Читать книгу - "Новобрачная поневоле - Барбара Картленд"

Но в то же время Харита очень привязалась к гепардам. Лорд Вернем беспокоился, что они не получают достаточной физической нагрузки, и решил брать их с собой на длинной веревке, когда они с Харитой отправлялись кататься верхом. Из-за оленей их нельзя было пустить свободно бегать, и к тому же, как бы хорошо они ни были выдрессированы, всегда есть возможность, что они могут испугать кого-то из работающих в поле фермеров или их детей.

Поэтому они с Харитой попробовали брать с собой на прогулку гепардов на очень длинных веревках. Хотя им хотелось бежать быстрей, приходилось приноравливаться к бегу лошади. Единственная трудность заключалась в том, что, когда лошади замедляли бег или останавливались, гепарды перегрызали веревки и удирали.

Лорду Вернему пришлось послать за очень тонкими цепями, и теперь они хотели поскорей опробовать свое изобретение.

— Здесь столько всего интересного, — сказала Харита Бобо. Она привыкла разговаривать с ним наедине. — Это так замечательно — каждый день видеть, как меняются комнаты. Длинная галерея теперь самое красивое место, какое можно себе представить. — Бобо прижался к хозяйке. — Идем, — позвала его Харита, — нам нужен свежий воздух. Поглядим, что делается в саду.

Она вынесла его в холл. Подходя к дверям, она увидела на столе миску с яблоками и морковками. Их поставили сюда по распоряжению лорда Вернема, чтобы, отправляясь в конюшню, они могли захватить угощение для лошадей.

— Сначала мы пойдем в конюшню, — объявила Харита. — Я хочу повидать Кингфишера.

Это была лошадь, которую лорд Вернем купил всего два дня назад. Великолепный чалый с длинным хвостом и развевающейся гривой. Харите он очень нравился, особенно потому, что был приучен к дамскому седлу и легко слушался седока.

Она взяла несколько морковок и с Бобо под мышкой вышла на залитый солнцем двор. До конюшни было недалеко, и, зайдя внутрь, Харита увидела, что все оставшиеся дома лошади с интересом выглядывают из своих стойл.

Поблизости не оказалось ни одного конюха — в это время они обычно выгуливают лошадей в парке. Харита спустила Бобо на землю, одной рукой погладила Кингфишера, а другой протянула ему морковку. Он, похоже, уже узнавал ее, и было приятно думать, что это ее собственная лошадь и лорд Вернем выбрал ее специально для жены.

— Я хочу купить много лошадей, — сказал он, — но вашу я должен купить в первую очередь.

— Вы меня избалуете! — запротестовала Харита.

— Я думаю, это невозможно, — возразил лорд Вернем. — У меня такое чувство, что прежде вас совсем не баловали и мне придется наверстывать упущенное.

Ей очень нравились такие слова, потому что никто раньше так с ней не разговаривал. Отец только отдавал приказы, и ей всегда казалось, что она для него не человек, а лишь инструмент для выполнения его честолюбивых замыслов. Она была достаточно умна, чтобы понять — лорд Вернем сознательно делает ее участницей всех своих дел. В конце каждого дня они осматривали всю сделанную за день работу в аббатстве, и он спрашивал ее мнение, считался с ее советами.

Раньше с ней не случалось ничего подобного, и сначала Харита слишком смущалась, чтобы высказывать свои мысли. Потом поняла, что он действительно хочет услышать ее мнение, и стала его высказывать, правда очень осторожно, чтобы не вызвать его недовольства. Она радовалась, когда он одобрял ее предложения.

Что касается имения, он тоже держал ее в курсе всех дел. Единственное, что лорд Вернем делал один, — беседовал с фермерами, которые хотели получить в аренду заново построенные фермы.

— Когда они привезут жен, я бы хотел, чтобы вы с ними встретились, — сказал он, — а пока мне одному легче беседовать с мужчинами.

— Да, конечно, — согласилась Харита. — Должна признаться, выращивание зерновых — еще один пробел в моем образовании.

— Их, похоже, довольно много, — поддразнил ее лорд Вернем.

В ответ она скорчила ему гримаску.

— Если бы вы только знали, сколько часов я провела за книгами слушая своих учителей и делая домашние задания, вы бы поняли, как досадно чувствовать, что в моих знаниях есть пробелы.

— И слава Богу, что они есть, — ответил он. — Я боюсь умных женщин.

— Если я и умная, то только в каких-то теоретических вопросах, тогда как вы… — Она сделала жест рукой.

— Что я? — полюбопытствовал он.

— Вы так много знаете про все самое важное, — пробормотала она. — Про людей, которых я встречала так мало, про диких животных и, конечно, про то, как управлять имением и сделать аббатство самым прекрасным местом на свете.

— Вы правда так считаете? — спросил он.

— Я никогда еще не была так счастлива.

Увидев вопрос в его глазах, она покраснела.

— Откуда же я знала… как я могла подумать… что вы так отличаетесь… от того, чего я… боялась?

— Пусть это будет вам еще одним уроком и научит не судить поспешно о людях, — весело отозвался он. — Если бы вы внимательнее читали свои волшебные сказки, то знали бы, что чудовище всегда в конце концов оказывается заколдованным принцем.

Она засмеялась, но потом, ночью, оставшись одна, Харита сказала себе, что он прав. Она думала, что он такое же чудовище, как и его кузен, Жервез Верн. А вместо этого он оказался добрым, заботливым, и с каждым днем она боялась его все меньше.

Харита погладила Кингфишера, а он потянул морду еще за морковками.

— Ах ты жадина, — сказала она. — Прежде чем я дам тебе еще, надо хорошенько пробежаться.

Она снова погладила лошадь и повернулась, чтобы забрать Бобо, но его нигде не было. Харита огляделась и заметила его с другой стороны конюшни.

— Бобо, — крикнула она, бросаясь следом.

Львенок поспешно удирал прочь, прекрасно понимая, что делает что-то нехорошее. За конюшней росло много травы и сорняков, которые садовники должны будут скосить позже, когда закончат всю работу вокруг дома.

С врожденным инстинктом, Бобо прятался в высокой траве. Харита почти догнала его, но неожиданно раздался громкий треск, Бобо испуганно завопил и исчез. Харита пробежала еще несколько шагов, прежде чем поняла, что случилось. Среди мусора, в зарослях сорняков, на земле лежала круглая деревянная крышка с дыркой посередине. Сквозь нее и исчез Бобо.

Она наклонилась, оттащила в сторону разваливающуюся деревянную крышку и обнаружила, что она закрывает колодец. Им явно давно не пользовались, и, как и все в аббатстве, крышка прогнила, и ее никто не починил и не заменил.

Харита склонилась над колодцем и испуганно позвала:

— Бобо! Бобо!

В ответ она услышала жалобные вопли малыша. Похоже, при падении он не пострадал, и к тому же в колодце не было воды. Она оглянулась, собираясь позвать на помощь, но тут заметила, что к одной из кирпичных стенок колодца прикреплена лестница.