Читать книгу - "Волшебный свет - Шарлотта Лэм"

– Обязательно, спасибо, Джон. Я тебе продиктую телефон ее сестры. Если вдруг что услышишь, звони мне туда.

Он положил трубку и вышел из отеля. Тревога нарастала, захватывая все его существо, каждый нерв. Что же с ней такое? Где она? Если поехала на машине, давно бы уже должна добраться до Дженни. Жуткие видения завертелись в мозгу, сменяя друг друга. Руки дрожали, когда он заводил машину и выезжал со стоянки перед отелем. Господи, и что ей вздумалось ехать в такую непогоду?

До Озерного края он добирался целую вечность – во всяком случае, так ему показалось. Большой отрезок пути за отсутствием шоссе пришлось ехать проселочными дорогами, которые все обледенели, так что Росс тащился со скоростью улитки. Приехал он совсем поздно, но Дженни с мужем и не думали ложиться. На первом этаже все окна были освещены; в окно гостиной было видно, как на елке мигают лампочки.

Он позвонил, и дверь тут же распахнулась. Дженни выбежала ему навстречу, и лицо у нее вытянулось. На всякий случай она глянула ему через плечо: а вдруг Дилан у него за спиной или сидит в машине?

– Я один, – выдавил из себя Росс. – Так и не приехала?

У Дженни задрожал подбородок. Все-таки она очень похожа на сестру, только ярче. Каштановые волосы отливают рыжиной, глаза светлые, сапфирового оттенка, кожа матово-белая, а фигура, в отличие от невесомой Дилан, уютно округлилась, как и следует ожидать от матери двоих детей. Дженни на пять лет старше Дилан и во многом заменила ей мать.

– Нет. Ох, Росс, где же она может быть? Я звонила в полицию, в больницу – нигде ничего!

Следом за ней он вошел в дом и кивнул Филу.

– Прости, что так поздно.

– Что ты, – замахал руками Фил. – Мы тоже места себе не находим.

Росс благодарно ему улыбнулся.

– Я звонил в наш участок, там тоже ничего не знают. Дома никого, машины в гараже нет. Не иначе, случилось что-то.

Последние слова он произнес почти шепотом – у него вдруг сел голос. Дженни и Фил стояли и молча смотрели на него.

– Может, когда начался снегопад, она решила переждать где-нибудь в гостинице, – предположил наконец Фил. – Я бы на ее месте…

– Она бы позвонила мне, – перебила его Дженни. – Она же знает, как я всегда волнуюсь.

– Это если телефон там работает. Ты же слышала в новостях – многие линии прерваны.

Росс перевел дух.

– Может, еще раз в полицию позвонить?

– Да, – кивнула Дженни. – Номер там, возле телефона.

Дежурный сержант, с которым разговаривал Росс, изо всех сил пытался его успокоить:

– Мало ли почему не позвонила, сэр, наверняка где-нибудь пережидает снегопад, зачем сразу предполагать худшее? В такую погоду ездить – себе дороже. Говорят, по проселкам теперь и вовсе не проехать – так намело. Но пока никаких известий о том, что ваша жена попала в аварию, мы не имеем. Я сейчас оповещу все патрульные машины, может, кто ее запомнил. Но больше ничего сделать не могу. Сами понимаете – нас на части рвут.

– Она могла попасть в аварию где-нибудь в глуши, – подумал вслух Росс.

– Все бывает, конечно. Я разошлю сведения об этой машине по другим участкам. Если что, сразу же вам позвоним, но вы не волнуйтесь. Ложитесь-ка лучше спать. Утром наверняка все прояснится.

Росс передал содержание разговора свояченице и ее мужу.

– По-моему, он прав, – кивнул Фил. – Давайте укладываться, что еще тут сделаешь? Ступай спать, Джен. Росс, мы приготовили комнату для Дилан, иди ложись там. Ты еле на ногах стоишь.

Росс устало качнул головой.

– Я все равно не усну, пока не узнаю, что с ней.

В ту минуту он был готов себя убить. Ведь утром Дилан просила, умоляла не уезжать или взять ее с собой, а он и слушать не стал – отмахнулся от нее, как от капризной девчонки. Вот теперь рви на себе волосы – время назад не отмотаешь! Если с ней случилась беда, он себе этого не простит.

– Иди, я скоро, – сказала Дженни мужу, а он, уходя, похлопал ее по спине.

– Не сиди всю ночь, Джен, все равно ничего не высидишь, – с этими словами он вышел из гостиной.

Росс уставился на мерцающие огоньки елки, на серебряные колокольчики, на красных, желтых, синих стеклянных птичек, угнездившихся среди мохнатых лап. Запах хвои напомнил ему о доме, о лесе, который он так любит, о тенистых, стройных соснах, под которыми всегда полутьма, как в кафедральном соборе. Очутиться бы сейчас там вместе с Дилан и позабыть свои страхи и чувство вины! Чего он потащился в этот Йорк! Велика важность совещание!

Глаза с побледневшего, осунувшегося лица смотрели сумрачно, на скулах беспокойно ходили желваки.

– Ты хоть что-нибудь ел? Может, тебя покормить? – тихонько спросила Дженни.

Он помотал головой.

– Спасибо, не хочется.

– Тогда чаю или кофе?

– Нет, спасибо, ничего не надо.

– Я все равно заварю чай, – решительно заявила Дженни. – Мне надо чем-нибудь заняться, иначе я с ума сойду! Сидеть здесь и ждать неизвестно чего, когда она, может, замерзает там… Даже если она сидит в машине, все равно в такой холод… – Она запнулась, всхлипнула, и слезы покатились по щекам. – Ой, Росс, я так боюсь за нее!

Росс оторвал кусок от бумажного полотенца, вытер ей слезы, обхватил одной рукой вздрагивающие плечи.

– Не надо, Джен. Сержант прав, наверняка она себе нашла пристанище – в отеле остановилась или у кого-нибудь дома. Как только рассветет, я поеду искать. Не может быть, чтоб никто не заметил ее идиотскую машину. Ей же все вслед оборачиваются. – Он поймал себя на том, что успокаивает не столько Дженни, сколько себя.

Она фыркнула сквозь слезы.

– И правда! Это Майкл постарался со своим пристрастием к психоделической живописи.

Росс изменился в лице.

– Слушай, а может, он – наркоман? Они же все…

– Кто, Майкл? Ну что ты! Он – фанат физической формы. Следит, чтоб ни грамма лишнего веса, каждую калорию считает, йогой занимается – какие наркотики? – Дженни внимательно на него посмотрела. – Уж не ревнуешь ли ты?

– Ревную? – У Росса вырвался неестественный смешок. – К нему? Что я, полоумный? – Он до боли стиснул кулаки. – Как думаешь, она могла к нему поехать?

– Куда поехать? Он же в Америке, на гастролях.

– Да, верно. Я и забыл. – У Росса вырвался невольный вздох облегчения, и на губах мелькнула улыбка. – Знаешь, Дженни, я, пожалуй, выпью чаю. И даже сандвич съем, если дашь. Я только теперь осознал, что ничего не ел целый день.

– Я сейчас! – заторопилась она.

Дилан улеглась в постель в спальне для гостей. На пуховой перине Руфи ей было мягко, как на облаке. Руфь растопила камин сосновыми чурочками; веселые языки пламени отбрасывали на стены паутину пляшущих теней.