Читать книгу - "Цыганская магия - Барбара Картленд"

Воевода, похоже, прочитал и эти ее мысли. Он обратился к королю:

— Должен предупредить ваше величество, что стоит нарушить данную во время обряда клятву раньше времени, определенного богами, и на голову вашу обрушатся неисчислимые несчастья и беды. Это проклятие, которого так боятся все цыгане.

После секундного замешательства король ответил:

— Можете положиться на меня. Ведь как-никак, а я праправнук самой настоящей чистокровной цыганки. Я сделаю все, как велит ваш обычай.

Сердце у Летиции екнуло.

Воевода, чуть улыбнувшись, заметил:

— Итак, такова ваша воля! Тогда вскоре, ваше величество, вы увидите и услышите то, чего никогда не доводилось видеть и слышать ни одному человеку, в чьих жилах не течет цыганская кровь!

Все это произвело такое впечатление на Летицию, что она не сдержалась и захлопала в ладоши. Воевода сказал:

— Брачная церемония сейчас начнется, но прежде вашему величеству придется выполнить один обычай. Жених обязан выкупить невесту. Так что если у вас есть золотая монетка, давайте ее мне.

— Думаю, что одна монетка — слишком ничтожная плата за то сокровище, которое я получу, — ответил король.

И без лишних слов отстегнул от своего белоснежного мундира один из орденов.

Он представлял собой звезду, усыпанную бриллиантами, и когда король протягивал ее воеводе, она мерцала и переливалась в отблесках пламени точно живая.

— Теперь свадебную чашу! — приказал воевода. Молодая цыганка подала ему огромный кубок, украшенный искусной старинной резьбой и разноцветными драгоценными камнями, — раза в три больше тех, что видела до сих пор Летиция.

Сперва воевода протянул кубок королю, и когда он отпил, передал его Летиции.

Вино показалось девушке изумительным и несколько необычным на вкус. Оно было вовсе не похоже на то, которым угощал ее воевода в первый раз.

Однако как и в прошлый раз, внезапно все вокруг стало для Летиции прекрасным, словно окрашенным в золотистые тона. Мало того, девушка чувствовала, как ее настроение передается окружающим.

Выразить словами это было невозможно, но ей казалось, что звезды стали ярче и ближе, что их свет проникает повсюду, а темное бархатное небо лелеет их точно в колыбели.

— Итак, — сказал воевода, — все должно произойти сегодня. И союз между вами должен быть скреплен пиром.

Принесли еще одно кресло и поставили рядом с теми, в которых сидели король с воеводой, наблюдая за танцем Летиции. Девушка уселась между двумя мужчинами.

Затем настала очередь длинного стола, уставленного золотыми блюдами — столь же великолепными, сколь и кубки.

Позже Летиции было трудно вспомнить, что именно они ели, но каждое блюдо казалось необычным на вкус и совсем не похожим на то, что доводилось есть раньше.

Трапеза проходила под звуки скрипок, а через некоторое время в круг, освещенный костром, стали по очереди выходить цыгане и показывать невиданные фокусы.

Один цыган доставал голубей прямо из воздуха: он поднимал вверх руки, и они слетались к нему, садились на голову, руки и у ног.

Потом он тихо что-то сказал, и три голубки разлетелись в разные стороны. А возвратившись, облетели вокруг него по три раза, и только после этого он позволил им опуститься на руки.

Затем он послал одну голубку сорвать листок с дерева, а другую — принести цветок в клюве.

Они исполняли каждую его команду, но вдруг одним взмахом руки цыган прогнал их, и они растворились во тьме, а он остался стоять возле костра.

Все это было необычно, и Летиция чувствовала, что и король тоже совершенно зачарован этим зрелищем.

Затем появилась пышно разряженная цыганка с тяжелыми, усыпанными камнями браслетами на руках и ногах. Она села и поставила перед собой на землю три плетеные корзинки.

Поднеся к губам инструмент, напоминавший флейту, она заиграла, и из корзин, как и ожидала Летиция, начали подниматься три кобры.

Они выглядели величественно и грозно, постепенно вставая во весь рост; их раздвоенные язычки беспрерывно двигались, словно ощупывали все вокруг, а маленькие круглые глазки злобно мерцали.

Змеи стали подчиняться музыке — ритмично раскачивались на хвостах, двигались туда, куда приказывала цыганка, сплетали и расплетали тела, обвивали шею хозяйки точно толстые ожерелья.

Наконец музыка резко оборвалась на высокой повелительной ноте, и кобры тут же спрятались в корзинки.

После этого появился цыган и стал доставать цветы из воздуха, а затем показал уж совсем поразительный фокус — заставил на глазах у всех расти какое-то растение. Оно вытягивалось, становилось все выше, и зрители увидели на макушке, между ветвями, маленькое гнездышко и в нем — живую птичку.

Возможно, то было воздействие своего рода гипноза.

Но даже если и так, фокус был столь блестяще исполнен, что воспринимался как реальность.

Летиции казалось, что все эти волшебные видения пронеслись у нее перед глазами за считанные секунды — и вот трапеза уже окончена, стол убран и воевода поднялся на ноги.

Один из цыган установил возле его кресла сооружение, напоминавшее пучок веток или прутьев.

Летиция вспомнила, как отец некогда объяснял ей, что веточки, сорванные с разных деревьев, являются священными символами цыганской свадьбы.

На секунду она испугалась: а что, если воевода, произнося заклинание над этими ветками, переломит их одну за другой и бросит на ветер, что будет означать, что она, Летиция, отныне до конца своих дней связана супружескими узами с королем?

Однако веток воевода ломать не стал. Лишь отодвинул их в сторону и взял со стула, рядом с которым они лежали, хлеб и соль.

Посыпал хлеб солью и протянул один кусочек королю, а второй — Летиции со словами:

— Когда надоест хлеб с солью, это значит, что и вы надоели друг другу.

Затем он обратился к королю:

— Теперь, ваше величество, обменяйтесь с Савийей кусочками хлеба и съешьте их.

Они повиновались и съели по кусочку хлеба. И тут в руках у воеводы появился маленький глиняный кувшин, наполненный водой. Воевода поднял его высоко вверх, словно протягивая звездам и богам, и произнес по-цыгански фразу, смысл которой был вполне понятен Летиции.

— Направьте силы и власть свою на этот кувшин, на этого мужчину и эту женщину, которые отныне должны соединиться и жить вместе как муж и жена, а время их союза определите сами!

Затем с размаху швырнул он кувшин на землю между Летицией и королем. Девушка затаила дыхание.

Она знала, что король должен пробыть в Овенштадте до пятницы, то есть всего три дня.

Если сегодняшняя церемония помешает ему сделать предложение Стефани в течение этих трех дней и он уедет, то великая герцогиня, по всей вероятности, поймет, что план ее провалился.