Читать книгу - "Шестое чувство - Дана Делон"

– Поль его бесит до чертиков. Впрочем, это как никогда взаимно. Лили, не бери в голову, дело вообще не в тебе. У людей порой бывает плохое настроение, и они отыгрываются на других.

Полин достает пачку женских тонких сигарет и предлагает мне.

– Я не курю, спасибо, – машинально отвечаю я, и она указывает подбородком на ближайшее кафе на углу.

– Как тебе парижские брассери?

– Еще не посещала, – хмыкнув, отвечаю я.

– В таком случае нам определенно нужно сесть на террасу и пофлиртовать с офисными клерками!

Она выбирает столик рядом с мужчинами постарше и, мило улыбнувшись, просит у них зажигалку. Мужчины тоже расплываются в улыбке, и между ними завязывается короткая беседа.

– С твоим ростом надо внимательно подбирать гардероб, – внезапно бросает Полин и добавляет: – А то можно с легкостью спутать тебя с четырнадцатилетним подростком. Никаких кед, футболок и толстовок, – поучительно говорит она и бросает выразительный взгляд на мои конверсы.

– Да пошла ты, – откидываясь на спинку стула и глядя ей прямо в глаза, с улыбкой говорю я, и она начинает смеяться.

– Ты мне определенно нравишься, Лили. Может, Эмма поучится у тебя.

– А давно они с Адамом встречаются? – решаю я задать главный вопрос, который вертится у меня в голове с того самого момента, как я впервые их увидела вместе.

– Адам и Эмма всю жизнь вместе, – отвечает Полин, – знаешь те сладкие парочки, которые познакомились в начальной школе и нашли свою судьбу? Нарожают в будущем детей и умрут в один день, – со смешком добавляет она. – Чертовски скучные и до нелепости счастливые! Эти двое, как никто другой, подходят под эту категорию.

В миллионный раз за последнее время мое сердце пропускает удар. Мне сейчас очень больно. Я чувствую предательский, горький ком в горле и не знаю, как подавить в себе эти эмоции. Я ведь рассказала ему о своем отце, он знал мое отношение к верности. Но люди порой удивляют. Они иногда делают очень больно и плюют в самую душу. Я выдавливаю улыбку и спрашиваю Полин:

– Что будешь заказывать?

Я не слушаю ее ответ.

– Лили, ты вся побледнела, – озабоченно произносит она, и я киваю.

– Да, мне немного нехорошо. Извини, мне правда неловко оставлять тебя одну. Но мне лучше пойти домой.

– Тебе вызвать Uber?

– Нет-нет, тут же недалеко.

Я встаю и закидываю сумку на плечо.

– До завтра, Полин!

Она хмурится.

– Не уверена, что могу отпустить тебя одну.

– Я дойду, – довольно резко вылетает у меня, и Полин молча кивает.

Я иду домой, здесь совсем близко. Чувствую себя лучше от того, что начинаю ориентироваться в городе. Вызывать каждый раз Uber не хочется. Для меня важно уметь контролировать свое местонахождение, иметь возможность уйти. Иначе я ощущаю себя беспомощной, а я это ненавижу. Шрам невыносимо болит, и я растираю его. Фантомные боли стали слишком частым явлением. Это очень раздражает. Нет, скорее сильно бесит. Так же, как и боль внутри. Огорчение вперемешку с разочарованием. На коврике перед квартирой лежат несколько писем и извещение с почты на мое имя. Бабушка выслала мне книги, наверное, их сегодня приносили, но никого не было дома. На извещении адрес отделения, в котором мои книжки ждут меня. Надо загуглить, где это. Но только позже. Я захожу домой и очень рада, что никого нет. В моей комнате окна открыты нараспашку, и весенний ветерок играет с занавесками. Я падаю на постель и закрываю глаза. Хочется уснуть и проспать до конца года. Не видеть его, не слышать его и не любить его. Наверное, это мечта каждого человека – уметь управлять своими чувствами, получить контроль над ними. Но, увы, мне это неподвластно. Руки сами собой тянутся к красной тетради, в которой я описываю прошлое. Что это? Мой личный дневник или заметки о моем путешествии? Я не знаю. В одном я уверена точно, здесь каждая строчка пропитана моими воспоминаниями о нас. Я беру ручку, перечитываю последнее предложение и продолжаю:

Ты помог мне встать, и я поняла, что дохожу тебе до плеча. Мне было неловко, когда ты держал меня за руку. Третье чувство – осязание. Я почувствовала тебя. Твою кожу на своей коже. Твое прикосновение ко мне было третьим чувством, связанным с тобой, Адам.

