Читать книгу - "Лето больших надежд - Сьюзен Виггз"

Фредди вырвал из записной книжки лист бумаги.

— Вот номер, который я записал, когда мы вчера проезжали через город. «Дэвис констракшнз».

— Я поспрашиваю вокруг о других. — Заметив выражение его лица, она сказала: — Ну, чтобы была конкуренция.

— Не удивлюсь, если это единственная компания в городе. И с тем бюджетом, который выделила нам твоя бабушка, нам нет нужды считать каждый пенни.

— Я поспрашиваю, — упрямо сказала Оливия. — Пожелай мне удачи.

Ей не повезло. Компании мобильной связи здесь не существовало, а лагерный офисный телефон был отсоединен много лет тому назад. Чтобы сделать звонок, ей нужно было взобраться к главному входу и использовать антикварный телефон-автомат у ворот. До тех пор как в старый офис не провели телефон, это была единственная связь в лагере. Согласно словам оператора, которая была рада помочь, в Авалоне была только одна строительная фирма, как Фредди и предсказывал.

Сжав зубы, она набрала номер. Как и в большинстве мелких фирм, в «Дэвис констракшнз» включился автоответчик, который произнес: «Оставьте ваш номер, и я вам перезвоню». В первый раз, услышав голос на автоответчике, она повесила трубку, ничего не сказав.

«Перестань, Оливия, — говорила она себе. — Голос даже не похож. Это не может быть он. Что бы он стал делать со строительным бизнесом в Авалоне, штата Нью-Йорк? И даже если это он, что с того?» Она профессионал. Она все время имеет дело со строительными фирмами.

Однако ни один из этих строителей не заставлял ее так глубоко дышать, когда она набирала его номер. Это было что-то новенькое.

Полная мрачной решимости, она опустила еще один четвертак в щель автомата и снова набрала номер. И снова попала на автоответчик. На этот раз она оставила четкое, ясное сообщение: «Меня зовут Оливия Беллами, и я звоню из лагеря «Киога». Мне бы хотелось обсудить… проект реставрации, если вы заинтересованы…»

— Повезло? — позвал ее Фредди.

— Нет. Я попала на автоответчик. — Ей потребовалась минута, чтобы найти его, она двигалась на звук его голоса. Он был в кладовой над столовой. Высокая галерея представляла собой впечатляющее помещение, которое срочно нужно было очистить от пыли.

— Но никто тебе не перезвонил.

— Я оставила указания и велела приехать, если его интересует эта работа. Если до завтрашнего утра никто не покажется, нам придется поискать кого-то еще. — Она сказала это с легкой улыбкой, явно испытывая облегчение. — Что ты делаешь?

— Только начал. Я раскапываю тут всякие сокровища.

— Типа чего?

— Типа телескопа, о котором ты мне говорила.

Это было его единственное упоминание прошлой ночи, и Оливия притворилась, что не слышит. Она неожиданно пришла в восторг от коллекции раскрашенных байдарочных весел, которые обычно выставляли в фойе.

— Посмотри на это. — Фредди бросил что-то на перила. Большой узел упал на пол, подняв тучу пыли.

— Это флаги, — сказала Оливия, чихая от пыли. Она наклонилась и развернула старую, выцветшую ткань, отпрыгнув, когда из нее вылез паук. — Я не думаю, что ты оставишь их на земле.

— Это правило пять-два, — сказал он.

— Точно, — согласилась она.

Она проворно развязала узел и уложила его на пустой стол. Там было три флага: штата Нью-Йорк, США и флаг лагеря «Киога». Потускневшая ткань была заткана пауками и паучьими яйцами. Она скрутила флаги и вывесила их наружу. Первым делом, когда приедет контейнер для мусора, она выбросит их на помойку.

«Однако не предполагалось, что ты выбросишь флаги на помойку. — Она вспомнила уроки по гражданскому нраву. — Ты должна вывесить их, чтобы показать миру свое благоговение».

Затем ей пришла в голову другая мысль. Перед главным павильоном в круге въезда стояло три флагштока, окоченевшие и обнаженные, словно деревья зимой. Вид трех флагов, безусловно, оживит картину.

Она решительно встряхнула каждый флаг. Флагштоки, казалось, были в рабочем состоянии. Через несколько минут она подняла флаг лагеря «Киога», который изображал вигвам индейцев на берегу озера. Затем шел флаг штата с двумя богинями, держащими щит. Наконец, на центральный, самый высокий флагшток она стала поднимать флаг США. Она чувствовала себя до странного добродетельной и патриотичной, двигая шнур и напевая национальный гимн. Флаг был древностью, потому что на нем было сорок восемь звезд. Как ее бабушка с дедушкой, она видела полувековую историю — войны и рождение рок-н-ролла, бедствия и изобилие, социальные движения и национальные кризисы.

Этот флаг был… символом.

В патриотической горячке Оливия пошла не тем путем. Флаг-символ не хотел подниматься. И это было недопустимо.

Она проследила за направлением веревки, но, похоже, та где-то зацепилась. Она несколько раз подергала за веревку, но безрезультатно.

— Лестница, — пробормотала она, направляясь к сараю. Она нашла одну, засиженную пауками, и потащила ее к флагштокам. Теперь солнце высушило прохладу утра, и она стащила с себя толстовку, оставшись в топе. Потребовались некоторые маневры, чтобы прислонить лестницу к узкому флагштоку, но она нашла способ удержать ее в центре.

На полпути она услышала, как ветер шумит в деревьях, и остановилась, чтобы оглядеть лагерь с высокой точки. Она видела отсюда всю территорию, громадную деревянную структуру в отдалении, озеро, блестящее на солнце и ветру. Отсюда вид был волшебный и чарующий.

Ей пришло в голову, что работы здесь больше, чем она даже себе воображала. Это будет чудо, если она с ней справится.

«Я смогу это сделать, — подумала она, двигаясь со ступеньки на ступеньку. — Нана любила говорить, что все случается по какой-то причине и ты не всегда знаешь, какова она».

Оливия взобралась так высоко, как только осмелилась. Когда она протянула руку вверх, чтобы подвинуть флаг, почувствовала, что лестница падает.

«Нет, — подумала она. — Нет». Но прежде чем она успела открыть рот, чтобы позвать на помощь, лестница упала в сторону. Она охватила руками флагшток, непроизвольно сжавшись, пока лестница со стуком падала на землю.