Читать книгу - "Синеглазый дьявол - Диана Уайтсайд"

У Виолы заныли пальцы от желания прикоснуться к инструменту.

Изящная китаянка, одетая в черное, как полагается старшим слугам, присела перед Донованом. Виола тут же стала рассматривать остальных обитателей комнаты.

– Миссис Росс, это Сара Чан, жена Абрахама. Она будет вашей личной горничной, если вы не возражаете. Монахини в Китае научили ее обязанностям горничной и кухарки.

Горничная и охранник? Господи, какая заботливость! Какая щедрость.

– Я уверена, что она вполне мне подойдет, мистер Донован. Я еще никогда не имела своей горничной. Здравствуйте, Сара. – И Виола протянула руку, а Сара с улыбкой пожала ее и снова присела в реверансе.

Рука Уильяма коснулась локтя Виолы, и возможность думать связно оставила ее. Они сели, и Виола оказалась спиной к столь заманчивому фортепьяно.

Уильям и Виола немного поговорили, в основном о всяких пустяках, хотя Виола впоследствии не могла бы пересказать их разговор даже ради спасения собственной жизни. Еда показалась ей восхитительной; она, наверное, что-то ела, потому что Донован не говорил об отсутствии у нее аппетита. Прислуживал им Абрахам, молча предугадывая каждое желание.

Все время она могла думать только о Доноване и угадывать, что у него на уме.

В своей конторе он вел себя ласково, дарил ей наслаждение. Груди ее заныли при воспоминании. Он наверняка знает разные способы, как разжечь в женщине страсть.

– Как Теннесси? – спросила Виола, наблюдая за Донованом, ловко чистившим апельсин. Сильные руки. Длинные пальцы, которые совсем недавно познавали ее так интимно. Она отвела взгляд от его рук и посмотрела ему в лицо.

– Неплохо. Дайте ему отдохнуть недельку, и он снова поведет караван с боеприпасами. – Донован протянул ей дольку редкого плода. Она когда-то в манхэттенском доме ее деда получила апельсин в подарок на Рождество и пробовала его.

Виола кивнула в ответ, думая, что он подаст дольку ей на тарелке. Но он деликатно поднес ее к ней, явно ожидая, что она станет есть у него с руки.

Виола от потрясения широко раскрыла рот. Он тут же сунул дольку ей в рот. Закрыв рот, она стала жевать, глядя ему в лицо. Плод на вкус просто замечательный, острый и сладкий одновременно. Она проглотила дольку, и ей тут же предложили еще.

– Мистер Донован, – запротестовала она, – ни к чему меня кормить.

– Но мне нравится, золотце, – мурлыкающим голосом ответил он. От густых завораживающих раскатов его голоса сердце у нее слегка подпрыгнуло. – А вы обещали делать мне приятное, верно?

Он провел кусочком по ее губам, оставив на них его соблазнительный вкус.

– Ну же, золотце, – подстегнул он ее. Что плохого в том, чтобы подчиниться ему, если награда такая сладкая? – И Виола открыла рот и взяла вторую дольку.

– А теперь скажите, Виола, разве не вкусная вещь? Ешьте ее не торопясь, чтобы насладиться каждым кусочком.

Она послушалась, не понимая, почему он так старается накормить ее.

– Вот вам еще кусочек. Не теряйтесь, – уговаривал он. – Пусть его сладость проскользнет вам в горло.

Экзотический вкус плода наполнял ее рот с каждым медленным откусыванием.

– А теперь закройте глаза и думайте только об апельсине. Просто жуйте и глотайте. Все время на свете принадлежит вам, золотце. Наслаждайтесь же, – проговорил он мурлыкающим голосом.

Виола покорялась сладким уговорам его голоса, закрыв глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Острый сок принес в ее рот новую жизнь. Она ведь так давно привыкла к фасоли и хлебу из кукурузной муки.

Как только она съедала дольку, ее уже ждала следующая. Он не давал ей выйти за пределы того мира, который определялся его голосом и изысканным фруктом.

Она раскрыла рот за следующей долькой, и его рот поймал ее губы. Он играл с ней, и поцелуй оказался тоже игрой, во время которой он узнавал очертания ее рта изнутри на ощупь и на вкус. Поскольку Виола совершенно вышла из равновесия, она покорялась его ласкам в высшей степени естественным образом.

Его язык проник ей в рот глубоко, и она застонала. Она подняла руку, чтобы придвинуть его голову ближе. Потом запустила пальцы в густой шелк его волос, лаская его. Он тихо прорычал и поцеловал ее крепче.

Уже через мгновение он высоко поднял ее на руках.

– Мистер Донован, – запротестовала она, но протест ее прозвучал скорее как мольба.

Он посмотрел на нее.

– Вы хотите еще раз меня поцеловать, золотие? Виола изумилась.

– Что вы хотите сказать?

– То, что сказал. – Его губы коснулись ее, и она снова погрузилась в мир сладких ощущений.

Когда он остановился, она заморгала и медленно открыла глаза, обнаружив себя в маленькой ванной очень простого, но современного дизайна. Донован стоял прямо перед ней, и его руки ласкали ее плечи. От его прикосновений по коже у нее побежали мурашки, и горячая вспышка обожгла горло.

– Поторопись, золотце. – Он быстро поцеловал ее волосы и вышел. Виола несколько раз встряхнулась, чтобы взять себя в руки, и подчинилась.

Выйдя из ванной, она прошла в очень изящную и просто обставленную спальню, меблированную в стиле, который подходил джентльмену со значительными средствами, но со скромными вкусами. Стены, отделанные гладкой белой штукатуркой, создавали уют, массивные деревянные балки, поддерживающие потолок, говорили о надежности и безопасности жилья. Персидские ковры, лежащие на плиточных полах, и высокие окна, скрывающиеся под тяжелыми занавесями из парчи кремового цвета, вызывали настроение блаженного умиротворения. Ко всему прочему постельное белье было высочайшего качества, поверх него на кровати лежало шелковое покрывало. Легкий сладкий запах китайских роз и шалфея, идущий со двора, наполнял комнату.

Но на все перечисленные изящества Виола обратила очень мало внимания. Она не сводила глаз с самого мужчины, с его обнаженного тела. Он снял с себя рубашку, оголив спину, мускулы которой перекатывались, разделенные надвое сильной линией позвоночника.

Во рту у нее пересохло.

Виола провела языком по губам.

– Мистер Донован, – хрипло произнесла она. Подняв ее лицо за подбородок, Уильям весело посмотрел в глаза Виолы.

– Золотце, хочешь поцеловать мою грудь еще раз после сегодняшних забав? Мне будет очень приятно, – протянул он, и она с трудом сглотнула. В животе у нее вспыхнул жар при мысли, что она снова прикоснется к нему. – Но сейчас я предпочитаю получать удовольствие, лаская тебя, – договорил он. Он провел языком вокруг ее губ, и она вздрогнула, вспомнив о его ласковой игре с апельсином.

Виола со вздохом покорилась его губам и рукам, скользившим к ее груди. Ее чувства сосредоточились только на том, что он делает, здесь и сейчас.

Уильям поднял голову и улыбнулся.

– Ты – соблазнительная девочка, и я хочу видеть тебя всю. Повернись, чтобы я мог расстегнуть твои пуговицы, золотце.