Читать книгу - "Любовь в наследство - Дикси Браунинг"

— В те времена, когда я родилась, таким малышам, как я, не могли еще оказать необходимую помощь. Те, кто выживал… были… Но я выносливая, крепкая. Я такой родилась. Я умею постоять за себя и позаботиться о себе. — Слова Лили сразили Курта.

Наркотики за оружие. Оружие за наркотики. Порочный замкнутый круг. Именно с этим злом долгие годы боролся Курт. Проводилось множество специальных операций, чтобы покончить с этим.

Теперь Курт знал причину. Он знал — почему.

— Ах, Лили, Лили… Да, ты стойкая и выносливая. — Курту хотелось крепко обнять ее и оказаться вместе с ней в прошлом, чтобы уберечь от всех невзгод. Черт возьми! Как же ей удалось выбраться из той трясины и достичь нынешнего положения? Как удалось стать писательницей романов, главной темой которых было ожидание и предвкушение любви?

Любовь? Цветы на столе? Бледный жемчуг на изящной шее, кружевные скатерти, женщины, выстраивающиеся в очередь за ее книгами, ее тихий голос, немного хрипловатый, немного застенчивый… Не удивительно ли все это?

Курт начинал понимать, почему Лили полна противоречий и контрастов. Упрямство казалось странным качеством в женщине, которую он встретил впервые во время презентации ее книги в магазине в окружении восхищенных поклонников, желавших получить ее автограф. Упрямство никак не сочеталось с этой женщиной, которая украшала его дом цветами. Курт успел заметить, что порой Лили была очень осторожна, а иногда буквально прыгала от радости как ребенок, увидев олениху с олененком.

— Мы должны заявить о случившемся.

— Заявить о чем? О своих подозрениях, что кто-то побывал в нашем доме, но ничего не тронул и не оставил никаких следов?

— Но ты ведь даже не убедился, есть такие следы или нет. Задняя дверь была открыта. Он мог выйти через нее.

— Черта с два, — тихо сказал Курт и, отстранив Лили, направился к двери.

Лили схватила его за рубашку.

— Один ты туда не пойдешь.

— Думаю, тебе следует остаться в доме. Я проверю замок и тут же вернусь.

— Проверяй что хочешь, но я иду с тобой. Вдруг тебе понадобится помощь.

Курт повернулся и пристально посмотрел на Лили. Его изможденное лицо осветила улыбка.

— Лили, отпусти мою рубашку.

Через минуту они уже были в кладовке рядом с кухней, дверь откуда вела на небольшое заднее крыльцо.

— Нам следовало бы взять пистолет.

Курт хотел сказать, что не нуждается в няньках, но передумал. Они молча прошли через маленькую кладовку, мимо пустых деревянных сундуков, в которых когда-то хранились мука и фасоль, мимо полок, на которых тоже ничего не было, кроме корзинки с прищепками да пары бумажных мешков.

Задняя дверь дома была открыта настежь. В глаза Курта тут же бросилось, что новый висячий замок был срезан. Чьих это рук дело? Курт почувствовал, что покрывается холодным потом, но сумел подавить волнение.

— Я этого даже не заметила, — сказала Лили. — Привыкла, что дверь всегда открыта.

Было еще светло, но тени уже сгущались. Курт искал вокруг следы от мужских ботинок.

— Вполне вероятно, что я стерла эти следы, снимая с веревки белье, — виновато сказала Лили. — Я торопилась сделать бутерброды.

— Твоей вины здесь нет. Песок у крыльца слишком мягкий. Едва ли на нем смогли бы сохраниться явные отпечатки.

— Знаешь, что мне больше всего не нравится во всей этой истории, от чего я бешусь? Я негодую от одного лишь сознания, что кто-то чужой проник в твой дом, пусть даже ничего не стащил. Ужасное чувство, будто над тобой надругались.

Курту становилось понятно состояние Лили, когда она была напугана до такой степени, что согласилась уехать с ним, совершенно незнакомым ей человеком, лишь бы не оставаться в доме, куда в любую минуту мог зайти негодяй, донимавший ее телефонными звонками.

А теперь еще и эта история.

Лили ждала, чтобы вместе с Куртом войти в дом. Она не собиралась выпускать его из поля зрения и решила, что не отойдет от него ни на шаг, пока этот некто бродит где-то около дома, до тех пор, пока его не поймают и не посадят за решетку. Лили совершенно не успокаивал тот факт, что в доме ничего не тронули. Наоборот. Она стала волноваться еще больше. Исчезнувшие вещи можно заменить другими.

Курт еще раз взглянул на аккуратно срезанный висячий замок.

— На отпечатки пальцев здесь надеяться не стоит, — сказал он. — Работавший с инструментом, несомненно был в перчатках.

Курт неожиданно повернулся и быстро зашагал прочь, не дожидаясь Лили. Она кинулась вслед за ним.

— Курт! Что случилось? В чем дело? — Лили догнала его только в спальне. Он стоял перед открытым шкафом. — Скажи мне, что произошло. К черту твою гордость! Скажи мне!

— Мои сапоги…

— Твои сапоги? — повторила Лили. Она помолчала, пытаясь представить себе Курта в тяжелых болотных сапогах. Подойдя к шкафу, она увидела несколько пар ботинок, металлические канистры, трубки разных размеров… Чего там только не было! — Ты уверен, что сапоги исчезли?

Курт вздохнул и присел на корточки, опустив голову. Лили коснулась его плеча.

— Это были какие-то особые сапоги? Специальные?

— Да, изготовленные по особому заказу, отделанные кожей угря, с нарисованными морскими звездами и трезубцами. Другой такой пары сапог во всем мире не найти. Они стоили мне кучу денег, но главное — я ни разу не надевал их.

В его голосе звучала такая тоска, что Лили не знала, как ей себя вести. То ли смеяться, то ли сочувствовать ему.

— Тебе смешно? — вдруг сказал Курт. — Смейся. Я не стану винить тебя. Видно, ты в своей жизни не теряла ничего важного.

Только детство, хотелось сказать Лили, но она промолчала. Она уже сказала более чем достаточно, больше, чем Курт хотел от нее услышать.

— Однажды я потеряла пару туфель… Очень похоже на твой случай. Я купила их на первую зарплату, работая уборщицей.

Курт попытался подняться, но сделать это ему удалось лишь со второй попытки.

— В исчезновении твоих сапог есть и другая сторона — положительная, — продолжила Лили. — Человек, разгуливающий в сапогах из кожи угря, украшенных морскими звездами и трезубцами, не останется незамеченным. Я права? — Курт улыбнулся. Что еще сказать такого, что бы его развеселило? — подумала Лили. — Почему бы нам не соорудить бутерброды, пока мы звоним в полицию?

Но на самом деле больше всего на свете сейчас ей хотелось обнять Курта и прижаться к нему. В Лили разгоралось желание. Ей казалось, что она с ним справится, так как знала, что все это впустую. Она смотрела, как Курт набирал номер, и думала о своем отъезде. Завтра же. А может быть, прямо сегодня вечером? Но был ли в этом смысл? Чего она таким образом добьется?

— Ты вызвал полицию?