Читать книгу - "Рыжая Мэри - Анна Бартова"

— И потом, в этом городе за мою голову дают 36 тысяч песо.

Патрик приоткрыл рот, названная сумма была для обычного человека целым состоянием. Сеси слегка усмехнулась и вышла на берег.

Через некоторое время двое людей быстро шли по длинному причалу, нанятые ими носильщики еле поспевали за странной парой. Прохожие часто оглядывались на молодого человека, одетого, как разбойник, и не имеющего шляпы, и даму, закутанную с ног до головы в дорогой бархатный плащ, идущую быстрой походкой с низко опущенной головой. Походка женщины, была не такая, как у всех светских леди, но и не такая, как у кухарок и горничных. Но было в ней что-то такое, что невольно внушало уважение. Шаги были отрывистыми и твердыми, как у человека с жесткой хваткой, не было в них той мягкости и изящества, которые присущи дамам.

Дойдя до корабля с английским флагом, пара остановилась. Внимание почти всего порта было приковано к этим не похожим на всех людям. Молодой человек поднялся на борт судна и стал о чем-то толковать с капитаном. Дама и носильщики ждали внизу. Через четверть часа пассажир перегнулся через борт и крикнул несколько слов ожидавшей его женщине. После этого носильщики занесли сундук на корабль, а дама уверенной поднялась следом, уверенной походкой. Три часа спустя судно покинуло порт.

Было около половины пятого вечера, когда Сесилия поднялась на ноги и, задвинув сундук подальше в угол, накинула плащ и покинула каюту. Проверив еще раз, плотно ли закрыта дверь, она прошла по коридору и постучала в каюту Патрика. Тот не заставил себя долго ждать и почти тут же отпер. Присев на стул в его каюте, Сесилия проговорила:

— Тебе надо раздобыть шляпу, а то видишь, какими глазами на тебя все смотрят.

— До этого путешествия я и сам, увидев человека, одетого, как я сейчас, счел бы его уличным попрошайкой. Сторонился бы его, а в душе боялся и презирал.

— Именно такую реакцию ты и вызываешь. Не беспокойся, я достану тебе шляпу.

— Кстати, Сеси, — спохватился Патрик, — меня дома ждет сестра Мангала. Она старше меня на пять лет и довольно чопорна. Так что постарайся хотя бы в первый день ничего не ляпнуть.

Сесилия хихикнула. Она представила себе встречу с этой Мангалой. Патрик невольно вздохнул и добавил:

— Она будет несколько шокирована твоим внешним видом. Я думаю, будет разумным, если мы сообщим ей твою историю не сразу.

Девушка кивнула. В этот момент прозвучал сигнал к обеду. Патрик поднялся на ноги.

— Я принесу еду.

— Зачем? Пойдем поедим вместе с другими пассажирами.

— Ты была в кают-компании? — быстро перебил ее милорд Вэндэр.

— Нет.

— Вот и не ходи.

— Почему?

— Там в полстены висит огромный плакат с портретами и надписью о вознаграждении. На этом плакате ты, Черный Волк, Ян и еще какой-то человек. Ты все еще хочешь туда идти?

Какая-то насмешливая нотка в вопросе Патрика задела Рыжую Мэри. Она любила риск, а сейчас это было даже забавно. Левый уголок ее губы пополз вверх, правый глаз прищурился, голова наклонилась набок и она ответила:

— Пойдем поужинаем вместе с пассажирами.

— Но Сеси…

— Не лишай меня маленькой потехи, — усмехнулась она.

Патрик нервно улыбнулся и, подав невесте плащ, вышел из каюты. С одной стороны, он беспокоился за безопасность Сесилии, но с другой — гордился ее безрассудной смелостью. Ему даже нравилось, что, идя на обед, они подвергаются риску. Что случилось с прежним милордом Вэндэром, любителем стабильности и покоя, Патрик не понимал.

Сев за длинный стол, капитан пожелал пассажирам приятного аппетита и принялся за еду, остальные последовали его примеру. Рядом с Сесилией сидел с одной стороны Патрик, а с другой — дама тридцати лет. В дорогом пышном платье и огромной белоснежной шляпе, она чинно резала ножом жареного цыпленка. Внезапно взгляд ее упал на большой плакат, висевшей на противоположной стене. Глаза женщины расширились, и она тихо проговорила:

— Какие ужасные люди! Один взгляд на них вызывает отвращение и прогоняет аппетит.

Сесилия продолжала тихо поглощать свою порцию, игнорируя соседку. Дама еще раз взглянула на плакат и посмотрела по сторонам, ища собеседников. Не найдя никого, кто заслуживал бы ее внимания, она обратилась к молодой девушке, облаченной в темно-зеленый бархатный плащ с низко надвинутым капюшоном:

— Скажите, голубушка, вы со мной согласны?

Мэри неопределенно кивнула, женщина расценила это как согласие и продолжила:

— Мне кажется, самый неприятный из них — это тот бородач, какие у него злые глаза и какое враждебное лицо! Наверное, такого человека ни одна живая душа не любит. Конечно, такого можно только бояться.

Сесилия медленно подняла глаза. Женщина в белой шляпе говорила о ее дяде. Сердце девушки сжалось, но она держала себя в руках и мягко ответила даме:

— Я с вами не согласна, на мой взгляд, самый неприятный из них — это тот лысый, с козлиной бородкой, японец, — она взглядом указала на портрет Яна.

— Возможно. Но, моя дорогая, у этого человека с густой бородой слишком злое лицо, — горячо заговорила дама. — Как его только земля-то носит!

— Он мертв, — глухо отозвалась собеседница.

— Вот и хорошо! Хоть на одного злодея стало меньше! Людям станет легче дышать. Я была бы рада, если бы их всех перевешали. Они позор для всего цивилизованного мира. Отравляют жизнь порядочным людям. Мерзавцы! — дама перевела дыхание и заметила, что ее соседка перестала есть и теперь слушает ее. Обрадовавшись такому вниманию, она с новым порывом продолжила: — Интересно, а была ли у этого бородача семья? Хотя о чем я говорю? Разве может у такого животного быть семья? Даже если она и была, то отвернулась от него, и правильно сделала. Я слышала, что он — воплощение всех пороков, его и человеком-то назвать трудно.

Девушка в зеленом плаще с силой опустила на стол вилку и нож, тарелка с цыпленком жалобно звякнула. Молодой человек, сидящий рядом с ней, перестал есть и быстро повернулся к даме в пышном платье. Получив нового слушателя, она продолжила:

— Какое счастье, что мы с вами, образованные и умные люди, можем находиться в безопасности! Мне прямо-таки стало веселее, когда я узнала, что этого страшного и, безусловно, жестокого нелюдя не стало. Ведь взглянув на лицо этого опустившегося грязного животного…

Дама не смогла договорить. Тихий жесткий разозленный голос, слышный только ей и молодому человеку, прервал ее:

— Как вы смеете говорить такие вещи о том, кого не знаете?! Как смеете вы называть себя образованной и умной, когда распускаете грязные сплетни? Кто вы такая, чтобы судить людей по их портретам?!

— Но, моя дорогая, все знают, что эти люди — стыд всего общества, — несколько растерянно произнесла та, смущенно моргнув.

Сесилия сжала зубы, стараясь промолчать, Патрик изо всех сил наступал ей под столом на ногу. Женщина жеманно улыбнулась. Эта улыбка окончательно вывела Рыжую Мэри из себя.