Читать книгу - "Давай закажем хеппи-энд - Вера Копейко"

— Может быть, у нее хорошо развито предчувствие.

— Ерунда, Лариса прекрасно справится. И потом, я ведь не исчезаю, а остаюсь одним из учредителей нашей фирмы. Буду наблюдать со стороны за всем, что происходит.

— Если у тебя останется на это время. Тебе предстоит потрудиться над моей трехкомнатной берлогой возле метро «Спортивная».

— Знаешь, что мне больше всего там нравится? Твоя четвертая комната, так называемая темная. Ты называешь ее неправильно. В ней ведь есть окно, хоть и очень грязное. Я хочу превратить ее…

— В настоящую темную. И запирать меня там за грехи, промахи. Да?

— Перестань, можно и впрямь подумать, что ты уже трепещешь. Я устрою там гардеробную.

— Ну и амбиции, милочка моя…

— Не зови меня милочкой, потому что я сразу начинаю ревновать к настоящей Милочке. Той самой вашей красотке, длинноногой и длинноволосой.

Андрей довольно улыбнулся и принялся успокаивать Ирину:

— Не стоит, дорогая Ирочка… Так тебе нравится?

— Говори, говори, — кивнула она.

— Ну так вот, повторяю, не стоит ревновать, дорогая Ирочка, иначе ты вызовешь подозрения Рыжего. Вот этого он мне не простит.

— Ага, значит, есть что прощать? — Ирина сощурилась.

— Нет, дорогая. Прощать нечего. Я вообще не понимаю, что значит прощать. Просто то, что было, — было. И прошло.

— Ну конечно, ты подходишь ко всему философски, еще секунда — и, кажется, я услышу рассуждения интеллигентствующего мужчины о том, можно ли войти дважды в одну и ту же реку.

— А трижды можно? — спросил Андрей и странно посмотрел на нее.

Под этим взглядом Ирина ощутила, как в животе что-то сжалось, потом перевернулось, прилила кровь.

— Не красней. Я, может быть, совсем не то имел в виду. У тебя извращенные мысли лежат на поверхности. — Он помолчал. — А лежать на поверхности хочу я.

— Вот и лежи.

— Но я же не могу один. Мне надо лежать на чем-то…

— Можешь. Я тебя заставлю. Я могу тебя положить на обе лопатки. Ты уже понял, какая я сильная? Ты не мог вычислить перехватчика вашей информации, а я смогла.

— Хочешь орден на грудь? Хоть сейчас я приложусь к твоей груди. Если ты заметила, я продолжаю начатую мысль…

— Не хочу ордена. — Ирина делала вид, что до нее не доходит, о чем говорит Андрей. — Но хочу упиваться своим мастерством.

— Слушай, ну у тебя и вид был… — Он втянул воздух и покачал головой. — Столько времени прошло, а ты как живая…

— Я и сейчас живая.

— Ох, не надо, я это слишком сильно чувствую. Лучше скажи, к тебе многие приставали в тот день на том месте?

— Ты первый.

— Да я почти споткнулся о тебя.

— Ты мне все-таки расскажешь, кем он оказался? Тот мужик?

— Когда-нибудь — да. Но сейчас дело еще крутится.

— Гид — его любовница?

— Ага. Давняя. Живет с мужем в Лондоне, а летает к нему. Судя по всему, она хотела разбогатеть и сделать ноги от своего благоверного. Чтобы вместе с этим мужиком поселиться за океаном. Знаешь, с такими бабками они бы это лихо проделали.

— А что теперь?

— Теперь… Да ну их к бесам. Я им благодарен, если уж честно. Они вывели меня на тебя. — Ирина ничего не сказала, а он продолжил: — Видишь, какая мне от тебя польза: отличный менеджер в магазине, чувствующий фарфор почти так же, как я.

— И все?

— Да нет. Опять же опыт в бизнесе. Связи, хватка.

— И все? — снова спросила она.

— Да тоже нет. Еще и жена под боком. — Он встал со стула и подошел к ней. Обнял, поднял на ноги. Потом подхватил на руки и понес в спальню. Он быстро раздел ее, снял с себя все и прошептал в самое ухо, выключая свет ночника-подсолнуха: — И такая женщина… Роскошная.

Этой ночью они не встречали самолеты. Они сами парили в облаках.