Читать книгу - "В слепой темноте - Энни Янг"

28 июня 2020.

Воскресенье.

Игоря после того разговора с моей мамой я не видела. Его уход остался мной незамеченным, и я не поняла, в чем в итоге заключался их план? Он даже не стал больше искать со мной встреч. Ничего не понимаю.

Время близится к вечеру. В глубокой задумчивости спускаюсь вниз. Сделав пару шагов в сторону кухни, застываю на полпути, оттого что краем глаза замечаю знакомый силуэт в дверях.

— Деда? — повернувшись, изумленно распахиваю я глаза.

— Не ждала, Алекс? — весело подмигивает он. — А вот он я. Вернулся! — и лучезарно улыбается, демонстрируя такие знакомые забавные морщинки в уголках карих глаз. — Встречай блудного деда, внучка! — Дедушка сбрасывает с плеча многочисленные дорожные сумки на пол и, подавшись вперед, спешит обнять ошеломленную меня. Я обмираю в его тисках, столь сильных для мужчины в его возрасте.

— Как… почему ты не предупредил, что приедешь? — растерянно интересуюсь я, когда он ослабляет объятия и я отстраняюсь. Поверить не могу, что он здесь, что наконец-то вернулся.

— Что такое? Ты не рада? — притворно хмурится он, сузив глаза. Его руки покоятся на моих плечах, а взгляд пронзителен, как у орла.

— Мой любимый дедушка вернулся, конечно же я рада! — со слабой улыбкой заверяю я. Я действительно рада, впервые за долгое время появилось что-то, что вызвало у меня счастливую улыбку. Довольно странное чувство. Забытое. А теперь вот словно возвращаюсь в прошлое.

— Нет, так дело не пойдет. С тобой что-то не так, — замечает дед. — А еще ты совсем пропала из сетей, не пишешь, на письма не отвечаешь. Я грешным делом подумал, с тобой случилось что-то. Нельзя же так пугать старика. Несколько месяцев от тебя ни слова, вот я и прервал тур по Бразилии, волновался за тебя, переживал, поспешил домой, чтобы тебя увидеть, сердце успокоить. А? Юная леди, что скажете в свое оправдание? — и с наигранным укором смотрит на меня, поправляет пальцами смешные усики.

— Скажу, что соскучилась по тебе очень, — с неожиданным смехом я порываюсь вновь обнять старика.

— Ах, хитрюга, — подмечает он, крепко прижав свое маленькое сокровище, то бишь меня, к груди, целует в макушку. — Увиливать ты умеешь, но я жду подробного отчета за все полтора года, прожитых без меня.

— Я же писала тебе, — возражаю я.

— Писала, а теперь расскажешь. Без утайки. Тем более что я тебя насквозь вижу.

Что верно, то верно.

Я с тяжелым вздохом признаюсь:

— Ты прав, деда, мне есть, что тебе рассказать. Только вот история тебе не понравится, — предупреждаю я.

— Это я уже понял, по твоему лицу разглядел. Да и улыбаешься ты мало. А-ну улыбнись, — просит он с добродушной улыбкой.

И я улыбаюсь. Так странно. Приезд деда меня немного оживил, пустота перестала тяготить душу. Что-то меняется во мне. Но хочу ли я этого? Не вернет ли это событие прежнюю Алекс? Меня вполне устраивает нынешняя Я. Эмоции ни к чему, от них только страдания. Так что беру себя в руки, отгоняю ненужный поток мыслей и бесполезных дум, и мы с дедом отправляемся в его комнату. А потом я обязательно покажу ему его кабинет. Новый кабинет со старым, неизмененным интерьером. Всё лежит так, как было в его прежнем доме, не зря я кропотливо раскладывала вещи, уделяя внимание мелочам, зная, как дед обожает порядок во всем. Ему понравится.

Сидя в дедовском кабинете, я с улыбкой наблюдаю, как его глаза оценивающе пробегаются по обстановке комнаты.

— Нравится?

— Будто и не переезжал, — весело замечает дед, садясь за стол. Ласково проводит руками по деревянной поверхности.

— Кстати, помнишь, я тебе писала еще в прошлом году о том, что нашла в нем тайник? — напоминаю я, указывая на «медвежий стол».

— Да-да, и рукопись Достоевского — я помню.

— Показать тебе, как она открывается? — Я становлюсь сбоку от него, дотрагиваюсь до первого выдвижного ящика и вопросительно выгибаю бровь.

— Ну давай, открой мне сие чудо, — снисходительно посмеивается дед в усы.

Путем нескольких уже известных мне манипуляций я без особых усилий раскрываю тайник. И перед дедом тут же возникает потайной "кармашек" ящичка. Чистый. Я хорошенько вычистила все грязные стенки от пыли и старины.

Дед сначала сосредоточенно изучает механизм, пустое днище, хмыкает, после чего укоризненно мотает головой, мол ты неисправима, Алекс: чистюля до кончиков пальцев.

— Что? Да, я не потерпела в твоем столе всю эту средневековую грязь. Кроме рукописи, пыли и всякого мелкого мусора, ничего там не было, не волнуйся. Я не уничтожала историю, будь спокоен, — заверяю я, положа руку на сердце. Буквально.