Читать книгу - "Искушение альфы - Рене Роуз"

— Ты мне веришь?

— Вопреки здравому смыслу, да. Верю.

Я откидываюсь на спинку сиденья, измученная, но с чувством облегчения.

— Я сделаю все, чтобы помочь. Я не успокоюсь, пока не исправлю это. Хорошо? Я обещаю.

Он касается моей щеки.

— Я тоже помогу тебе, котенок. Завтра найму частного детектива, чтобы он расследовал исчезновение твоей бабушки.

Это милый жест, но сомневаюсь, что частный детектив сможет найти то, чего не смог хакер. И все же слезы благодарности текут из моих глаз.

Ноздри Джексона раздуваются, и его взгляд перемещается с дороги на мое лицо. Он вытирает слезу на моей щеке костяшками пальцев.

— Расскажи мне о своей бабушке. Она живет в Тусоне?

Я делаю успокаивающий вдох.

— Мы переехали сюда вместе. Мы живем вместе. Я живу с ней с тех пор, как… — Я замолкаю, потому что уже слишком много рассказала ему о себе. Не хочу, чтобы он собрал все это воедино.

— С каких пор? — резко спрашивает он, как будто уже знает.

— С тех пор, как умерли мои родители. Она — вся семья, которая у меня есть. Была, — говорю я, мой желудок сжимается.

— Она мертва, котенок? Ты чувствуешь это нутром? Выйди за пределы страха. Да или нет?

Нет.

Облегчение окутывает меня, как одеяло.

— Я так не думаю, — хриплю. Я очарована тем, что Джексон полагается на инстинкт, а не на логику. Человек с такими мозгами, как у него? Если он доверяет этому, то и я доверяю.

Джексон коротко кивает.

— Тогда нам нужно взломать этот код и найти ее.

Я расправляю плечи, мантия целеустремленности возвращается. Мой мозг начинает анализировать то, что я видела о вредоносном ПО. Я вытаскиваю свой компьютер.

— Не возражаешь, если поработаю в машине?

— Я бы разозлился, если бы ты этого не сделала.

Мы едем еще десять минут в тишине, тем временем я изучаю незакрытый код, который скопировала с флэшки ранее. Когда мы подъезжаем к особняку, автоматические ворота распахиваются, и Джексон въезжает на подъездную дорожку. Я захлопываю ноутбук и засовываю его в сумку, глядя на дом.

Черный волк-пес Джексона стоит на ступеньке и смотрит на нас сверху вниз, когда машина проезжает мимо. В его приветствии отсутствует радостное виляние хвостом, присущее обычному домашнему животному. В этом есть какая-то отчужденность, жуткое ощущение, от которого волосы у меня на затылке встают дыбом.

— Я не уверена, что волков следует держать в качестве домашних животных, — бормочу, когда Джексон заезжает в гараж.

Джексон выгибает бровь.

— Я не позволю ему причинить тебе боль.

«Я не позволю ему причинить тебе боль» — это совсем не то же самое, что он не нападет на меня. Способность калечить или ранить определенно присутствует.

— Какая у него кличка?

Джексон колеблется, как будто у его собаки нет имени, или он его не помнит.

— Волк, — говорит он наконец.

— Волк? Оригинально.

— Продолжай в том же духе, котенок, и я накажу тебя еще сильнее.

Дрожь пробегает по мне, хотя не думаю, что это страх.

— Накажешь? — Я мысленно хвалю себя за то, что произнесла это без дрожи в голосе.

— Ммм-хмм. Мы разберемся с этим позже. Прямо сейчас нам нужно поработать.

Мы выбираемся из машины и входим через прачечную на кухню. Там нас встречает волк. Он скалит на меня зубы и рычит. При полном освещении он еще более пугающий. Ростом мне по пояс, и черная шерсть на его загривке взъерошена от гнева, янтарные глаза смотрят прямо на меня.

— Хватит. — Насколько понимаю, голос Джексона звучит не так взволнованно, как следовало бы.

Я замираю.

— Не думаю, что я ему нравлюсь.

Джексон толкает меня в спину от двери, не придавая этому значения.

— Он просто защищает. — Обращаясь к собаке, говорит: — Кайли остается с нами. Ты будешь присматривать за ней, понял? — Он отталкивает волчью морду, волк поворачивается и выскальзывает из кухни.

Я прерывисто выдыхаю.

— Напомни мне еще раз, почему у тебя волк в качестве домашнего животного?

Джексон игнорирует мой вопрос.

— Пошли. Я отведу тебя в твою комнату.

Я подавляю разочарование от того, что у меня есть своя комната. На что я рассчитывала? Что Джексон взял бы меня в свою постель и обнял после того, что сделала с его компанией?

Подобный удар может закончиться плачевно, но даже если мы изолируем потенциальный ущерб, потеря репутации может в конечном итоге подорвать благополучие всей компании. Даже с моей помощью в устранении ущерб сохранится.

Я следую за ним вверх по лестнице.

Джексон ведет меня в гостевую спальню и включает свет. Комната обставлена со вкусом, но, как и во всем остальном доме, лишена каких-либо личных штрихов. У меня такое чувство, что он нанимал дизайнера.

— Ты останешься здесь. Я собираюсь поспать пару часов, прежде чем мне придется возвращаться в офис.

— Поняла, — немедленно отвечаю я. Мне не до отдыха, особенно теперь, когда верю, что моя работа может помочь вернуть Мими. Я снова вытаскиваю ноутбук. — Я, пожалуй, войду в твою систему, чтобы узнать, как этот вирус работает и распространяется. А также посмотрю, что делает твоя команда по сдерживанию.

Он приподнимает бровь.

— Я думал, ты уже взломала ее. Но нет, ты пошла легким путем и воспользовалась моим компьютером. Я, наверно, самый большой идиот на Земле, раз оставил тебя одну в своем кабинете.

Он уже склоняется надо мной, вводит пароль от своего вай-фая, а затем регистрирует в безопасном режиме. Он пахнет божественно. Как сосны и… мужская сила. Да, я знаю, что это не пахнет. Но это то, на что похож его запах.

— Нет, ты не был идиотом. Ты думал, что можешь доверять мне. Я собираюсь загладить вину перед тобой.

Он берет меня за подбородок и приподнимает лицо.

— Мне нравится, когда ты заискиваешь, котенок.

Тепло разливается в груди и поднимается вверх по шее.

— Держу пари, что это так, — сухо говорю я, краснея еще больше, когда вспоминаю, что меня ждет наказание.

Что будет на этот раз? Еще одна порка? Я надеюсь, что это что-то… еще более горячее.

Он описывает приказы, которые отдал команде инфосека по помещению в карантин и перемещению данных «Секьюер». Его план кажется мне основательным.

— Похоже, у них все под контролем, поэтому я буду работать над отслеживанием вредоносного ПО до его источника.

— Хорошо. — Он целует меня в макушку. — Разбуди меня в семь, если я еще не встану.

О боже. Я