Читать книгу - "Ночной поезд - Барбара Вуд"

Долата вытащил носовой платок и вытер вспотевшую голову. Он не имел ни малейшего представления, почему его вызвал Шмидт. Долату, как и многих других горожан, перед рассветом разбудил приглушенный далекий взрыв. Бывший мэр вздрогнул и уронил носовой платок, когда неожиданно вошел Шмидт, хлопая себя по бедру стеком.

– Долата, я вас уже раньше предупреждал, – без предисловий начал комендант. – Я говорил вам, когда приехал в этот жалкий городишко, что не потерплю никакого сопротивления. Я требую лишь сотрудничества, и что я получаю взамен?

Долата широко раскрыл глаза.

– Мины! – рявкнул Шмидт. – Поля за городом заминированы!

У Долаты отвисла челюсть.

– Я не пони…

– Сегодня утром взорвалась мина и двое моих солдат погибли!

– О боже…

– Долата, как вы думаете, кто их там заложил?

– О, герр гауптштурмфюрер, вы же не думаете, что это сделал кто-то из жителей Зофии. Где же им взять мины? И даже если бы они могли их достать, то ничего подобного не сделали бы. Уверяю вас!

– Вы лжете! Долата, ваши люди заплатят за это.

– Пожалуйста, герр…

– Что вы мне посоветуете делать? – Губы Шмидта искривились в презрительной ухмылке.

Эдмунд Долата судорожно искал выход. Если Дитер Шмидт говорит правду, то мину мог заложить лишь тот, кто твердо решил любой ценой сражаться с нацистами. И прежний мэр представил, кто это мог быть.

– Долата, есть только один способ, как расплатиться за такую подрывную работу. Дать вашим людям почувствовать, что значит – наступить на противопехотную мину.

– Подождите, пожалуйста… – Напуганный маленький человек думал о людях, нашедших убежище в пещере. На мгновение ему в голову пришла мысль пожертвовать двадцатью шестью жизнями ради спасения тысяч жителей Зофии. Тут Долата сообразил, как с ними поступит Шмидт, если он сейчас скажет ему, что уже некоторое время знает об их существовании, и тут же отказался от мысли о том, чтобы выдать их.

– Что вы собираетесь делать, герр гауптштурмфюрер?

– Я хочу, чтобы вы вместе с вашим советом собрали горожан на северо-восточной окраине города. Долата, приведите туда всех. Детей тоже. Я заставлю их прогуляться по этому полю.

– Но зачем?

Шмидт угодливо улыбнулся.

– Вы можете предложить что-то получше, как выяснить, не остались ли там другие мины? Слушайте внимательно! Я хочу, чтобы это поле протоптали до последнего дюйма, вы слышите меня? Если там остались другие мины, то на них подорвутся те, кто их туда заложил!

– Но, герр гауптштурмфюрер…

– К полудню, Долата! Все мужчины, женщины и дети этого города к полудню должны быть на том поле. А вы, герр Burgermeister,[17]пойдете впереди.

Мария рассталась с Максом рано утром на железнодорожной станции. Он пообещал вернуться через несколько месяцев и время от времени писать ей. Макс с печальным выражением лица сел в поезд, идущий в Люблин и, когда состав тронулся, продолжал смотреть на застывшую на платформе Марию. Она еще немного постояла, глядя на опустевшие рельсы, пока исчез дым от ушедшего поезда, и решительно пошла назад по снегу. Приближаясь к больнице, она вспомнила мысль, которая ей ночью пришла в голову, и доктор Мария Душиньская почувствовала, как у нее снова быстро забилось сердце. Тиф.

Она прибавила шаг и едва удержалась от того, чтобы не перейти на бег. Ей надо было повидаться с Шукальским.

Эта идея казалась заумной, риск был огромен, но могло получиться. Это могло получиться…