Читать книгу - "Супермама для вишенки - Марина Владимирова-Бойко"

- Не беспокойтесь мамочка, - обращается ко мне мужчина в белом халате и закрывает свой большой чемодан. - Легкие чистые, а вот горло красное.  Укольчик мы сделали, поэтому температура будет спадать. Так что доставайте малиновое варенье, мед. А завтра вызовите педиатра и он вам расскажет о дальнейшем лечении более подробно.

Я лишь киваю, совсем соглашаюсь. Даже не спорю, что он называет меня мамочкой. В данной ситуации совершенно не важно. Сейчас важно - другое.

Девочка засыпает и  мы покидаем ее комнату.

Провожаю седого мужчину в белом халате, глубоко выдыхаю. У меня нет детей и если благодаря педагогическому образованию я могу найти к ребенку подход, то как лечить, чем лечить, что делать - особо не знаю. Можно загуглить, позвонить маме, получить подробную консультацию. В общем, разберусь. Главное, чтобы она поправилась, как можно скорее.

Бегло просматриваю страницы интернета с экрана телефона, а в голове совсем другое. Как там Юдин?

Игоревна уехала к нему ещё несколько часов назад и до сих пор ни привета, ни ответа. Жутко волнуюсь, переживаю. Постоянно смотрю на часы.

Сначала маячу в гостиной. Хожу туда-сюда, нервно переплетая пальцы рук между собой.

Постоянно жду, что дверь квартиры Глеба откроется и на пороге покажется Игоревна. Скажет, что все хорошо. Волноваться не о чем.

Время тянется с черепашьей скоростью.

Поднимаюсь наверх, в комнату Вари. Девочка сладко спит, подложив свои ручки под пухленькие щечки. Надеюсь ей снятся сладкие сны. Снова прикладываю ладонь к ее лобику и замечаю, что температура действительно спала.

Пишу Свете, что останусь у Юдина, но совершенно по другой причине. В его семье случилась беда.

Подруга тяжело вздыхает. Предлагает свою помощь, а я даже не знаю, чем можно помочь в такой ситуации. Пока не знаю.

Мне хочется, чтобы с Юдиным все было хорошо. Меня беспокоит его судьба. Его жизнь. И я как на иголках.

Вздрагиваю от малейшего шороха и с большим нетерпением жду Игоревну. Постоянно заглядываю к Варе, какое-то время сижу у изголовья ее кровати, слушая милое сопение.

Ближе к десяти часам, когда на улице совсем стемнело появилась Игоревна.

Уставшие глаза, печальный взгляд. Все и так можно понять без слов. Не всё так радужно, как хотелось.

- Сказали в стабильно-тяжёлом состоянии, - наконец-то отвечает она.

- Я поеду к нему.

- Не пускают. В реанимацию никого не пускают. Завтра приедет его отец будут разбираться, что и как...

Растерянно стою в гостиной и не знаю, что предпринять. Что можно вообще сделать в такой ситуации.

- Сварить кофе? – в отличие от меня Игоревна не поддается панике.

Я киваю и мы идём на кухню.

Пока она расставляет чашки, рассказываю, что приезжала скорая помощь. Варе сделали укол и температура спала.

- Варечка такая хорошая девочка. А ей приходится, вот так с самого детства. Сначала мать кукушка. Черти ее подрали заразу такую!

- Вы же сказали, что она исчезла? – заинтересованно спрашиваю.

- Из жизни ее исчезла, - ударят кулаком по столу. - А теперь вот отец. Заснул за рулём. Он сутки не спал, на какую то презентацию ездил, потом приехал домой хотел отоспаться, а его в театр вызвали... Он в этот театр чуть на крыльях не полетел, а организм-то не обманешь. Парень он конечно здоровый, дай Бог очухается.

- Что? Что вы сказали? В театр вызвали? – тут мои глаза растерянно забегали. Поджилки затряслись. Отодвигаю чашку, встаю со своего места, а на душе оседает горький осадок. От того понимания, что это именно я. Я! Вызвала его в театр. Взяла вот так просто позвонила. А он приехал. Бросил все, по первой моей просьбе.

И от этой мысли мне становится страшно.

Игоревна постелила мне в комнате для гостей. С одной стороны чувствовала себя спокойно, так как оставить больного ребенка совсем одного – не позволила совесть. А с другой – до этого происшествия дом Юдина  был домом моего врага.

Все равно не могу заснуть. Ворочаюсь, кручусь, как та белка в колесе. Комкаю одеяло, постоянно взбиваю подушку. Ситуация такая, когда не помогает ни валерьянка, ни коньяк.