Ты ухмыльнулся, проследив за тем, как румянец ползет по моим щекам. А я, почувствовав, что краснею, занервничала сильнее.

– И каков план? – откашлявшись и отпуская твою руку, спросила я.

Ты поднял куртку с асфальта и небрежно пожал плечами, после махнул рукой в неизвестном мне направлении.

– Предлагаю отправиться в ту сторону.

– А что там?

– Ничего особенного.

– Тогда почему мы идем туда? Что именно мы будем там делать?

Я разнервничалась, и вопросы сыпались из меня со скоростью света. В этот раз ты выбил меня из колеи, ты и твоя рука, Адам. Ведь когда я коснулась тебя, по моей коже, как в сопливом девичьем романе, побежали мурашки. Первый раз в жизни у меня были мурашки от прикосновения к кому-то.

– Я заведу тебя за угол и. – ты сделал театральную паузу и посмотрел на меня в упор. Твои глаза, такие теплые, красивого древесного оттенка, загадочно всматривались в мои.

– Дай угадаю, ты заведешь меня за угол и раскромсаешь на кусочки прямо в толпе туристов? – наивно хлопая ресницами, с иронией поинтересовалась я.

Ты широко улыбнулся:

– Господи, ну у тебя и фантазия! Я планировал накормить тебя итальянским мороженым. Но, похоже, Лили из Лозанны, у вас другие интересы, боюсь, рожок с двумя шариками не вписывается в ваши повседневные развлечения.

– Адам из Парижа, мороженое – это лучшее, что есть в мире, и оно точно вписывается в мои планы. Даже странно, что приходится об этом говорить!

Ты рассмеялся так звонко, так свободно, что я не смогла сдержать улыбки, так мне понравилось тебя смешить. И действительно, за углом ты купил мне мороженое. Фисташковый и кокосовый шарики гордо восседали на вафельном рожке. Себе ты взял шоколадный и ванильный.

– Почему итальянское мороженое считается самым вкусным в мире? – спросила я, наслаждаясь таящей на языке сладкой прохладой.

– Да просто потому, что оно вкусное, – серьезно ответил ты и подмигнул мне. В твоих глазах блеснули веселые искорки.

Мы шли какое-то время в тишине, молча уплетали мороженое, а я украдкой рассматривала тебя. На тебе были черные узкие джинсы, из кармана которых ты достал очки, скрывая глаза от солнца. Они чертовски тебе шли, делая тебя похожим на модель с обложки модного журнала. Серая футболка обтягивала грудь и бицепсы, и я увидела еще одну дырочку, в этот раз под воротником, но мне понравилась твоя небрежность. В тебе чувствовалась свобода, спокойствие и что-то еще неуловимое, я до сих пор не разгадала, что именно. Ты уверенно вел меня, будто знал каждуюулочку. Ты отгонял от меня надоедливых продавцов, которые что-то хотели продать туристке. Под мышкой у тебя был альбом, за ухом карандаш, а на плечо ты закинул ту самую джинсовую куртку, что свела нас. Ты ел мороженое и расправился с ним намного быстрее меня. Знаешь, Адам, может, это и смешно, но мне нравилось на тебя смотреть. Ветер слегка раздувал твои волосы, мне хотелось запустить в них руку и потрогать. Они выглядели такими мягкими и так красиво блестели на солнце. Ты помнишь, куда вел меня? Что ты показал мне во Флоренции в первую очередь? Единственный в своем роде жилой мост. Честно, до этого я не видела домов на мосту, даже не могла представить, что такое возможно.