Читать книгу - "Рыжая, шальная, любимая… - Элизабет Хардвик"

— Артур, извини, но сейчас будет очень? громко. Мне надо взбить белки.

Электрический миксер взвыл, словно раненый тигр, и Артур получил небольшой тайм-аут, чтобы обдумать то странное направление, в котором текли его мысли.

В конце концов, он ведь пришел только для того, чтобы убедиться в том, что девушка нормально чувствует себя после вчерашнего разговора с его матерью. Это так, а значит, ему уже незачем здесь торчать.

Правда, он так ничего и не узнал.

Наступившая тишина была прямо-таки звенящей. Джолли повернулась к Артуру.

— Все. Выпьешь кофе? Меренги почти готовы. О, прости, я забыла, мне нельзя тебе улыбаться. Не хмурься.

Артур чуть не дал себе самому пинка. Надо следить за своим выражением лица! Холодное и вежливое безразличие, так, кажется?

— Спасибо, но от кофе я, пожалуй, откажусь. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке после вчерашнего. Вижу, что все нормально.

С этими словами Артур начал отступление из кухни. Подальше от Джолли.

Конечно, все нормально! Мсье Жюль вернулся, они с дочерью помирились…

Джолли грустно смотрела вслед Артуру. Если бы не вчерашняя встреча с его матерью, они с отцом до сих пор находились бы в стадии затяжных военных действий. Самое меньшее, чем она могла отблагодарить Артура, это чашка кофе, а еще — подробный рассказ о том, что вчера произошло в отеле после его ухода. Для всех было бы лучше, если бы обо всем он узнал от нее.

— Пожалуйста, не уходи, Артур! Кофе уже готов, осталось только разлить его в чашки.

Она видела, какая внутренняя борьба отражается на его худощавом и смущенном лице. Несомненно, он все еще злился на Джолли и свою мать, однако некоторая его часть страстно хотела остаться и узнать подробности. Как правильно сказала его мать, Артур Фергюсон должен всегда на сто процентов владеть ситуацией, а сейчас ситуация была ему вообще неизвестна!

— Ладно. Но времени у меня мало. В час я приглашен на обед.

Иначе говоря, давай, побыстрее выкладывай, Джолли, потому что я и так потратил уйму своего драгоценного времени на эту идиотскую ситуацию!

Ну и пожалуйста! Интересно, а кто это пригласил его на обед? Насчет деловой встречи она бы знала заранее, ведь их ресторан всегда обслуживает такие обеды. Может, это не деловая встреча?

Может, это свидание с женщиной?!

Нет, он, конечно, целовал ее несколько раз. Но все это было результатом секундного порыва, обстоятельств, а не каких-то особых отношений. У него вполне может быть женщина.

Неожиданно Джолли поняла, что эта мысль ее не просто расстраивает, она ее раздражает! Да еще как! Артур обедает с другой… целует другую… Артур в постели с другой…

От последней мысли стало совсем плохо.

Даже руки затряслись, и Джолли поспешно брякнула поднос с горячими чашками обратно на стол, едва не обрушив их на сверкающий чистотой пол.

В чем дело?

Что это с ней?

В эту секунду Джолли все поняла. Она влюблена в Артура Фергюсона, влюблена по уши, насмерть, до дрожи в коленках!

Что она там несла ему про отца и Маргарет? Мол, нельзя влюбиться, зная человека всего три недели. Сама Джолли управилась значительно быстрее.

За пять дней.

Господи, только бы он не догадался!

— Мне казалось, ты говорила, что это ненадолго…

Его ехидный голос вернул Джолли на грешную землю, и она торопливо принесла кофе. Судя по всему, Артур и понятия не имел, какое потрясение она только что пережила, вот и хорошо! И не надо ему об этом знать!

Да если он узнает, то… С его отношением к любви, насколько она успела узнать, он убежит от нее на край света, переплывет океан и спрячется у аборигенов в Австралии!

— Бисквит?

Сейчас он уйдет, и она больше никогда не увидит этого человека! Или, наоборот, будет встречать еще долгие годы, станет свидетельницей его неудачного, лишенного любви брака, а это еще более мучительно.

Нет, это надо быть такой непроходимой дурочкой, чтобы влюбиться в Артура Фергюсона!

— Не хочу я бисквит, спасибо. Итак, ты думаешь о моей матери?

Мысленно он себя похвалил. Лучшая щита — это нападение.

Джолли смело встретила его испытующий взгляд.

— Мне кажется, она очень мила, очаровательна, очень красива…

— Давай опустим официальную часть. Что ты о ней думаешь?

— Тебе это не понравится.

— Ага! Она тебя поймала! Сыграла несчастную, всеми покинутую женщину, и ты купилась!

Он с возмущением откинулся назад, гневно раздувая ноздри. Джолли тоже почувствовала раздражение. Они ведут себя просто смешно!

— Не могу с тобой согласиться.

Да, они ели пирожные с кремом и хихикали, словно две школьницы, да, Джолли поверила, что Маргарет действительно любит ее отца, но это не значит, что она всецело приняла ее сторону. Просто каждый имеет право на недостатки, и почему Маргарет должна быть непогрешимой?

Артур сердито проворчал:

— Не могу поверить, что она тебя одурачила!

— Артур, то, что я думаю или думала о твоей матери, не имеет большого значения. Мое мнение вообще мало что решает.

— О, только не говори, что твой отец до сих пор считает ее безупречной, даже после того, как она разорвала помолвку.

Джолли постаралась говорить как можно мягче.

— Мой отец вовсе не так глуп, как ты думаешь.

Они с отцом проговорили всю ночь напролет после того, как Джолли проводила Маргарет и вернулась вместе с Жюлем Лавернье домой. Теперь девушка была уверена, что отец знает, что делает, что он действительно любит эту женщину и готов простить ей многое, и что та, в свою очередь, любит его.

Джолли облизнула пересохшие губы. Уже двенадцать часов, и отец скоро вернется на кухню. Их с Артуром время истекает.

— Артур, с помолвкой все не так просто… Они все-таки собираются пожениться.

— Ты это серьезно?!

— Абсолютно.

— Какой ужас!

Он бессильно опустил голову, и Джолли очень захотелось утешить его, изгнать из его памяти боль и обиды прошлых лет, из-за которых он никак не мог примириться с матерью. Вместе с тем она понимала, что это бесполезно до тех пор, пока Артур сам не захочет этого. Понять и простить.

— В любом случае они поженятся…

— Надеюсь, ты не ждешь, что я пошлю им свои поздравления?

— Думаю, для тебя это чересчур.

— Но Ты, конечно, поздравишь молодоженов? Может, даже подружкой невесты станешь.

— Артур, тебе никто не говорил, что злость и обида разъедают душу? Что ты не можешь всю жизнь…