Читать книгу - "Девчуля для братвы - Юлия Удалова"

— Что? — прошептала. — Как?

Все равно надеялась — не дойдет до того. Что Вольф не будет меня принуждать к близости… Не использует, как тряпку.

Не лишит последних остатков достоинства.

Глупо, конечно. В моем стиле.

Я после этого дышать не смогу, наверное…

— Ты глухая? — в его голосе столько грубости, что у меня наворачиваются слезы. — Или еще не поняла, что я не люблю повторять?

Возможно, раньше бы я попыталась упорствовать. Кричать: «Не надо!». Просить. Умолять.

Но в нем столько власти, что я не могу больше сопротивляться.

Дрожащими пальчиками стаскиваю свое одеяние и остаюсь перед ним в одном нижнем белье. Мои щеки такие красные, так горят… Кажется — плесни мне в лицо холодной водой — кожа тот час зашипит.

Наверное, теперь надо снять лифчик и трусики, но я не смогу! Просто умру! Просто… Не выдержу!

Пусть сделает это силой. Сам.

В янтарных волчьих глазах светится желание. Каждым миллиметром кожи я чувствую, как сильно он меня хочет.

Глеб никогда не смотрел на меня так. Никто не смотрел.

— Повернись, — велит хрипло.

Повинуюсь, ожидая, что вот-вот… Сзади…

Он подойдет ко мне сзади.

— Можешь одеваться, — неожиданно доносится из-за спины.

В свое мешковатое коричневое платье я ныряю в одну секунду — как солдат по тревоге.

Не совсем понимаю, зачем это было нужно? Хотел унизить? Показать свою силу? Или осмотреть товар лицом? Я что… оказалась недостаточно хороша для него?

Впрочем, тут-то как раз ничего удивительного. Для такого, как Вольф — я…

Наверное, да. Не подхожу по всем статьям.

Думаю об этом всю ночь.

Вот и хорошо, что он мной не прельстился! Значит, должен отпустить…

Вот только это, как и всегда, оказывается лишь наивной мечтой. На следующий же день я понимаю, зачем он заставил меня раздеться.

Ответ до смешного прост.

В спальне на постели меня ждет жесткий пакет с тяжелыми переплетеными ручками. Черная матовая бумага, из которой он сделан, на ощупь словно бархат. И маленькие серебристые буквы, складывающиеся в название незнакомого бренда на боку пакета.

Замирая, я достаю из его прохладного, едва ощутимо пахнущего каким-то волшебным ароматом нутра ярко-красную шелковистую ткань, которая оказывается…

Платьем.

Вольф… Он просто на глаз прикинул мой размер.

Никогда. Ни разу в своей жизни я не надевала подобное.

Такие вещи — не для меня. Такие платья может носить Глебова любовница Олеся, или Элина Жубанова с моей работы.

Яркие уверенные в себе девушки. Но не я.

Вычурное атласное платье в обтяжку. Короткое. С огромным декольте.

Его нельзя было назвать вульгарным. Наоборот. Безумно стильным. Великолепным. Выдающимся. Дизайнерским.

И таким ярким. Ослепительно ярким!

Нет, нет и нет. Ни за что не надену такое…

Наверное, в таком наряде какая-нибудь голливудская актриса могла бы пройтись по красной ковровой дорожке, и потом на глазах тысяч зрителей получить «Оскар».

Обычная деревенская девушка вроде меня будет смотреться в нем не просто глупо — карикатурно! Как на корову — седло пристроить.

Да я со стыдобы сгорю вместе с этим самым платьем. Надо же, я и подумать не могла, что условие Вольфа окажется настолько сложным для меня.

Подумаешь — какое-то платье примерить.

Но нет! Точно — нет.

— Это не для меня, понимаете? — жалко попыталась оправдаться я, когда Вольф ступил в спальню.

Он посмотрел на аккуратно сложенное мной и убранное обратно в пакет платье. Затем — на меня, нервно теребящую подол своего мешковатого коричневого, как он выразился, «мешка из-под картошки».

— Кажется, мы договаривались, — мягко, и от этого пугающе проговорил мужчина. — Два моих условия в обмен на два твоих звонка. И ты не можешь выполнить ни одно из них?