Читать книгу - "Бабушкин подарок - Пола Льюис"

— Тебя это удивило?

— Сказать по правде, я думал, ты хочешь сообщить мне, что познакомилась с кем-то еще и больше не будешь со мной встречаться. Я давно понял, что ты меня не любишь.

— Но мне казалось, что все переменится, — почти с отчаянием вымолвила Гледис.

— Я тоже так думал.

— Ты верный и надежный, а мне это так нужно, — со вздохом сказала она.

Это заявление прозвучало неубедительно даже для нее самой. Да, если они поженятся, это не будет брак по любви, о котором она всегда мечтала. Но, уверяла себя Гледис, любовь сильно переоценивают. Она думала, что сможет прожить без любви, без страсти до тех пор, пока у ее порога не появился Кристофер Депп. И сегодня утром Энни сказала то, что ей самой уже было ясно. Она не сможет выйти замуж за Барта.

— Ты пришла потому, что хочешь отменить помолвку, да? — спросил Барт.

Гледис печально кивнула.

— Я не хотела делать тебе больно. Я этого совсем не хочу.

— Да нет же, — произнес он прозаическим тоном. — Я ждал, что рано или поздно ты ее отменишь.

— Ты так думал?

Он застенчиво усмехнулся.

— Ты собираешься выйти замуж за этого парня?

Глед пожала плечами.

— Не знаю.

— Если ты выйдешь замуж…

— Да? — Гледис неохотно подняла на него глаза.

— Если ты выйдешь за него, то не сдашь ли мне свою квартиру? Твоя квартира, по крайней мере, в два раза больше моей, а оплата меньше.

Гледис захотелось расхохотаться. Как это похоже на Барта, всегда практичного и здравомыслящего, — отмахнуться от несостоявшейся помолвки и попросить уступить ему квартиру.

Всю следующую неделю Глед казалось, что она больна. Утром она просыпалась с ощущением, что совсем не отдохнула. Она была подавлена и чувствовала себя одинокой. То и дело без всякой видимой причины у нее наворачивались слезы. Руки дрожали, голова трещала от боли, а сердце стискивало так сильно, что в глазах плыли радужные круги.

— Мисс Филд, — позвал ее начальник в пятницу днем, заходя в комнату отдыха, где она находилась во время обеденного перерыва. — Там с вами кто-то хочет поговорить.

Она сразу же подумала, что это Кристофер, но тут же отбросила эту мысль. Гледис хорошо знала таких людей. Он вычеркнул ее из своей жизни. Как только она сказала ему, что помолвлена с Бартом, он тут же перестал думать о ней.

Однако, как часто оказывалось в последнее время, Гледис ошиблась. Перед ней стоял Крис Депп. На мгновение что-то промелькнуло в дымчато-серых глубинах его глаз, но Глед не смогла разгадать, почувствовал ли он что-нибудь, увидев ее.

Сама Гледис скрывать свои чувства умела гораздо хуже. Волнение переполняло ее. Сделав большое усилие, она умудрилась внешне сохранить самообладание.

— Вы хотели поговорить со мной?

У Кристофера дернулась щека.

— Может быть, для вас удобнее будет выйти, — произнес он церемонно.

Глед взглянула на часы. До конца обеденного перерыва оставалось пятнадцать минут. Вполне достаточно, подумала она.

— Хорошо.

Не произнеся ни слова, Крис вышел из аптеки, видимо, не сомневаясь, что Гледис последует за ним. Остановившись у машины, он повернулся к ней. Губы его кривились в холодной, бесстрастной улыбке.

— Да? — произнесла Гледис после неловкого молчания. Она сложила руки на груди, как бы показывая, что готова обороняться. Все было бы проще, если бы только он не выглядел так неотразимо мужественно.

— Мне нужно, чтобы вы кое-что объяснили.

Она кивнула.

— Я постараюсь.

— Сегодня утром ко мне приходила ваша подруга Энни Стоун.

Гледис про себя застонала. После того, как она вернула подвенечное платье, они больше не встречались и не разговаривали. Несколько раз подруга звонила ей и оставляла сообщения на автоответчике, но у Глед не было ни сил, ни желания отвечать на них.

— Не представляю, как она ухитрилась проскочить мимо моей секретарши и двух моих помощников.

— Что она сказала? — Спросив, Гледис прекрасно знала, что та смогла наговорить.

— Она твердила о том, что вы делаете самую большую ошибку в своей жизни, и что если я дам вам это сделать, то буду еще большим дураком. Но ведь если вы предпочитаете выйти замуж за Бенни, то это ваше право.

— Его зовут Барт, — поправила Глед.

— Это не имеет для меня ни малейшего значения.

— Да, наверное, — произнесла она, не отводя глаз от пятнышка на асфальте.

— Потом она стала рассказывать мне смешную историю или легенду, связанную с каким-то подвенечным платьем.

Гледис расстроенно прикрыла глаза.

— Глупости все это.

— Конечно, не очень-то разумно, особенно в том плане, что платье пришлось ей впору, и она вышла замуж за Майкла Стоуна. Но она настаивала, чтобы я обратил внимание на то, что это платье также впору и вам.

— Не относитесь серьезно к тому, что говорит Энни. Она, видимо, очень верит в эту историю. Лично я думаю, что это просто счастливая случайность. Вам не нужно об этом беспокоиться.

— Потом она рассказала мне о своих галлюцинациях — когда она видела вас на Гавайях, и какой счастливой вы выглядели. В этом, как и во всем остальном, я не вижу никакого смысла.

— Думаю, вам не стоит беспокоиться. Энн не имеет никаких дурных намерений, она просто кое-чего не понимает. Подвенечное платье очень красивое, но оно не для меня. Все это просто смешно — вы сами это сказали, и я с вами согласна.

— Так я думал — вначале. В волшебном подвенечном платье столько же смысла, как и в говорящем кролике. Я не верю в такую чепуху.

— Тогда почему же вы здесь?

— Потому что я кое-что вспомнил. На Гавайях у вас было с собой подвенечное платье. Когда я спросил о нем, вы сказали, что его прислала подруга. Сегодня утром пришла Энни и начала объяснять, почему она прислала вам это платье. Она рассказала мне историю о своей тетушке Эмме и о том, как она встретила своего мужа. Она также объяснила, как Эмма отправила платье ей, и как она полюбила Майкла Стоуна.

— Хоть что-нибудь она упустила? — саркастически спросила Глед.

Крис пропустил ее вопрос мимо.

— В конце концов, я позвонил Майклу и спросил его об этом. Я не очень хорошо знаю Стоуна, но подумал, что он сможет более разумно объяснить все это.

— Энни все драматизирует.

— Она ваша подруга.

— Да, знаю. Просто ей не стоило обо всем вам рассказывать.

— Думаю, да, — сухо заметил Кристофер.

— Что сказал Майкл?