Читать книгу - "Гиблое место - Ирина Мясникова"

Светка последнее время его раздражала. Просто сумасшедшим образом. Вот никогда бы не подумал, что такое может случиться. Лариска прозвала Михайлову шибко умной, и в этом Старков был с ней абсолютно согласен. Нет, то, что Михайлова сделала в его клубе, безусловно, достойно всяческого уважения. С того момента, как Светка там появилась, Старков забыл о дополнительных вливаниях. Раньше в дверях его кабинета как гриб вырастал Коробкин и требовал денег на зарплату коллективу. Михайлова не только не просила денег, она постепенно рассчиталась с долгами перед строителями и начала согласованные со Старковым преобразования и устранение недоделок. Даже проценты по долгам перед дедом начала выплачивать. Однако на все предложения Старкова по организации работы клуба она отвечала решительным «НЕТ»! Это раздражало больше всего. Он что, не хозяин больше в своем клубе? Вот придумал такую хорошую идею – поставить в зале аэробики столы для пинг-понга, так она смеялась опять своим противным «гы-гы-гы» и говорила, что он спутал клуб для олигархов с пионерским лагерем. Или мысль была хорошая – батут установить. На батуте многие из его друзей с удовольствием бы прыгали. Это факт! Так она опять заартачилась, теперь уже и Стасова, главврача, подключила. Тот вообще глаза закатил и сказал:

– Как только первый олигарх на батут залезет, я сразу уволюсь! Я нести уголовную ответственность за сломанную олигархическую шею не готов даже за компанию с очаровательной Светланой Андреевной!

Вот засранец! Быстро они с Михайловой спелись. Прямо сладкая парочка! Вот и Лариска говорит, чуть что, сразу в кабинете у Михайловой уединятся и шушукаются.

Однако больше всего Старкову не хотелось вспоминать про свою идею с катком. Вот уж где «гы-гы-гы» она ему выдала по полной программе.

– У вас что, Андрей Сергеевич, и деньги уже на каток есть? Так, может быть, ими лучше с Иваном Пантелеевичем рассчитаться? – ехидно так спросила, подбоченясь, на «вы» и по имени-отчеству.

– Нет у меня денег, Светлана Андреевна! – рявкнул он в ответ. – Расчет есть! Ребята, которые катки ставят, готовы за свой счет мне в кредит все сделать. Там окупаемость О-го-го!

– Какие добряки! Надо же, даже расчет сделали! Это наши олигархи на каток валом повалят или он будет для простых смертных?

– Для всех будет!

– Отличненько! Уже прогресс. Только скажи, простые смертные на каток сквозь клуб ходить будут? Указатель повесим. Каток – прямо, олигархи – налево! Может быть, въезд отдельный сделаем. Там как, каточники эти берутся въезд со всеми инстанциями согласовать? Особенно с охранителями памятников архитектуры. Те уж больно твой забор обожают.

Ну что ты будешь с этой ехидной делать! На все у нее имеется свое неоспоримое мнение. А вот к клиентам уважаемым, наоборот, ни на грош уважения нету. Особенно к его друзьям. Подумаешь, Борька Фридман на техника кортов матом наорал! Этих сраных техников сто голов на рубль, а Фридман – он один в Питере такой. Не будешь же с каждой болячкой в Германию на лечение мотаться. Для этого Фридман есть. Завсегда все в лучшем виде организует. Так она и Борьке выговор учинила, мол, никакой он не пуп земли, чтоб на техников орать, а когда Старков ей замечание сделал, так она ему выдала все, что думает про его приятелей. Да еще затребовала, чтобы внес в кассу деньги за их абонементы.

– Ты, Андрюша, безусловно, хозяин здешнего заведения, но опять карманы перепутал. Хочешь моромоям своим абонементы дарить – дари, только оплати их сначала.

– Чегой-то они моромои? Они и без абонементов в клубе кучу денег оставляют.

– Это, Андрей, исключительно благодаря мне. Они же считали, что раз им хозяин абонемент подарил, то они и на спа бесплатно ходить будут, и в теннис играть, и персональным тренером пользоваться, и в баре спортивное питание поглощать. Все включено, как в Турции. У меня знаешь как массажистки от твоего Фридмана стонут? Пришлось работу проводить. Так что я, безусловно, плохая, потому что твои деньги из твоих же друзей пытаюсь вытряхнуть, да еще не позволить им при этом твой персонал обижать. Разбегутся же все. У них в трудовых договорах не написано, что клиент их может унижать и оскорблять всячески.

– То есть ты хочешь сказать, что все мои друзья халявщики и невоспитанные люди? – Возмущению Старкова не было предела.

– Не все, а только некоторые, и ты сам их всех хорошо знаешь. А самый главный халявщик – это, конечно, Фридман.

– Не говори ерунды. Борька и правда несколько жадноват. Но все это особенности его профессии. Он финансист, привык на всем экономить. Специфика такая, понимаешь? – Старков попытался подвести оправдательную базу под действия своего приятеля, хотя тут Михайлова была права, действительно, про жадность Борьки Фридмана в Питере ходили легенды.

– Ага! Понимаю. Только эта профессиональная специфика наложила на него отпечаток как-то избирательно. Я бы сказала, странным образом. Он почему-то только свои деньги экономит, а никак не деньги вверенного ему предприятия.

– С чего ты взяла? Ты же не знаешь, а на человека наговариваешь! – возмутился Старков.

– Как раз знаю! У меня приятельница начальником отдела продаж работает у дилера известного тебе автомобильного концерна. Именно там, где друг твой Фридман за казенный счет приобретал автомобиль, который его сейчас возит вместе с персональным шофером.

– И что в этом такого?

– Ничего, только кроме того, что твой экономный друг выбрал самую нафаршированную комплектацию этой представительской тачки, так он еще и дополнительную опцию затребовал в виде специальной скамеечки для ног у пассажирского сиденья.

Старков не удержался и заржал.