Читать книгу - "Мой первый, или Ошибка прокурора - Юлия Юрьевна Бузакина"

— Красавец! — восхищенно выдохнула мать. — И форма сидит как влитая. Давай фото сделаем? Я буду подругам показывать. Пусть знают, что мой Андрюша — прокурор.

— Мам, некогда! — застонал Андрей, но она уже обняла его за шею и в одно мгновение щелкнула камерой в телефоне, запечатлев их вместе.

— Сырники с собой возьми, после приема поешь. — Мать вручила ему контейнер. — И разблокируй меня! Сейчас же!

— Ладно, ладно… — Он торопливо чмокнул ее в щеку и сгреб в сумку ключи от машины и квартиры. Накинул пальто, обулся и оставил ее наедине с беспорядком.

***

Прием длился бесконечно. Андрей пожалел, что не перекусил перед выходом: от голода уже сосало под ложечкой.

И секретаря, Зинаиду Сергеевну, не попросишь сделать чай: не будешь же при посетителях чаи распивать.

Наконец последний посетитель удалился. До начала судебного заседания осталось всего сорок минут, а до здания городского суда еще надо добраться. Что-то он сегодня везде опаздывает. Была не была, без перекуса он никуда не поедет! Невозможно весь день голодным мотаться.

Андрей достал из ящика стола коробку с мамиными сырниками и заварил себе крепкий чай, закинув в кружку несколько кусков сахара-рафинада.

Он уже отправил в рот первый кусок сырника, когда раздался телефонный звонок от матери.

«Ну вот, разблокировал, на свою голову!» — Андрей недовольно посматривал на экран телефона. Мать звонила и звонила, требуя внимания, и он сдался.

— Мам, я на работе. Ты разве не знаешь, что, когда я работаю, мне лучше не звонить? — начал отчитывать ее он.

— Андрей… тут… даже не знаю, как сказать. Ты что, снова с Катериной сошелся?

Андрей закатил глаза к потолку. Нашла же время спросить!

— Нет, а с чего ты взяла?

— Я у тебя в ванной комнате нашла тест на беременность.

Андрей шумно втянул грудью воздух. Вот же ж… И не отобьешься теперь, придется ей о Насте все выложить.

Но возмутиться он не успел.

— Положительный тест, Андрей! — громыхнуло, как гром среди ясного неба.

— Как… положительный? — Шувалов поперхнулся чаем.

— Вот так. Две полоски.

В голове зашумело. Как так?! Тест же вчера был отрицательным? Или он имеет свойство портиться?

— Твою ж мать! Мам, может, он через время всегда две полоски показывает?

— Нет, Андрей, две полоски — это две полоски. Это беременность! А теперь ответь мне еще раз: это Катерина?

— Нет, мам, не Катерина. — Шувалов напряженно сглотнул. — Я тебе ее чуть позже представлю. Все, мамочка, некогда мне совсем! Давай вечером созвонимся.

— Что значит «некогда»?! Андрей, это ведь не шутки! Это ребенок!

— Мама, мне некогда!

Он отключился. Несколько мгновений сидел не шевелясь. Все пытался переварить новую информацию.

Уже в служебной машине отправил Насте сообщение.

«Привет. Ты сегодня до скольки в школе?»

«Привет. До четырех, у меня продленка. Потом еще немного задержусь, надо тетради будет проверить, не хочу домой тащить, они тяжелые».

«Я тебя заберу. Постараюсь к шести быть у твоей гимназии».

«Ух, ты! Как приятно! Буду ждать».

Он подумал немного и отправил ей сердечко. Вот не умел он это делать — всякую ерунду сентиментальную в сообщениях рассылать. А Настя так обрадовалась его сердечку — прислала сразу несколько. И поцелуй.

Андрей усмехнулся и отправил ей в ответ еще одно сердечко. Надо же, а она и не знает, что у нее под сердцем бьется еще одна жизнь!

И так радостно на душе стало: он будет отцом!

Глава 20. Настя

В это утро все было не так, как обычно. Я шла по школьному коридору и ловила на себе странноватые взгляды. Все, кто мне встретился по дороге, начиная с охранника на входе, здоровались как-то особенно почтительно и поглядывали на меня с любопытством.

Любопытные взгляды я чувствовала спиной. От этого мне было не по себе, но объяснения им я не находила.

После первого урока я повела свой третий «А» в столовую завтракать. Рассадила всех за стол и зорко следила, чтобы всем досталась булочка на десерт и сладкий компот из сухофруктов.

Сотрудники столовой тоже посматривали на меня с особым интересом.

Все прояснила Инна. Усадив своих детей за стол, она подошла ко мне.

— Настя, привет!

Я растерянно подняла глаза на подругу.

— Ин, не понимаю, почему на меня все так смотрят? Как будто у меня рога выросли или похуже что…

Она загадочно улыбнулась.

— А ты как думала? Все сначала меня звонками замучили, у нас ведь, сама знаешь, информация разлетается мгновенно. Охранник доложил директрисе, что сам прокурор приехал в школу поздравить меня с юбилеем. Директор опешила: ее-то никто на юбилей не приехал поздравить, а тут — из прокуратуры! Ночью мне позвонила, я уже детей спать уложила! Начала пытать, родственник мне Шувалов Андрей Георгиевич или кто. А я ей сказала, что это по твою душу, а меня всего лишь за компанию из любезности поздравили.

— Ничего себе… — чувствуя, как пылают от смущения щеки, пробормотала я. — Это теперь, получается, вся школа в курсе, что у меня было свидание с прокурором? Надеюсь, обо всем остальном начальству не доложили?

— Нет, что ты! «Помогайка» своих не выдает. Но готовься к допросу от нашей любимой Ангелины Николаевны. — Инна сочувственно коснулась моей руки.

Я шумно выдохнула. Директор школы Ангелина Николаевна Кротова была дамой бальзаковского возраста с одной весьма неприятной чертой характера: ей надо было все обо всех знать.

Долго ждать не пришлось: когда моих детей забрал физрук на урок физкультуры, директор вызвала меня к себе.

Я заглянула в приемную и робко взглянула на секретаря.

— Ангелина Николаевна у себя?

— А то! — Та взглянула на меня так пристально, что я поежилась. — Иди, заждалась она тебя уже.

Выдохнув еще раз, я постучала в кабинет директрисы.

— Настенька? Заходи, — послышалось ядовито-сладковатое.

Я вошла в светлый просторный кабинет, центром которого был бесконечно длинный стол для школьных заседаний педсовета, остановилась перед восседающей во главе стола Ангелиной Николаевной и вопросительно взглянула на нее.

— Насть, ну что ты стоишь? Присаживайся.

Осторожно отодвинув стул, я села напротив нее. Взглянула выжидающе.

— Настенька, мне тут доложили, что в пятницу вечером в нашу школу приезжал прокурор. Ты ведь понимаешь, что этот визит не остался