Читать книгу - "Сделай со мной... это, госпожа - Анна Жнец"

это осознанно — искал различия между ней и Кхарой, а находя, испытывал пьянящий восторг. Перед ним совсем другая женщина!

Можно жить без оглядки на прошлое.

— Ты понял, о чем я. — Охра смотрела на него с осуждением, мол, не увиливай от ответа. — Ты не расстроен, что я не она?

— Я что, похож на идиота? — ухмыльнулся он.

Охра молчала, явно ожидая от него откровений.

Теневир вздохнул. Ну не привык он выворачивать душу наизнанку.

— Приятно понимать, что ты в своем уме и все эти странности в поведении твоей жены тебе не почудились.

— И всё?

Конечно, не всё. Но он не станет рассказывать, что раньше истинность была для него ловушкой, ощущалась удавкой на шее и железными кандалами на руках, что его душа и тело находились в постоянном разладе, а сейчас наконец-то, в кои-то веки он в гармонии с самим собой.

Больше не надо бояться, что доброта его жены — явление временное и однажды сказка закончится. Можно не ждать измен, ведь эта конкретная женщина никогда ему не изменяла. Более того, по словам Охры, в ее родном мире супруги — о чудеса! — хранили верность мужьям, а значит, он мог надеяться… да, он мог всерьез надеяться, что история с Варгхом и Эрдегаром не повторится.

Судьба сделала ему подарок, о котором Теневир не смел и мечтать. Женщину, которую приятно любить. Лучшую истинную из всех возможных.

Конечно, он не скучал по Кхаре. Пусть ее душа навеки растворится в небытие.

Судя по взгляду, Охра ждала от него еще каких-то слов, будто его придурковато счастливой физиономии было недостаточно.

— В Бездну Кхару, — сказал он.

— Но она твоя истинная.

— В Бездну, — веско повторил Теневир.

Его возлюбленная опустила взгляд. На ее лицо набежала тень.

Задумчиво водя пальцем по краю тарелки и не поднимая глаз, она произнесла тихим сдавленным голосом:

— А если она вернется? Вернет себе свое тело? Ты будешь желать ее, как желаешь сейчас меня…

— Не вернется, — Теневир нервно передернул плечами. Его ответ прозвучал резко и даже грубо.

Охра продолжала поглаживать тарелку:

— Но если такая вероятность существует?

— Не существует!

Его охватил суеверный страх, словно разговоры на эту тему могли накликать беду.

Есть вещи, о которых лучше не говорить и не думать.

Охра вскинула голову и посмотрела на него в упор. Ее изящные брови изогнулись в болезненном выражении.

— Существует.

В комнату будто проник сквозняк, лизнув голую спину Теневира.

— Нет, — возразил он, поежившись. — Ты ошибаешься.

Любимая смотрела на него как-то странно. С мукой во взгляде. Так что закрадывались подозрения: ей известно то, чего не знает он.

— Если Кхара вернется… — Теневир тяжело сглотнул. Внезапно обретенное счастье вдруг показалось хрупким, как стеклянный бокал, осколки которого еще валялись на полу. — Если…

Он не вернется к прежней собачьей жизни! Нет, нет и нет! Хватит с него этой больной привязанности и тупой, навязанной похоти, которая не имеет ни малейшего отношения к любви, а только унижает его как мужчину. Лучше смерть.

— Если истинность снова станет для меня рабством, — закончил Теневир, решительно выдвинув подбородок, — я лучше убью или умру.

Охра со вздохом прикрыла веки.

Спустя секунду, так и не сказав того, что собиралась, она скользнула к мужу на лавку и принялась легонько целовать его шею. Теневир по-прежнему был раздет. Рука любимой задвигалась у него между ног.

Глава 23

Я решила повременить с правдой. Теневир вернулся из двухмесячного похода, мы не виделись целую вечность. Хотелось насладиться его близостью, его жаром и страстью. Я устала от разговоров, от постоянного напряжения, от ощущения нависшей угрозы. Забыться — вот что мне было нужно. Хотя бы на время, на одну короткую ночь, на пару быстротечных часов выкинуть из головы все тревоги.

Сжимая в ладони самую нежную, самую уязвимую часть Теневира, я словно держала в руках его всего. Этот могучий великан сейчас находился в полной моей власти. Я вынуждала его стонать и жадно хватать воздух открытыми губами. Мои пальцы, сомкнутые кольцом, управляли его телом и удовольствием.

— Мне так нравится… — хрипел Теневир. Его глаза были закрыты, голова запрокинута. Я целовала чувственный изгиб его горла в брачном ошейнике. — Так нравится, когда ты…

Он вслепую оперся рукой на стол и нечаянно задел чашу для мытья. Глубокая жестяная миска наклонилась, и вода из нее выплеснулась на скатерть.

— Что нравится?

Я задвигала кулаком быстрее. Теневир закусил губу и свел брови вместе, как если бы терпел невыносимую муку.

— Да, да… — выдохнул он. Его длинные опущенные ресницы трепетали, по блестящему лбу веером разбегались морщины. — Так нравится, когда ты… меня хочешь.

Все его дрожащее тело молило о ласке. Голая задница елозила по каменному сидению скамьи, мускулистый живот напрягался и расслаблялся, соски стояли торчком. Я наклонилась и аккуратно прихватила зубами одну из этих тугих твердых горошин. Мой любовник завыл.

— Да, Охра… Еще… да… — его серые пальцы с длинными черными когтями шарили по столу в поисках опоры. Еще один бокал, на этот раз пустой, упал набок.

— Трах… люби меня…

Дорожки воды из опрокинутой чаши дотекли до края столешницы и закапали на обнаженные колени Теневира.

— Люби меня, Ох-х-хра…

Как скажешь.

Задрав юбку, я оседлала его бедра.

Теневир открыл глаза и посмотрел на меня мутным, поплывшим взглядом.

— Так странно, — шепнул он, осторожно прикоснувшись к моему лицу.

— Что странного?

— Что ты не она. Что я не с ней. — Его пальцы изучали мои черты, нежно обводя контуры губ, щек, носа.

Я опустилась на него, соединив наши тела. Теневир застонал, выгнув горло. Одной рукой он оперся на стол, другую опустил на мою задницу, помогая мне качаться на его бедрах.

Вверх. Вниз. Вперед. Назад.

Томно. Тягуче. Неторопливо.

С таким размером не поспешишь. К такому гиганту надо привыкнуть. Туго настолько, что одно неосторожное движение может причинить боль, и ты ощущаешь себя уязвимой, но это ощущение как пикантная приправа.

Вторая ладонь легла рядом с первой. Теперь уже двумя руками Теневир держал меня за ягодицы, помогая скакать на своем члене. Быстрее и быстрее. С пошлыми влажными шлепками.

— Охра…

Он смотрел на меня. Неотрывно. Жадно наблюдал за моим удовольствием. Я