Читать книгу - "Связанная василиском - Эми Райт"

— Это не займет много времени. То, как ты доводишь меня до грани, должно заставить меня устыдиться.

Я смеюсь, и мы вместе двигаемся так, что его члены входят и выходят из меня.

— Но не стыдишься этого?

— Никогда. Нет ничего постыдного в том, чтобы быть полностью во власти такой богини.

Он целует меня в шею, приподнимая бедра в такт моим движениям. Я ощущаю легкий укол клыков и легкий всплеск удовольствия.

— Всего лишь прикосновение, — шепчет он. — Просто чтобы позволить тебе кончить в последний раз для меня.

Я бросаю последний взгляд в отражение его завораживающе красивых глаз. И отдаюсь теплу. Прилив сладости наполняет меня от самой сердцевины, через все тело до кончиков пальцев ног. Я парю, пока, наконец, его движения не ускоряются.

Толчки становятся беспорядочными.

С криком он входит в меня, затем замирает глубоко вгнутри. Удовольствие взрывается вспышкой света и ощущений. Мы дрожим вместе, и Эрсерро тянет меня назад, в свои объятия, когда мы падаем, задыхаясь. Мои глаза слишком тяжелы, чтобы открыться. Он целует меня в макушку.

— Отдохни, цветочек. Ты это заслужила. Это было все, чего я хотел. А ты получила то, на что надеялась?

Я поднимаю свою руку, чтобы накрыть его, прижимаясь ближе.

— Ммм. Да. Спасибо.

Я уже почти засыпаю, когда кое-что приходит мне в голову.

— У тебя такие красивые глаза. Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил это?

Он вздыхает.

— Никто другой никогда не оставался жив, чтобы сказать это.

17

Тэмсин

Я перекатываюсь на холодные простыни, тянусь к Эрсерро. Его там нет.

— Тссс. Поспи подольше, если хочешь. Спешить некуда.

Я открываю глаза, чтобы найти его, прежде чем осознаю, что натворила. Со вздохом закрываю лицо.

Его голос теплый и нежный.

— Все в порядке. Расслабься. Я в очках.

— О, — я должна поблагодарить его. Его забота в очередной раз защитила меня. Хотя я не могу притвориться, что не чувствую лёгкого разочарования. Опустив руку, я оборачиваюсь и обнаруживаю, что он наблюдает за мной от окна.

— Не волнуйся, цветочек. Есть другие зеркала. Будут другие возможности.

Я вздыхаю, забираясь обратно под одеяло и зарываясь в мягкую подушку. Это красивая комната. За окном ранний утренний свет отражается от вод залива, и перед нами открывается великолепный вид на мост Квест.

Мои глаза все еще закрыты, и я улыбаюсь, вспоминая, что он заставил меня почувствовать прошлой ночью.

Я отрываюсь от приятных грез наяву, когда звонит мой телефон. Я стону.

— Отвали.

Эрсерро хихикает.

— Хочешь, я подам его тебе?

— Нет, — я утыкаюсь лицом в подушку. — Они могут перезвонить позже.

К сожалению, именно этим они и занимаются. Как раз в тот момент, когда в номер доставляют роскошный завтрак, заказанный Эрсерро.

Запихивая в рот кусочек тоста, я роюсь в сумке и нахожу телефон. Затем я вздрагиваю, когда вижу номер вызывающего абонента: Super Storage.

Черт.

Я отвечаю, уже страшась того, что услышу.

— Алло?

— Здравствуйте, Тэмсин? Это Грег из Super Storage. Я рад, что дозвонился до вас. Мы пытались сделать это уже пару дней.

Я закрываю лицо ладонью. Я знаю, что они звонили. Я просто не могла ответить им.

— Угу. Извините.

— Все в порядке? — присутствие Эрсерро за моей спиной кажется ощутимым. Успокаивающим.

Я киваю, не отвечая ему.

Грег говорит на линии:

— …платеж просрочен. Боюсь, у вас есть только двадцать четыре часа, чтобы погасить просроченный платеж, прежде чем нам придется пожертвовать вещи из вашего склада на благотворительность.

— Ах, конечно. Послушайте. Это не проблема, — я сдерживаюсь, прежде чем сказать что-то, что выдаст меня. Я не хочу, чтобы Эрсерро знал, что у меня проблемы с деньгами. Я не хочу, чтобы он чувствовал, что обязан помочь с этим. — Если вы будете так любезны и снова пришлете мне детали, я разберусь с этим прямо сейчас.

Я не разберусь. Я лгу. У меня недостаточно средств на счету, чтобы заплатить, что я должна.

Я уже потратила их.

Черт. Черт. Черт.

— …большое спасибо, Тэмсин. Это замечательно. Через несколько минут вы получите электронное письмо и сможете перезвонить мне по этому номеру, если возникнут какие-либо проблемы. А теперь хорошего вам дня.

— Да. И вам тоже, — я сохраняю улыбку на лице, хотя внутри меня все сжимается. — До свидания.

Я вешаю трубку и запихиваю телефон обратно в клатч.

Эрсерро искоса бросает на меня взгляд, но ничего не говорит, когда я спешу мимо него к столу, где официант уже накрыл для нас завтрак.

— Выглядит восхитительно, — я накладываю на тарелку немного прекрасных свежих фруктов и выпечку и наливаю себе кофе, не глядя на него.

Эрсерро подходит и садится за стол, складывая руки перед собой.

— Хочешь круассан? Они очень вкусные, — я протягиваю ему тарелку.

Он качает головой.

— Ты собираешься рассказать мне, в чем проблема?

Я замираю с наполовину откушенным круассаном во рту. Я проглатываю резко ставших сухим кусок.

— Почему ты думаешь, что есть проблема? — мой голос звучит слишком бодро, а улыбка слишком яркая. Я чувствую, как у меня дергается глаз.

Я не могу видеть за очками, но практически чувствую, как сузились его глаза.

— Тэмсин.

Я вздыхаю.

— Ладно, есть проблема, но все нормально. Я с ней разберусь. Не волнуйся об этом, хорошо?

Он больше ничего не говорит. Вместо этого он тянется через стол, берет кофе и наливает себе в чашку. Он отпивает маленькими глотками.

Я срываюсь.

— Я знаю. Я знаю. Мы договорились быть честными друг с другом. Я плохо справляюсь. Просто пообещай мне, что не воспримешь это как просьбу с моей стороны.

Его рука накрывает мою, и я замолкаю.

— Ты можешь попросить меня. О чем угодно. Я бы хотел, чтобы ты попросила меня, если тебе что-нибудь понадобится. Я серьезно, Тэмсин. Но объясни мне, как тебе комфортно. Я подожду, пока ты будешь готова.

Я опускаю взгляд на фрукты и толкаю по тарелке кусочек дыни.

— В прошлом году умерла моя бабушка, — начинаю я. — Я жила с ней с раннего детства. Мои родители умерли, когда я был совсем маленькой. Были только мы с бабушкой. Ну, бабушка, Мисси и я.

— Мисси — твоя кошка?

Я киваю.

— На самом деле она была бабушкиной кошкой. Она кусала меня каждый раз, когда я пытался погладить ее, когда бабушка была еще жива. Но теперь нас только двое, ей пришлось принять меня, — я смеюсь, смахивая со щеки случайную слезинку. Я не думала о бабушке уже пару месяцев. Все было хорошо. Теперь