Читать книгу - "Невеста рыцаря - Эми Фетцер"

— У нас хватит пищи, чтобы продержаться, покуда не улягутся страсти. Тем не менее, не будем препятствовать леди Шинид: пусть присылает еще. Она так наивна, эта барышня. Думает, что все в жизни делается по закону. Компенсации ей захотелось! — Уэстберри знал, что у кого сила, тот и прав. А сила была на его стороне. Этой дамочки он не боялся, другое дело — Пендрагон. Он-то тоже в закон не верил. И мог бы вполне осуществить угрозу. Сам назначить маршалу то наказание, какое, по его мнению, было бы справедливым. И казнить его именем короля.

Ричард Львиное Сердце доверял Пендрагону. Доверял так, как никому другому. Уже одно это было достаточным основанием, чтобы желать его смерти. Уэстберри усмехнулся, но ухмылка быстро сползла с его лица. Этот ирландский выродок был крепким орешком. Хотя и у него есть слабости. То, что он бросился помогать погорельцам, указывало не только на то, что он не вполне перековался в англичанина и помнил о своих корнях, но и выдавало в нем широкую натуру. И доброе сердце, в которое легко попасть.

Истону пока делать было нечего. Задержать их в Гленн-Эрим, насколько возможно, отсрочить бракосочетание леди Шинид и ирландского рыцаря — вот и все, чего хотел от него на данный момент принц Иоанн. Истон не задавался вопросом, зачем это нужно Иоанну. Лишенный земель и титула, он был сослан сюда в наказание и готов был пойти на все, лишь бы исчезнуть отсюда до наступления очередной ирландской зимы. На все, даже на дружбу с принцем Иоанном. Ричард сам виноват — пусть получит за то, что так с ним обошелся. И спрашивается, за что Истону так досталось? Ладно бы убил кого-нибудь, а то просто держал у себя в подвале девчонку.

Истон отпустил солдата и сердито рявкнул на него, приказав поскорее закрыть дверь, когда ветер ворвался в помещение. Дождавшись ухода воина, Уэстберри протянул к огню зябшие руки и, выпростав из-под мехового полога ноги, пошевелил над огнем заледеневшими пальцами.

Богом забытая дыра эта Ирландия. Ничего, кроме снега и холода. И проклятых язычников. Волосы вдруг зашевелись у него на затылке. Ему показалось, будто кто-то смеется над ним за его спиной. Уэстберри обернулся, но никого не увидел. «Проклятые язычники, — пробормотал он, нащупав под плащом нож, — и рыжие ведьмы».

«Что-то в их отношениях изменилось», — раздумывал Рэймонд, привязывая мешки к седлу. Все вокруг были заняты сборами. Рыцари проверяли доспехи, пажи и оруженосцы грузили повозки.

— Ты видишь? — многозначительно кивнув в сторону Коннала, спросил Рэймонд жену.

— Такое трудно не заметить, и смею заверить, не нам одним. — Фиона задержала взгляд на молодых. Сэр Гейлерон и Брейнор стояли чуть позади Коннала. С ними был и этот страшный индиец. Эти трое во главе с Конналом неусыпно заботились о безопасности замка, хотя люди Шинид были ребятами не робкого десятка и вполне справлялись с возложенной на них задачей. Коннал и его солдаты распоряжались в замке слишком уж по-хозяйски, но Фиону беспокоило не это. Ей не нравилось, как Коннал смотрит на ее дочь. Нет, в том, как он смотрел на нее, не было ничего дурного, но и хорошего тоже было мало. Что было в его взгляде? Сожаление? Или надежда?

Фиона подошла к мужу поближе.

— Ты думаешь, мы поступаем мудро, предоставляя их самим себе? — прошептала она.

— Они уже не дети, дорогая, и я верю, что Шинид и Коннал сами разберутся в своих чувствах.

— Тебе по-прежнему кажется, что она примет его предложение?

Рэймонд тяжело вздохнул и снова проверил подпругу, хоть в этом не было нужды. Он коснулся сумы у пояса, в которой лежал так и не подписанный брачный договор.

— Я не могу давить на нее, Фиона. Как можем мы ее заставлять?

