, перетекающими сложными петлями с одного уровня на другой. Мы уверенно идём по этому сложнейшему лабиринту, часто пользуемся лифтами, то вниз то вверх, и без Алекса, честное слово, я бы не нашла дорогу назад! Наконец, мы выходим на открытое и свободное пространство — площадь Дефанс, у основания которой воздвигнуто невероятно захватывающее творение — гигантская четырёхугольная Арка Дефанс в виде белоснежного квадрата, стоящего на одной из своих сторон — символ современного стиля в искусстве и архитектуре. Место действительно красивое, особенно для меня, любителя современности. Сама площадь, обрамлённая высоченными суперсовременными небоскрёбами, плавно перетекает в огромный замысловатый бассейн, выложенный цветной плиткой и обрывающийся глубоко вниз искусственным водопадом, затем в длинный модный сад, украшенный странноватыми скульптурами в новейшем стиле, и завершается снова технично-модным водным пространством с цветными бусинами на тонких шпилях, которое вместе с отражённым в воде ванильным небом смотрится замысловато сказочно, а оттого завораживающе. Это место просто восхитительно для моего нежного восприятия, как и мой спутник, невыносимо красивый и измождённый собственной нерастраченной сексуальной энергией…