Читать книгу - "Как в кино - Кайли Адамс"

— Как, ты спала с моим личным помощником?

— Помнишь, ты посылала его за юбкой от Веры Вонг, которую брала у меня взаймы? — Септембер повернула руку так, чтобы рассмотреть свои ногти. — Он не оставался на ночь, так что технически мы с ним не переспали. Мы просто тра…

Татьяна быстро вытянула одну руку к Септембер, другой символически заслонив близнецов.

— Молчи, им ни к чему это слышать.

— Они все равно не поймут. — Септембер в первый раз с тех пор, как пришла, посмотрела на Итана и Эверсон. На се лицо набежала тень сомнения. — Неужели поймут?

— Они могут повторить что-нибудь из того, что ты скажешь, — пояснила Татьяна.

— А, ерунда, — отмахнулась Септембер. — В таком случае, детки, повторяйте за мной: Грег Тэппер — придурок.

Джек подхватил близнецов на руки:

— Давайте-ка, ребята, посмотрим телевизор. Что-нибудь для семейного просмотра.

Срочная эвакуация детей Септембер не смутила.

— Да, включите шоу Констанс Энн. — Она посмотрела на часы, встроенные в духовку. — Оно как раз сейчас начинается.

— По какому каналу? — спросил Джек.

— Не вздумайте включить эту передачу! — воскликнула Татьяна. — Я не хочу, чтобы они смотрели на эту женщину… этого антихриста.

В ее голосе прозвучало столько ненависти, что Джек посмотрел на нее с удивлением.

— Мы с ней учились в одном классе актерской школы, — пояснила Татьяна. — У нас с ней были… проблемы. Если быть совсем точной, то проблемы были у нее, у меня не было.

Джек понимающе усмехнулся:

— Как звали того парня? Татьяна оскорбилась:

— Какого еще парня? Не было никакого парня. Джек повернулся за подтверждением к Септембер.

— В том же классе учился Грег Тэппер, — сообщила она.

— Понятно.

— Понятно? Что вам понятно? Понимать нечего! — Татьяна обратилась к Септембер: — С каких это пор он стал считаться придурком? Всего несколько часов назад он лежал в твоей постели.

— Здесь дети, так что, дамы, следите за своей речью. Септембер захихикала:

— А он забавный! — Она нетерпеливо огляделась. — Куда запропастился Энрике? Мне нужна «Кровавая Мэри».

— Интересно, — спросил Джек, — а кто-нибудь из вас хоть что-нибудь делает для себя самостоятельно?

Септембер посмотрела на Татьяну. Татьяна посмотрела на Септембер. Первой ответила Септембер:

— Не знаю, слышали ли вы об этом, но в последнее время ей приходилось самостоятельно заниматься сексом.

— Септембер! — в ужасе вскричала Татьяна.

Она чувствовала, что у нее горят щеки, и догадывалась, что покраснела как рак. Она повернулась к Джеку:

— Не слушайте ее. Септембер рассмеялась:

— Для секс-бомбы ты иногда бываешь слишком стыдливой. Я уверена, что Джек не удивился, ему наверняка тоже приходилось заниматься самообслуживанием.

Теперь покраснел уже Джек. Он понес близнецов к двери.

— Шоу Констанс Энн начинается. Татьяна крикнула ему вслед:

— Не давайте им на нее смотреть, я серьезно! Джек развернулся обратно.

— Констанс Энн — это та, которая с поющим ягненком? Что страшного, если они на нее посмотрят?

Татьяна заговорила таким серьезным тоном, как будто объясняла ему, что средства бытовой химии могут быть опасны для маленьких детей.

— Вообще-то это не ягненок, а детеныш панды. Истинная причина состоит в том, что Констанс Энн и я основали общество взаимной ненависти. При моей невезучести запросто может случиться, что близнецы, посмотрев всего одну передачу, подсядут на это шоу и мне придется терпеть эту особу каждый день. Уж лучше слушать «Линкин парк», чем ее.

— Кто такой «Линкин парк»?

— Не кто, а что, — ответила Септембер. — Рок-группа. Вроде «Металлики», только более громко и зловеще.

Джек поморщился:

— Это плохо.

— Смотрите любую другую передачу. «Улицу Сезам», «Телепузиков», «Мишку в большом голубом доме» или на худой конец шоу Мори Повича.

Септембер закивала:

— Мори Пович — это хорошо, он сексуальный.

Татьяна поморщилась:

— Неужели? — Она помолчала, обдумывая слова подруги. — Я никогда о нем не думала в таком ключе. Но по крайней мере он чуткий, успокаивает людей, чтобы они не расстраивались, и все такое.

Джек молча вышел из комнаты.

— Мне ужасно неудобно из-за прошлой ночи, — начала Септембер. — Ты, наверное, считаешь меня жуткой стервой.

— Нуда, конечно, считаю. В этом смысле ты никогда не изменишься.

Татьяна стала убирать со стола остатки завтрака, но потом решила, что этим может заняться Энрике. Она снова села и понюхала почти увядшие цветы. Хорошо бы Энрике догадался по дороге купить свежий букет. Но это потребовало бы от него определенной предусмотрительности, а он привык, что она все расписывает ему в мельчайших подробностях, поэтому вероятнее всего сегодня ей не суждено вдохнуть аромат свежих цветов. Дрянь дело.

Септембер посмотрела на цветы, как на кучу мусора на обочине дороги, и брезгливо отодвинула от себя вазу.

— Ты хотела сказать, что я невообразимая стерва?

— Точно.

— Но не злобная, коварная, нападающая со спины стерва?

— Нет.

Септембер склонила голову, покорно принимая оценку.

— Ладно, с этим я еще могу жить.

— Так что у тебя произошло с Грегом?

— Мы занимались сексом под душем, и он сказал, что окончательный список кандидаток на роль Никки уже составлен и что кастинг неминуем. Но хитрый ублюдок все-таки бросил мне кость, он сказал, что есть еще роль психиатра, которая мне подойдет больше. Нечего и говорить, что я не разрешила ему воспользоваться моим хорошим шампунем.

— Ты имеешь в виду «Белую орхидею»?

Септембер кивнула.

— Ты поступила правильно, Грег его не достоин. Но насчет роли второго плана он прав. Роль довольно заметная, не то что крошечный эпизод, который достался Фэй Данауэй в «Афере Томаса Крауна». У тебя будет несколько бурных сцен.

Септембер вздохнула:

— На самом деле мне очень хочется сняться в комедии. Я только что снялась в сериале «Ну всего несколько кусочков, Дженни!». Извини, я всегда произношу это название громко, потому что там в конце стоит восклицательный знак.

— Но зато «Грех греха» — художественный фильм, — возразила Татьяна. — Солидный бюджет, хорошая реклама. Было бы глупо от него отказываться. Кто знает, может быть, мы даже будем сниматься вместе.