Читать книгу - "Подкидыш для хулигана - Юлия Гауф"

Я приехала к Марьяне, по пути купив игрушку и вкусностей, чтобы она угостила подруг. Вошла в игровую, на которую мне указала воспитательница, и застала рыдающую малышку у Горина на руках.

И у Леши такое бестолковое выражение лица при этом.

Но от плача Марьяны сердце кровью обливается. Очень уж он горький. Так дети плачут не из-за того, что им игрушку отказались купить, а от горя.

— Леш, что случилось? – спросила я, не на шутку испугавшись.

— Марьяна узнала про Стаса. Про своего папу, – пояснил Горин, и я охнула.

Бедная девочка.

— Боже, – ноги сами понесли меня к Леше с Марьяной, и я не нашла ничего лучше, чем обнять их.

Уткнулась носом в чуть подрагивающую голову девочки, и прижалась губами. Малышка яблочным шампунем пахнет, солнечная такая. Нельзя детям страдать, неправильно это. Когда взрослеем, мы через многое проходим – черные и белые полосы сменяют друг друга, иногда затягиваясь.

Но пятилетние дети должны этому миру радоваться, а не слезами давиться. Иначе что это за мир такой?!

— Тань, что делать? – в ужасе прошептал Горин, то поглаживая Марьяну по худеньким плечикам, то похлопывая. — Что ей сказать-то?

Я растерянно посмотрела на парня, и увидела в его глазах отражение своей растерянности. Мы оба ни разу не психологи. И детей нет ни у кого из нас. Я утешала капризничавших малышей, но это не тот случай.

Наверное, сделать можно лишь одно – обнять крепче, и дать выплакаться.

— Дай ее мне, – я обхватила девочку, прижала к себе, и начала укачивать, как младенца.

Вряд ли пятилетняя малышка осознает, что такое смерть. Я в свои двадцать-то не до конца это понимаю. Но Марьяна четко понимает, что папу своего больше не увидит. Папу, по которому успела соскучиться, и встречи с которым ждала. Вот и выплескивает свою боль, которая во мне отдается.

Всей душой захотелось оградить Марьяну от всех бед. Пообещать все, что она захочет. Поклясться. Наверное, это невыполнимые обещания, но именно это я и сделала. Просто ходила с ней по игровой, и шептала, что все будет хорошо, что все наладится.

— Твой папа бы не хотел, чтобы ты грустила, – шепнула я жмущейся ко мне малышке. — Поплачь, а потом вспоминай его с улыбкой.

— Он хороший. Я л-люблю его, – всхлипнула Марьяна, и начала затихать.

Устала плакать. Надеюсь, ей хоть немного легче стало. Дети ведь быстро забывают свои беды, может, и Марьяна забудет?!

— Спасибо, Пчелка, – Леша провел по волосам, приглаживая их, и Марьяна потянулась к нему.

Я передала девочку обратно Горину, и он сел с ней на стул, то и дело поглядывая, плачет она, или нет.

— Марьяш, я игрушку и вкусняшки привезла, – вспомнила я, поднимая пакет. — С друзьями только поделись.

Поставила пакет на стул, а игрушку положила на стол, достав из упаковки. Марьяна не начала прыгать от радости, но все же, на подарок поглядывала с любопытством. А я достала из сумки салфетку, и подошла к Горину с Марьяной.

— Давай вытрем слезки, – я промокнула пухлые щечки Марьяны, и она шмыгнула носом. — И высморкаемся, – прижала салфетку к ее носу. — А теперь улыбнемся.

Марьяна послушно улыбнулась, и я легонько ущипнула ее за кончик носа, от чего она уже искренне рассмеялась.

— Наверное, надо поговорить, да? Объяснить все? – Горин кивнул на девочку, увлеченно вертящую размалеванную, но модную куклу в руках.

— Мне кажется, не сегодня. Нужно поскорее ее забрать.

— Завтра, – Горин нахмурился, подошел ко мне, и прошептал: — Завтра похороны Стаса. Все это затянулось, а сегодня мне сообщили об этом. Тань, что с Марьяной делать? Брать ее?

Я абсолютно без понятия.

Мне было шесть, когда бабушки не стало. Отец отвез меня к своему другу, у которого трое детей, и мы веселились. Я потом уже узнала, что бабушка нас покинула, и долго на папу обижалась, что он не дал мне с ней попрощаться. Но с другой стороны, маленького ребенка это может здорово напугать. Каково это, видеть, как самого близкого человека навсегда отнимают? Это может окончательно разрушить итак нелегкое детство Марьяны.

— Я не знаю, что решить. Вроде надо взять ее. По такому поводу, я уверен, нам позволят забрать мелкую на один день. Но блин, мне так жаль ее.

Леша думает о том же, о чем думаю и я. И, кажется, мы оба склоняемся к одному решению.

— Мы с тобой сами сходим. Марьяна пусть запомнит отца живым, – сказала я, и Леша облегченно кивнул.

Может, психолог бы нас за такое отругал. Говорят же, что нужно встречаться с бедами лицом к лицу, и преодолевать их. И каждый заслуживает того, чтобы попрощаться с любимым человеком. Если мы с Лешей не правы, пусть это будет на нашей совести, но травмировать Марьяну еще больше я не хочу.

— Тетя Таня, спасибо, – Марьяна подбежала ко мне, я нагнулась, и она чмокнула меня в щеку, прижимая к груди страшноватую куклу.

В магазине мне сказали, что от таких дети сейчас в восторге. Якобы из какого-то мульта они. Я бы в детстве, наверное, испугалась, подари мне кто такую игрушку, а Марьяша радуется. Значит, не обманули.

— Это тебе от нас с Лешей.

Горин смутился, и я прыснула от смеха. Но не разозлилась. Знала, что он не догадается мелкой купить маленький подарок, вот и сама этим озаботилась.

— Понял, принял, – вздохнул он. — Буду исправляться.

— Дядя Леша хороший, – Марьяна уцепилась за мои колени, я подхватила ее, и усадила на них. — Папа мне говорил, что раньше он дурак дураком был, а потом ничего, поумнел.

— Стас не соврал, – расхохотался Горин, и взглянул на меня. — Я много ерунды натворил, о чем теперь жалею. Стас постарше меня, познакомились, и общались очень близко. Он меня многому научил.

— Правда? – с восторгом спросила малышка.

— У твоего папы не было никого. Сам себя воспитывал, и у него это получилось. Не скатился, и мне не дал. Хотя я пробовал, – нахмурился вдруг Леша. — Он – отличный друг.

— Папа у меня классный, – улыбнулась Марьяна, и снова погрустнела. — Я теперь с вами буду жить? Всегда?

— Мы скоро тебя заберем, – кивнула я.

— И ты будешь моей