Читать книгу - "Музыкальный приворот. По ту сторону отражения. Книга 2 - Анна Джейн"

– То с одним гуляешь, то с другим. То с этим, – неэтично указала на Валерия пальцем старушка, – целуешься-милуешься около дома, то с этим обнимаешься, – почему-то теперь соседка показала на Андрея, разом переставшего улыбаться. Ну уж с ним я вообще никогда не встречалась!

– Извините, вы ошибаетесь, бабуля, – тут же отреагировал он.

– Я никогда не ошибаюсь, милок, – отрезала соседка.

– Думаю, в вашем возрасте это феноменальное явление.

Но Фроловна, не обращая внимания на его фразу, продолжала возмущаться, и с каждой секундой ее голос становился все громче и увереннее, как будто она находилась в зале суда в качестве обвинителя, нащупавшего слабую сторону в защите обвиняемого.

По словам этой чокнутой бабульки, я встречалась с большей половиной района! У нее какое-то неправильное представление обо мне!

– Что вы говорите! – рассердилась я от такой клеветы. – За кого вы меня принимаете?

– За даму легкого поведения, наверное, – тут же подсказал Валерий.

– За легкодоступную девицу, – была полностью с ним согласна Фроловна и снова стала рассказывать про меня какие-то странные вещи, связанные с моими многочисленными мифическими поклонниками, множившимися в ее воспаленном разуме в геометрической прогрессии.

Кея информация, выданная за пару минут пожилой женщиной, впечатлила. Может быть, я была не права, но он даже кулаком по стене ударил.

– Надо же, – как можно более равнодушным голосом проговорил он, думая, что я этого не заметила, – не думал, детка, что тебе настолько не хватает мужского внимания. Даже с этим раздолбаем ты…

– Выражения выбирай! – окрысился молодой человек с фольклорной кличкой.

– Заткнись, ты меня раздражаешь, – приказал ему Кей, но Валерий был не таким человеком, которому можно было указывать, поэтому он тут же сам ответил:

– Сам захлопнись, клоп белый. Говорю же, защищай девушку.

– Ужас, бордель развели! Бордель! – и сплюнув на лестничную площадку, соседка позвонила в квартиру подслушивающей происходящее Семеновны и удалилась в ее квартиру. Уверена, они точно будут подслушивать и подсматривать в глазок вместе, а потом начнут сплетничать. А Кей все еще, несмотря на все старания Яги, оставался безразличным, правда, и в квартиру заходить не торопился. Нинкин поклонник решился на отчаянный шаг.

– Прости, Катя, – успел шепнуть мне Валерий и выдал вслух мысль о том, что именно со мной он бы хотел провести прекрасную ночь в этом всеми богами забытом подъезде и что конкретно хотел бы сделать. Только все это было сказано в выражениях, далеких от вежливых и приятных слов. Он дразнил Кея.

При этом он мне подмигнул и чуть сжал плечо, словно подбадривая.

– Ты больной, – только и смогла сказать я ему, но это слышал только лишь Баба Яга.

– Вау, – со злобой и ревностью посмотрел на меня Кей. – Я думал, ты скромная. А ты умеешь делать… подобные вещи, детка. Главное, сколько людей об этом знают… кроме меня.

С этими словами он, оттолкнув зазевавшегося длинноволосого дядьку, все же вступил в мою квартиру.

– Да я… – это были единственные слова, сказанные мною в свое оправдание, хотя я вообще не понимала, с чего это я должна оправдываться перед этим монстром, волею судьбы играющим музыку, а не собирающим души невинных людей по всему свету. Не буду я перед ним оправдываться! Вот если бы это был брат Кея – Антон, то тогда, конечно, я сказала бы много слов.

Но Валерию, кажется, оправдываться очень нравилось. Он никак не мог прикрыть свой словесный поток. Видя, что Кей вновь уходит в квартиру, этот недоумок решил сымпровизировать на тему обзывательств, поэтому заорал вслед солисту «На краю». Выдал, что называется.

– Эй, блондинка, стой! Блондинка!

– Аха-ха-ха, – невежливо засмеялся длинноволосый гость Томаса, – ну парень прикол отмочил. Блондинка! Ох, я не могу!

– Чертова блонди! – не закрывалась хлеборезка у Бабы Яги, а длинноволосый своим визгливым смехом осложнял ситуацию. Кажется, мужчины не слишком любят, когда к ним обращаются таким образом, путая с женщинами.

Вот даже мой брат, к примеру, рохля рохлей, но такого тоже вынести не в силах. В те славные времена, когда Эдгару было лет тринадцать и он еще только-только начал познавать все прелести виртуального пространства, мой старший братец решил, что не будет больше стричься, дабы раз в месяц не отвлекаться от компьютера по такому пустяку. Томас в те времена тоже имел такую привычку, и как результат его шевелюра была сантиметров на пятнадцать длиннее нынешней, поэтому сын брал пример с отца. Бабушка, как-то приехавшая к нам в очередной раз, была очень озадачена, увидев внука с нечесаными и почему-то волнистыми волосами до плеч. Ведь всего лишь месяца три назад на его голове был вполне обычный мальчишечий «ежик». Она долго втолковывала внуку, что «хорошие мальчики» должны иметь короткие волосы.

– Папа что, настолько плохой? – мрачно осведомился во время одного такого разговора брат.

– Ну, не то чтобы плохой, – задумалась тут же бабушка, – но увалень порядочный. А почему ты спрашиваешь?

– Ба, ты на его волосы погляди, – посоветовал ей внук. – Получается, он вообще мерзким типом должен быть. Почему это Томасу можно, а мне нельзя?

– Как ты говоришь о своем отце!

Я, присутствовавшая при этом разговоре, захихикала, но услышала только:

– А ты, Катя, лучше бы не смеялась, а волосы отращивала. Что за дом! Один ножниц боится, другая волосы режет. Я скоро приеду, вы тут вообще будете, как эти… как их…

– Как панки, – услужливо подсказал Алексей, сидевший рядом. Он только что приехал с какого-то там модного показа, ослушавшись бабушку, которой вовсе не нравилось, что ее младший сын стал какой-то там моделью. Дядя поэтому и предпочел давным-давно жить не с родителями, а со старшим братом, чтобы избавиться от бабушкиной опеки и ее нотаций.

– Вот именно. С этими, как их… волосами грязными, которые торчат…

– Ирокезами, – подсказал дядя.

– Да-да, вот именно. С ужасными разноцветными ирокезами.

– Бабушка, – ответила я тогда, – но ведь я всего лишь сделала каре!

– Каре – это боевой порядок пехоты, построенной в виде квадрата, древний город в Армении и комбинация игральных карт в покере, – поджала губы бабушка. А у тебя, милая, боб.

– Какой боб? – испуганно потрогала я волосы, которые впервые в жизни так коротко обрезала по наставительным советам Нинки, возомнившей себя королевой моды уже в том возрасте.

– Обычный. Каре, милая, – это когда с челкой, а у тебя ее нет. Так вот, дети, если ваш отец-разгильдяй не в силах объяснить вам, то это сделает ваша бабушка. У хороших мальчиков волосы короткие, а у хороших девочек – длинные. А у вас все наоборот.

– А мне все равно длинные волосы нравятся, ба, так удобнее. Буду так всегда ходить, – и с этими словами Эдгар ушел в свою комнату к заманчиво жужжащему процессору.