Читать книгу - "Мое непреклонное сердце - Джо Гудмэн"

Ее отвлекла суматоха на лестнице. Мерседес не было видно, что там происходит, и она не могла сначала установить источник шума. Наконец она различила тонкие детские голоса близнецов на фоне более взрослых интонаций их сестер. Молодые леди спешили по лестнице вниз, желая поскорее попасть в гостиную, а мальчики, чтобы обогнать их, съезжали на перилах. Слышался пронзительный смех близнецов и задыхающиеся, протестующие голоса девушек. Вся компания остановилась как вкопанная в дверях.

Колин медленно повернул голову в сторону пришедших или, скорее, ворвавшихся. Он бросил на них беглый взгляд, не меняя выражения лица, и снова повернулся к Мерседес.

— Полагаю, они пришли предупредить вас, — сказал он. — Это те же лица, которые глазели на нас из всех окон, когда мы подходили к дому.

Между Хлоей и Сильвией была разница в восемнадцать месяцев, и часто казалось, что других различий у них нет. Их всегда принимали за двойняшек, особенно если они одинаково причесывали свои светлые волосы. Сильвия, младшая, была на дюйм выше сестры. Нрав у обеих был утонченный и обаятельный, что при первом знакомстве можно было принять за слабость и безволие, что было бы большой ошибкой. Эти на первый взгляд нежные фарфоровые куколки обладали очень решительным характером.

Услышав замечание Колина, обе залились румянцем, отлично зная, какую картину они представляли, прилепившись к окнам. Однако не последовало ни трусливых извинений, ни виноватых взглядов в сторону. Мерседес удивилась, что Колин не чувствует, как они буравят взглядами его затылок.

Бриттона и Брендана совсем не устраивало созерцать спину гостя. Они прошмыгнули мимо сестер и, ворвавшись в гостиную, встали прямо между Колином и Мерседес.

Колин не удостоил близнецов взглядом. Он через их головы продолжал смотреть на Мерседес.

— Ваша защита?

Мерседес не успела ответить, потому что вошел Северн. Она не восприняла его появление как своевременное или особенно желательное. Даже не посмотрев в сторону миссис Хеннпин, он прошел мимо Хлои и Сильвии, едва кивнув им. Его короткий холодный взгляд в сторону близнецов означал молчаливый приказ убрать их из гостиной. Но Мерседес знала, что такой приказ будет иметь обратное действие. Бриттон и Брендан скорее умрут на месте, чем оставят ее в обществе Маркуса Северна.

Северн проследовал в гостиную и подошел к Мерседес. Не спрашивая разрешения, он руками в перчатках взял ее за локти и, наклонившись, поцеловал в щеку.

— Я хочу поговорить с вами наедине, — сказал он, выпрямляясь.

Охваченная ужасом, Мерседес почувствовала, что не может выговорить ни слова. Ноги ее стали как ватные, она попыталась сдвинуться с места, но осталась точно там, где стояла.

Северн внимательно посмотрел на нее. Он увидел синяк на подбородке, который Мерседес не удалось скрыть под слоем пудры.

— Что с вами случилось? — спросил он. Если бы лорд Северн не держал ее за локти, Мерседес заслонилась бы рукой. И это было бы не жестом неловкости или стыдливости, а средством защиты. Для всех, кто был в этой комнате, вопрос Северна прозвучал с определенным оттенком беспокойства и участия. И только Мерседес видела раздражение в его потемневших глазах.

Она отпрянула от него, и он вынужден был выпустить ее руки, пока дело не дошло до неприличной борьбы.

— Ничего страшного, — выговорила она.

— Я спрашиваю не об этом.

Мерседес заметила, что Колин Торн, стоявший в дверях, переменил расслабленную позу. Казалось, в теле его дрожит невидимая нить напряжения, хоть он не пошевелил ни рукой, ни ногой. Его полная неподвижность, его хищное спокойствие становились угрожающими.

Бриттон оставил свой пост рядом с братом и подошел к Мерседес.

— Я ударил ее головой в подбородок, — сказал он, прикоснувшись к своей макушке. Он даже поморщился, потрогав воображаемую шишку. Ловко пряча глаза от мрачного нетерпеливого взгляда Северна, он беспечно продолжал:

— Мы с Бренданом немного подрались, а Мерседес стала нас разнимать. И я ее нечаянно стукнул. Я попросил у нее прощения. Правда, Мерседес? Ты вела себя молодцом!

Северн опять посмотрел на Мерседес, его губы нервно подергивались.

— Что здесь делает этот ребенок? — отрывисто спросил он.

Бриттон всем своим видом показывал, что собирается возразить против того, что его назвали ребенком, Брендан тоже явно воспринял это как открытое пренебрежение.

— Сильвия, Хлоя. Отведите близнецов в их комнаты и проследите, чтобы они не выходили. Я приду к вам и все расскажу, как только сама получу объяснения. Миссис Хеннпин, вы можете закрыть двери. Я поговорю с этими джентльменами без свидетелей.

Мерседес заметила, что все разочарованы. Сильвия и Хлоя недовольны, что их заставили присматривать за детьми. Мальчикам не понравилось, что их так бесцеремонно отсылают прочь. Миссис Хеннпин не удовлетворила свое любопытство, а Северн и Торн рассчитывали на личную аудиенцию.

— Я жду, — сказала она сурово, глядя на девушек. Гостиная быстро опустела. В коридоре еще некоторое время слышались недовольные возгласы, но вскоре все стихло. Мерседес вполне хватило времени, чтобы сосредоточиться. Она отошла от Северна на безопасное расстояние, чтобы быть вне досягаемости его руки, и встала спиной к камину.

— Миссис Хеннпин сообщила мне, что вы пришли повидать моего дядю, — сказала она бесстрастным голосом.

Колин Торн подивился ее вновь обретенному хладнокровию. У Мерседес Лейден были сдержанные, величественные манеры королевы на официальном приеме. Никак нельзя было сказать, что присутствие его самого или Се-верна застало ее врасплох. Он быстро оглядел комнату; его глаз отметил темные панели на стенах, пейзажи в богатых рамах, статуэтки из жадеита и слоновой кости на массивной каминной плите и, наконец, вазы со свежесрезанными цветами на полированных подставках. Когда его взгляд снова задержался на ней, он увидел ее уже совсем по-другому, понимая, что своим самообладанием она обязана окружению. Эта гостиная с тяжелыми драпировками и полированными полами давала сто очков вперед любой комнате в гостинице «Случайный каприз».

В этой оправе Мерседес сразу засверкала подобно бриллианту на фоне черного бархата.

Колин чувствовал, что этим преображением она обязана не только своей внешности. Изменения были более глубокие и неуловимые, чем просто другая одежда или прическа. Собственно говоря, ее скромное серое платье на каждый день было не таким ярким и модным, как изумрудно-зеленое, в котором она пришла к нему вчера вечером. Да и красота волос была гораздо явственнее в великолепной толстой косе, нежели в скромном узле на затылке.

И все же ее манеры, ее поведение разительно и в то же время необъяснимо изменились.

Прекрасно сознавая, что Колин опять ее изучает. Мерседес обратилась к лорду Северну:

— Я не понимаю, почему вы явились к нам в дом. Мой дядя ушел вот уже больше часа назад, чтобы встретиться с вами на лугу.