Читать книгу - "Скандальная история - Дженна Питерсен"

– Дочитала свою газету?

Его негромкий голос словно разорвал сгустившуюся тишину, и Кэтрин вздрогнула от неожиданности. Было совершенно очевидно: Доминик прекрасно знал, что она исподтишка за ним наблюдала, хотя и казалось, что он погружен в задумчивость.

– Да, дочитала, – ответила она, немного помедлив. – Что, ты тоже хочешь почитать?

Он внимательно посмотрел на нее. Его серые глаза смеялись.

– Нет, благодарю. Я уже читал этот номер. Несколько дней назад. Помнится, за завтраком я передал его тебе.

Кровь отхлынула от ее щек. Неужели ничто не ускользает от его внимания? Такое впечатление, что этот человек сохранял в памяти каждую подробность, каждое мгновение, чтобы потом посмеяться над ней. Что ж, впредь ей не следует забывать об этом обстоятельстве…

– В самом деле? – Она попыталась изобразить удивление.

Он с усмешкой кивнул:

– В самом деле.

– Должно быть, я забыла.

К ее удивлению, муж не стал продолжать этот неприятный разговор и вновь отвернулся к окну. Через несколько секунд ей уже казалось, что он совершенно забыл о ее существовании.

По мере того как они приближались к цели своего путешествия, муж становился все более рассеянным – во всяком случае, так ей казалось. Каждый раз, когда он заговаривал с ней, было заметно, что это стоит ему усилия. Очевидно, его одолевали какие-то не очень приятные мысли.

Не выдержав, Кэтрин наконец сложила свою газету и положила на сиденье. Весь день муж вовлекал ее в разговоры, вовлекал с упорством сеттера, взявшего след. А теперь он почти не замечает ее присутствия. Почему?

И почему это ее так задевает? Его рассеянность обеспечила ей передышку, в которой она так нуждалась, но теперь, когда муж наконец-то перестал обращать на нее внимание, оказалось, что подобная «свобода» не так уж и приятна…

Собравшись с духом, она тихонько окликнула его:

– Доминик…

Он вздрогнул и помотал головой, будто пробуждаясь ото сна.

– Что?..

– Долго нам еще ехать? – спросила Кэтрин (надо же ей было что-то сказать).

– Думаю, совсем недолго, – ответил муж, даже не взглянув на нее.

Кэтрин нахмурилась. Что же происходит с этим странным человеком? Немного помолчав, она сказала:

– Может, расскажешь мне хоть что-нибудь про это место?.. Лэнсинг-Сквер, так ведь оно называется?

Доминик еще больше помрачнел. Было ясно, что ему очень не понравился этот, казалось бы, совершенно невинный вопрос.

– Да, поместье называется Лэнсинг-Сквер.

Некоторое время Кэтрин молча ждала продолжения, но муж ничего больше не сказал.

– И что же? Кроме названия, можешь ты еще что-нибудь мне сообщить про это поместье?

Он наконец-то поднял на нее взгляд и даже заставил себя улыбнуться, но это жалкое подобие улыбки совсем не походило на его обычную усмешку. И Кэтрин вдруг почувствовала, что ей хочется утешить мужа, хотя она понятия не имела, что могло так огорчить его.

– Рассказывать особенно нечего. – Он пожал плечами для пущей убедительности. – Думаю, Лэнсинг-Сквер мало чем отличается от любого другого поместья. Мне известно, что оно довольно обширное, но в последние годы приносило весьма скромный доход.

Она наморщила лоб:

– Ты говоришь так, будто никогда в жизни там не был.

– Я совсем недавно вступил во владение.

Он досадливо поморщился, словно эта тема была ему неприятна. Но почему ее мужу так неприятны разговоры о поместье, которое должно стать их домом, в котором они будут жить, пусть и не постоянно? А может… Может быть, там есть нечто такое, что он желает скрыть от нее? Возможно, когда-то там жили его любовницы. Или он собирается приглашать туда своих любовниц в будущем?

Она почувствовала горечь – такую сильную, что даже ощутила ее привкус во рту. Но Кэтрин тотчас же заставила себя забыть о ревности. Ведь именно таких эмоций она и хотела избежать.

Доминик откашлялся и вновь заговорил:

– Кэтрин, думаю, нам с тобой следует обсудить кое-что… касательно нашего брака.

Она вздрогнула; сердце ее затрепыхалось где-то у самого горла. Что-то зловещее почудилось ей в тоне мужа – особенно если учесть, о чем она только что думала.

– Обсудить сейчас?

Он кивнул.

– Возможно, нам следовало поговорить об этом раньше, до свадьбы. И уж точно до вчерашней ночи. Но в силу обстоятельств я так и не сумел выбрать подходящий момент для этого разговора. Вина целиком и полностью на мне, и прошу, прими мои извинения.

Она вскинула голову; ее обуревали замешательство и тревога. Что же такого муж собирается сказать ей, если он счел нужным упомянуть, что должен был сказать это до того, как они легли в постель? А он между тем продолжал:

– Мы оба вступили в брак не по собственному выбору.

Она поморщилась, хотя то, что он сказал, было чистой правдой. Да и какое право она имела обижаться?

– Верно, – согласилась Кэтрин.

– Но это вовсе не означает, что наше супружество не может оказаться счастливым. Счастье – это в большой степени умение предъявлять друг к другу разумные требования. Большинство браков становятся по-настоящему невыносимыми только тогда, когда один из супругов чувствует себя в ловушке или испытывает разочарование.

Кэтрин кивнула. Она прилагала неимоверные усилия, чтобы сохранить на лице бесстрастное выражение. Доминик просто облек в слова ее собственные страхи и мысли о будущем, но почему-то слышать из его уст столь хладнокровные рассуждения об их будущей супружеской жизни было ужасно больно – будто в сердце ей вонзился кинжал.

– Если мы с тобой желаем избежать в будущем подобных осложнений, то, думаю, нам следует прямо сейчас определить, что именно каждый из нас хочет от брака получить, чтобы потом не было неприятных сюрпризов.

Она снова кивнула:

– Да, конечно.

– В Лондоне я вел привычный для меня образ жизни и… – Он в смущении умолк.

Кэтрин несколько секунд ждала продолжения, потом, не выдержав, спросила:

– Ты хочешь сказать, что у тебя есть любовница?

Он пожал плечами:

– Сейчас – нет, пожалуй… Но не стану отрицать, что в прошлом я имел любовниц.

Она нахмурилась:

– И когда-нибудь ты снова заведешь любовницу? Ты хочешь, чтобы я знала об этом, не так ли?

Кэтрин тяжело вздохнула и посмотрела в окно. Зимний сумеречный пейзаж как нельзя лучше соответствовал ее настроению. Одно дело – догадываться, что у мужа есть еще кто-то, и совсем другое – когда он прямо говорит тебе об этом. Разумеется, такое его заявление как раз и устанавливало между ними ту дистанцию, которую ей самой хотелось установить, но сейчас это ее совсем не радовало.