Фиона опустила глаза. Ее терзало чувство вины. Видя, как страдает жена, Рэймонд взял ее за плечи и заглянул в глаза.

— Послушай, дорогая, ты не виновата.

— Я постоянно говорю себе, что мы не могли знать… И все же у меня так и стоит перед глазами та сцена…

— Шинид защищена, — перебил ее супруг. — Защищена своей магией. — Рэймонд бросил взгляд в сторону Коннала. — И я верю, что, и он тоже сможет ее защитить. Коннал знает свое дело. И он верен долгу. — А про себя добавил: и он сумеет настоять на своем, даже с такой непокорной девчонкой, как их дочь.

Фиона, вздохнув, положила голову мужу на грудь. Сердце Рэймонда билось спокойно и ровно. Хотя причины для волнений были. Отказ Шинид выйти замуж делал их всех врагами короны. И как бы ни хотела Фиона надеяться на то, что невинное и чистое сердце Шинид вспомнит, что она когда-то любила Коннала, шансов на благополучный исход было мало. Шинид имела право выбирать. Она имела право выйти замуж по любви. Это было необходимо как для нее самой, так и для ее магии. Соединившись с человеком, которого не любит, Шинид подписала бы себе смертный приговор.

Фиона подняла глаза на мужа и увидела, что Рэймонд хмурится. Она терпеливо ждала, когда он выскажет, что у него на душе.

— Шинид благородного происхождения, и возраст для замужества у нее подходящий, вот Ричард и решил этим воспользоваться. — Рэймонд сурово сдвинул брови. — Он послал Коннала действовать от своего имени. Шинид такая же подданная короля, как и все мы. И король считает, что имеет право распоряжаться ее жизнью и ее даром. А что сделает Ричард, когда узнает, что и остальные мои дочери умеют колдовать? Но меня не Ричард беспокоит, а его брат…

— Ты ведь не думаешь, что кто-то из них знает о ее даре? Рэймонд покачал головой:

— Я думаю лишь о том, что Шинид — наша дочь и безмерно нам дорога. Но пока что Ричард развлекается тем, что разыгрывает с братом партию, в которой королевство — шахматная доска, а земли и подданные — разменные пешки. И если Гоанн узнает о даре Шинид, он захочет им воспользоваться хотя бы просто назло Ричарду. В этом я уверен.

Фиона кивнула. Страх холодной липкой лапой сжал ее сердце. «В войне принцев мои дети стали пешками», — подумала она, тревожно взглянув на дочь. Король Ричард уже призвал в свое войско старшего из ее сыновей. Вассалы короля, они отдавали ему десятую часть того, что имели, дабы король мог содержать армию и вести войну, бессмысленную с точки зрения как Рэймонда, так и его супруги. Чего еще им ждать от Ричарда? Какие еще напасти готовит он для их семьи?

— Я просто хочу, чтобы Шинид прямо сказала нам, что она решила.

Фиона пожала плечами, натягивая перчатки.

— Быть может, чтобы ее любили за ее характер, а не за магию?

— Ну что же, Коннал не убежал от нее из-за того, что она колдунья, и это уже хорошо.

Фиона украдкой бросила взгляд на дочь.

— Он ей не доверяет. Побаивается, что она снова превратит его в козла или в кого-нибудь похуже. А она не хочет сказать ему правду. Ты прав, Рэймонд. Шинид сама должна в себе разобраться. Сейчас все дело в ней.

— Но она, черт возьми, моя дочь и наследница, и я хочу, чтобы она была счастлива.

Фиона посмотрела мужу в глаза. В глазах его читалось отчаянное желание защитить Шинид, оградить ее от всех возможных бед. Сердце Фионы переполняла любовь к отцу ее детей. Шинид стала его законной дочерью в тот день, как девочке исполнилось четыре года, и Рэймонд обожал ее, любил так, как если бы он был ей настоящим отцом. Он доверял Шинид, и для Фионы это было самым главным. Для Фионы и для ее народа. Король никогда не поймет, что такое магия для людей Девяти Лощин. Не поймет ее мудрой и терпеливой сути. Но Рэймонд понял. Рэймонд стал таким, как они. Стал своим.