Читать книгу - "Чужая жена. Пари для графа - Елена Байм"

предал решимости. Видя, что Алекс не торопится меня пропускать, окончательно запутавшись и испугавшись возможных последствий, я слегка оттолкнула мужчину и с силой рванула вперед к заветной двери.

Не успела я сделать и пары шагов, как сильные руки схватили меня за запястье и толкнули обратно. Не удержав равновесие, я стала заваливаться, и Алекс грубо подхватил меня, впечатав в свое мощное тело.

- Я не разрешал тебе идти. – в голосе пылкого влюбленного теперь сочился яд.

Подняв взгляд на Алекса, я непроизвольно вскрикнула, тут же погасив ладонью звук. Его глаза смотрели на меня больше не с нежностью и заботой, как парой минут ранее, нет, теперь в них горела злоба, ярость и еще что-то очень жуткое и страшное.

От плохого предчувствия и страха мои ноги сделались ватными.

- Прошу, пустите. – сделала жалкую попытку вырваться из его захвата.

Но мужчина словно меня не слышал.

Я плакала, вырывалась, но он продолжал терзать мою шею мерзкими липкими поцелуями.

- Думала, что можешь просто так отвергнуть меня? Меня? Поверь, я хотел сделать все по тихому, не вредя твоей репутации, но ты сама меня вынудила.

Треск рвущейся ткани вывел меня из оцепенения.

- Пустите, ваша светлость, прошу, пустите. – я пыталась вырваться из его объятий, но смогла лишь дотянуться до лица и залепить звонкую пощечину.

- Мы еще не договорили, дорогая моя Эмма. – в голосе Алекса прозвучала злая усмешка.

- Что здесь происходит? – властный женский голос раздался со стороны двери. – Алекс Бреннон, я требую разъяснений.

24. Эмма Престон

- Ваше величество. – Алекс отпустил меня и склонился в низком поклоне.

Я быстренько подобрала расползающийся лиф, отскочила на шаг от мужчины и тоже сделала реверанс. Мои щеки пылали алым, а руки дрожали. Больше всего в этот момент мне хотелось исчезнуть, раствориться, чтобы не гореть от стыда на виду у всех, включая Императрицу. Не о таком первом бале я мечтала.

- Ваше величество. – прошептала я, стараясь вложить в эти два слова все свое почтение и уважение, опустив голову и не смея ее поднять.

- Что здесь случилось? – повторила Императрица, и по ее грозному взгляду и нахмуренным бровям было красноречиво заметно, что она не привыкла дважды повторять свой вопрос.

Первым начал оправдываться Алекс. Я же в страхе не знала, что и сказать, поэтому стояла с рпущенному головой и лишь тихонько вздыхала.

- Ваше величество. Я заметил, что девушке стало плохо, она задыхалась, ей не хватало воздуха из-за плотно зашнурованного корсета. Вы же знаете этих неразумных женщин, ради любви к красивым фасонам готовы настолько затянуть талию, что потом не могут спокойно ни продохнуть, ни нормально поесть. Я испугался, что она потеряет сознание и может перевалиться за перила балкона. А она так молода… Было бы преступным решением оставить ее одну, не попытавшись спасти.

- Это правда? – спросила Императрица, выжидательно уставившись на меня пронизывающим до мурашек пристальным взглядом больших синих глаз.

Я утвердительно кивнула.

- Но почему тогда у нее разорван лиф?

На этих словах я забыла, как дышать. Дрожали не только руки, но и ноги. Еще минута, и я точно рухну на каменный пол, пунцовая от раскрывшегося позора.

И зачем я пошла на этот бал? Как теперь буду смотреть в глаза отцу? Старшей сестре?

- Я пытался освободить ее от корсета. Приношу мои искренние извинения за произошедшее недоразумение, но я право не разбираюсь в тонкостях женского платья.

- Неужели? – усмехнулась Императрица, отправляя Алексу двусмысленную улыбку.

- Еще раз прошу извинить. Я готов искупить вину … и оплатить расходы за испорченное платье. Впредь буду осторожен и более аккуратен.

- Что ж, вы поступили разумно, мой друг. – томно произнесла Императрица, переведя все свое внимание на Алекса, стоящего неподалеку от нее. – Но вы должны отдавать себе отчет, что своим благородным поступком вы скомпрометировали и опорочили честь этой несчастной девицы, мечтавшей о красивом первом бале и внимании кавалеров. Хотя последнее вы точно ей гарантировали.

- Я понимаю, и готов поклясться именем своего благородного рода, что я не сделал ничего дурного и не собирался хоть как-то оскорбить эту невинную и порядочную леди. И я готов повторить свои слова перед ее нареченным или мужем. Мне стыдиться нечего, я всего лишь оказал первую помощь, как врач.

- Но вы не врач. - раздался издалека противный голос дяди Брика. Он с большим трудом протискивался сквозь толпу, локтями расталкивая гостей, не желающих лишаться такого зрелища. Поравнявшись со мной, он наклонился, его бородка противно коснулась моей щеки. И тихо прошептал мне на ухо:

- Боюсь, что после увиденного, после того срама, что ты устроила, у тебя хватит ума степенно

молчать и смириться со своей назавидной участью поганой девки. Даже барон Шервуд после этого распутства отказался от своего слова жениться на тебе, но проявил великую милость и согласился взять на содержание. И поверь мне, выбора у тебя нет. Этот скандал позорным пятном лег на тебя и твою сестру, такую же блудницу как и ты. Домой тебе дороги нет.

Слезы градом покатились из глаз. Жизнь разрушена. Лучше исчезнуть насовсем, чем смириться с участью содержанки. И лишь страх и забота об отце и сестре удерживали от необдуманного последнего шага.

И тут впереди всех выступил молодой мужчина.

- Я Максимиллиан Моранийский!

По толпе пробежал удивленный гул и тут же стих.

От неожиданности я решилась поднять голову и рассмотреть мужчину. Молодой, высокий, статный, с аристократичными чертами лица, он нисколько не уступал Алексу по красоте. Наоборот, в нем не было налета презрения и напыщенного самодовольства, отчего он казался благородным рыцарем и защитником.

Наши глаза встретились. Он смотрел на меня с такой грустью, жалостью, будто хотел защитить от всего мира и спасти любой ценой. И вдруг мой жених дружески и по доброму улыбнулся, словно пытаясь приободрить и сказать, чтобы я ничего не боялась. Мое сердце тревожно забилось.

Нет! Я слишком хорошо понимала, чем закончится эта история. Несмотря на статус и влияние, его друзья отвернутся от него, компаньоны тоже, потому что никто не захочет мараться и пятнать свою репутация из-за общения с мужем обесчещенной девицы. Год-два отношения возможно и продержатся, но далее супруг начнет раздражаться и в лучшем случае избегать меня.

Решено! Я не стану портить ему жизнь.

Тем временем Максимиллиан спокойным голосом продолжал: