Читать книгу - "Точная копия - Катрин Корр"

чем спрятать глаза в тарелке с салатом, я успеваю заметить задумчивое выражение мужского лица, от которого мне становится не по себе только ли потому, что за ним скрываются ещё десять тысяч вопросов.

– И ещё мне действительно некогда было с парнями встречаться, – спешу объяснить я. – Бабушка работала завучем в школе, а я с шестнадцати лет подрабатывала там после уроков. Оставалась что-то вроде няньки для первоклашек, которые тоже оставались после уроков на внеклассные занятия. Мы в игры всякие играли и развлекались, как могли, пока за ними не приезжали родители. После школы мне не удалось поступить на бюджет и я устроилась на работу в книжный магазин, который через несколько месяцев закрылся, но эта была лучшая работа в моей жизни. Даже в том магазине, где я сейчас работаю, нет той доброй и такой семейной атмосферы, как была там. Бабушка умерла, а я решила не терять заветное время и поступила на заочное отделение. Нужно было больше работать, чтобы платить за жилье и учебу. Этим я и занималась, – с улыбкой развожу руки в стороны. – Какие тут парни? Когда?

Внимательный взгляд Яна неспешно проходится по моему лицу. Он будто ласкает меня и в то же время пытается понять, вру я или говорю правду.

– Почему ты жила с бабушкой, если у тебя была мама?

Мне не хочется вдаваться в подробности. Ту маму, которую я знала и любила, ждала и не хотела отпускать, осталась в моем детстве, и с каждым днем её образ теряет былую четкость. О другой мне известно лишь то, что она предпочла мужчин и их деньги, вместо меня.

– Скажем так, – отвечаю я после некоторого молчания, – она поднялась на роскошный борт высокоскоростного авиалайнера и, наверное, до сих пор наслаждается приятным вкусом дорогого шампанского.

Забавно, а ведь моей маме сейчас тридцать шесть лет. Она старше Яна всего на четыре года и вполне вероятно, что он бы её заинтересовал. Умен, красив и при деньгах. Горький комок застревает в моем горле. Последнее не имело для меня никакого значения. Так ведь? Я искренне поддалась мужскому обаянию с первой нашей встречи и алкоголь вперемешку с генами здесь абсолютно не при чем. Помимо возможности работать в этом доме, мне от Яна ничего не нужно.

– Ты поэтому готова в лепешку разбиться? – спрашивает он, заглядывая в мои глаза. – Только для того, чтобы не быть похожей на свою маму?

– Если мы когда-нибудь встретимся, я хочу стоять перед ней с гордо поднятой головой. Всё, что у меня будет, я добьюсь сама. Своими руками и своей головой. Рядом со мной не будет мужчины, который, ослепнув от любви ко мне, забьет мой шкаф шубами, а шкатулки бриллиантами. И я уж точно не буду похожа на ту, что может променять по-настоящему ценное, на эти дешевые побрякушки. Она увидит, насколько мы разные.

Ян собирается что-то сказать мне, но передумывает. И это к лучшему, ведь тема, которую он выбрал для разговора перед сном, мне совершенно не нравится. Достаточно того, что почти каждую ночь я слышу голос мамы. Когда я по-настоящему нуждалась в этом, она ни разу не заглянула в мои сны. А теперь её оттуда просто не выгонишь!

– Вкусный ужин, Ян, – решаю я нарушить молчание. – Снова.

– Верно, – улыбается он, глядя в свою пустую тарелку. – Следующий будет за тобой.

– В таком случае, запасись пилюлями, которые помогают при несварении или тяжести в желудке.

– Всё настолько плохо?

– Они тебе понадобятся, – усмехаюсь я, представив себе, как бедный Ян давится моими переваренными макаронами и разлезшимися сосисками. А потом вдруг эта картина не кажется мне такой уж забавной. – Ян? – Он поднимает на меня глаза, допивая сок. – Надеюсь, то, что ты сказал о вчерашней ночи, правда? Просто секс и никаких…

– Обязательств? – помогает он, поставив пустой стакан на стол. – Ну и всего прочего, что могло бы последовать?

– Да.

– Меня редко кому удается удивить. Но у тебя это получилось, – усмехается Ян, опустив руки на бедра. – Начиная с поступка твоей мамы, который уж точно не должен был породить в тебе желание учиться, работать и просто быть лучше, чем она, и, заканчивая, твоей удивительной способностью абстрагироваться от событий, которым в классическом видении этого мира, девушки уделяют особое внимание. Буду откровенен с тобой, – Ян чуть подается вперед, – такая твоя позиция удобна для меня. Мне бы вовсе не хотелось, чтобы после этой ночи ты стала относиться ко мне иначе. И знай я, что ты – девственница, между нами бы точно ничего не было. Потому что ещё вчера я видел в тебе лишь скромную и трудолюбивую девушку, которая обязательно влюбиться в своего первого мужчину, поскольку она ещё слишком молода, чтобы уметь просто наслаждаться моментом и не надеяться на что-то большее. Но ты не такая, – смотрит на меня Ян. – Мужчину ты считаешь балластом, который будет тянуть тебя назад и препятствовать твоим планам. – Немного помолчав, Ян продолжительно кивает. – Обещаю, я не доставлю тебе проблем. Уже хотя бы потому, что и они мне не нужны. Такой ответ устроит?

– Более чем.

Ян улыбается.

– Странный разговор, да?

– Есть немного, – соглашаюсь я. – Нечестный какой-то.

– «Нечестный»?

– Ты узнал обо мне чуть больше, чем это нужно. А я о тебе знаю лишь то, что ты – инвестор. И построил этот чудесный дом для мамы.

– Это не я проиграл, а ты, – напоминает он с улыбкой. – В следующий раз утрешь мне нос и спрашивай, что хочешь.

Покачав головой в знак неодобрения, я поднимаюсь на ноги и начинаю собирать грязную посуду. У Яна звонит сотовый, но он вызывается мне помочь.

– Не надо, – говорю я, забрав из его рук стаканы. – Ты готовил, а я убираю.

– Как в общаге, – посмеивается он и отвечает на звонок. – Да? Нет, не звонили. А в чем дело? Вы серьезно?! Почему я узнаю об этом только сейчас?! – вспыхивает Ян, поднявшись на ноги. – Какого черта никто не сообщил мне?

Сбросив разговор, Ян подрывается с места и пулей устремляется к выходу.

– Ян? – спешу я за ним. – Что случилось? Постой!

Пребывая в настоящей ярости, Ян оставляет после себя дорожки пламени. Не знаю, как я ещё осмеливаюсь бежать за ним. Он останавливается лишь у входной двери, а когда оборачивается ко мне, все мои внутренности сворачиваются в трубочку от страха.

– Моя квартира горит, – сообщает он отчужденным и совершенно недобрым голосом.

Дверь за ним захлопывается с таким убийственным грохотом, что этот звук преследует меня ещё несколько часов. Мы с Джерси остаемся ждать