Читать книгу - "Хозяйка Дома Риверсов - Филиппа Грегори"

— Что ты видела? — тут же обратился он ко мне, как только я открыла глаза.

— Не знаю.

По какой-то причине я вдруг испытала острый приступ страха — точно предупреждение. Мне хотелось скрыть правду, не упоминать даже имя Жанны в присутствии того человека, который велел сжечь ее заживо.

— Что она сказала? До того, как упала в обморок? — вопрошал мой муж, гневно сверкая глазами на оруженосца и алхимика. — Она ведь что-то сказала! Я сам слышал. Что она сказала?

— Вроде слово «девственница»… — неуверенно пробормотал алхимик. — По-моему, так.

Теперь они оба уставились на Вудвилла.

— Она сказала: «Дело сделано», — легко солгал он.

— О чем же шла речь? — Герцог посмотрел на меня. — Что ты имела в виду? Объясни, что ты имела в виду, Жакетта?

— Может, университет, который вы, ваша милость, намерены открыть в Кане? — вмешался Вудвилл. — По-моему, она сначала произнесла «Кан», а потом — «дело сделано».

— Это верно, я же видела университет! — поспешила я ухватиться за эту идею. — Он был уже достроен и очень красив. Вот я и сказала: «Дело сделано».

Бедфорд улыбнулся, он был явно польщен.

— Ну что ж, это доброе видение! — похвалил он и с воодушевлением прибавил: — Замечательное предвидение нашего благополучного и счастливого будущего. Приятно это слышать. Но лучше всего то, что мы убедились: она способна на многое! — Он протянул руку, помог мне подняться на ноги и, победоносно улыбаясь, повернулся к алхимику: — Значит, завтра я снова приведу ее — после мессы, когда ее пост наконец закончится. И, пожалуйста, в следующий раз принесите для нее удобное кресло, чтобы она могла спокойно сесть, и заранее здесь все приберите. Посмотрим, что еще она сможет нам поведать. Но она ведь действительно способна заглянуть в будущее, не так ли?

— Несомненно, — подтвердил алхимик. — И я, конечно же, все подготовлю.

Он поклонился и ушел в дальнюю комнату, а Вудвилл затушил и собрал остальные свечи. Сам герцог тем временем снова накрыл зеркало покрывалом. Я же, чувствуя себя совершенно обессиленной, на мгновение прислонилась к арочному проходу между рядами книжных полок. Заметив это, мой муж скомандовал:

— Стой там.

Я послушно встала ровно в центре арки, а он внимательно наблюдал, как я исполняю его приказание. Я неподвижно застыла в арке, как в раме, и все пыталась понять, чего он от меня теперь хочет. А он все не сводил с меня глаз, словно я превратилась в картину, или в гобелен, или еще в какой-то неодушевленный предмет, который нужно то ли огранить, то ли перевести на другой язык, то ли просто закинуть на полку. Прищурившись, он изучал меня, точно смотрел в конец парковой аллеи или на статую, которую намеревался приобрести.

— Как я рад, что женился на тебе! — наконец воскликнул он, и в голосе его не было ни капли любви только удовлетворение человека, который добавил некий экспонат к своей блестящей коллекции, причем купил его по весьма сходной цене. — Чего бы мне это ни стоило в отношениях с Бургундией или с кем бы то ни было, я все равно очень рад, что женился на тебе. Ты — мое сокровище!

Я нервно взглянула на Ричарда Вудвилла: слышал ли он, как его хозяин оценивает свое «новое приобретение»? Но Вудвилл сделал вид, что поглощен уборкой комнаты и абсолютно глух и нем.

Теперь каждое утро мой супруг сопровождал меня в библиотеку. Там меня усаживали перед зеркалом, зажигали вокруг множество свечей, велели как можно внимательнее всматриваться в блестящую зеркальную поверхность и докладывать, что я вижу. И вскоре я, судя по всему, начинала впадать в некую прострацию — не то чтобы сон, но все-таки почти сон. Порой на колышущейся сверкающей поверхности зеркала возникали поистине невероятные вещи: младенец в колыбели; обручальное кольцо в виде золотой короны, привязанное к леске, с которой капает вода; а однажды утром я отвернулась от зеркала вся в слезах, потому что мне пригрезилось сначала одно сражение, потом второе, а затем целая череда бесконечных боев и множество людей, умирающих в тумане, в снегу, на церковном дворе…

— А флаги там были? — спросил герцог, подавая мне стакан с легким элем. — Выпей. И скажи: ты видела, чьи там были флаги? Ты так ничего толком и не сказала. Ты видела, где именно состоялись эти сражения? Ты сумела понять, какие в них участвовали армии?

Но я только головой качала, а он все допытывался:

— Какой это был город? Может, сама местность тебе известна? Пойдем к карте — ты посмотришь и, возможно, у тебя получится показать нам, где находился тот город. Как ты думаешь, твое видение относится к настоящему времени или связано с будущими событиями?

Он подтащил меня к столу, где, точно маленький волшебный мир, передо мной раскинулась вся Франция, и я почувствовала легкое головокружение, глядя на пестрые границы чьих-то владений, на волнистую гряду холмов.

— Я не знаю, — отозвалась я наконец, — там был сильный туман… и какая-то армия пробивалась вверх по склону горы. А еще там было много снега, и этот снег покраснел от крови. И какая-то королева скакала верхом на боевом коне, у которого подковы были прибиты задом наперед…

Бедфорд уставился на меня так, словно ему хотелось хорошенько меня встряхнуть или даже ударить, чтобы я изъяснялась более конкретно.

— Мне от этих твоих историй никакого проку, — прошипел он. — Я таких предсказаний могу сколько угодно получить во время субботней ярмарки! Мне нужно знать, что будет происходить в этом году. Мне нужно знать, что будет происходить во Франции. Мне нужны названия городов и количество мятежников. И все это нужно мне подробно, в деталях.

Онемев от ужаса, я смотрела на него. У него даже лицо потемнело от гнева; он явно был разочарован моими «талантами».

— Я здесь на страже целого королевства, — продолжал он, — и мне требуются совсем иные сведения, а не байки о каком-то тумане или снеге, запятнанном кровью. Я женился на тебе вовсе не для того, чтобы ты говорила мне о королевах, которые ездят на конях, подкованных задом наперед. Ну, и что ты поведаешь нам в следующий раз? О том, как ты принимала ванну вместе с русалкой?

Я снова покачала головой, поскольку действительно ничего не понимала и не могла ему этого объяснить.

— Клянусь, Жакетта, ты пожалеешь, если будешь проявлять непокорность, — с тихой угрозой промолвил он. — Все это слишком важные вопросы, чтобы, отвечая на них, притворяться дурочкой.

— Возможно, нам не следует слишком перегружать ее? — осмелился вмешаться Вудвилл, глядя куда-то на книжные полки. — Возможно, каждый день — это для нее слишком? Она ведь еще совсем юная, да и не привыкла выполнять такие сложные задания. Может, следовало бы сперва потренировать ее, как тренируют молодых соколов? Дать ей больше свободы. Например, позволить по утрам кататься верхом и побольше гулять. А предсказаниями пусть бы занималась, допустим, раз в неделю.

— Нет! — взорвался герцог. — А если она и впрямь видела некое предупреждение нам? А если ее видения касались настоящего момента? Как можно позволить ей отдыхать, если все мы в опасности? И если сражение в тумане или битва в снегу произойдут этой зимой во Франции, то нам совершенно необходимо уже сейчас знать об этом!