Читать книгу - "Безумная вечеринка зомби - Джена Шоуолтер"

Затем она спрашивает:

— Действительно ли Коул поделился своим динамисом с охотниками?

— Динамисом?

— Огнем охотника. То, что заставляет зомби взрываться.

Я закатываю глаза.

— Да. Он поделился со мной способностями. Может быть, поделился и чем-то еще. — вообще-то я не уверен, что могу теперь делать. Не все получают всё. Но, несомненно, теперь я могу призывать огонь охотника в любой части своего тела, а не только в руках. Просто так. Так же легко, как дышать. А Коул, похоже, был уверен, что теперь у меня будет иммунитет к зомби-токсину, как будто он контролировал то, что передал. Может, и так. Этому навыку Али научилась благодаря своей матери, Хелен.

Когда мы с Камиллой приезжаем в мою квартиру, я запираюсь в спальне. Мне все равно, что она делает и где спит. Я просто знаю, что не хочу видеть ее или думать о ней прямо сейчас.

Я падаю в постель, где сплю как убитый, просыпаясь только с восходом солнца. Я принимаю душ, беру себя в руки и, выйдя, вижу, что она проснулась и, устроившись на диване, смотрит телевизор. Мы не говорим друг другу ни слова.

Я беру ключи и направляюсь к грузовику. Она идет за мной. Неважно. Этого хочет Кэт, значит, это Кэт получит.

Всю дорогу до «Хэш-Тауна» царит тишина. Здание старой школы построено из красного кирпича и растрескавшегося известкового раствора. Очаровательное, в некотором роде. Внутри стены выкрашены в бледно-голубой цвет, а полы выложены черно-белой плиткой.

Коул и Али сидят за столиком в глубине зала… с незнакомой брюнеткой. Новобранец?

Мы с Камиллой опускаемся на два единственных свободных стула, стоящих по разные стороны от незнакомки.

— Райна, это Лед, — говорит Али. Она сменила свою черную кожаную боевую одежду на розовое платье и выглядит прекрасно. Честно говоря, она немного напоминает мне Тейлор Свифт. Высокая, светловолосая, стройная, с утонченностью, которая, как утверждает Коул, пробуждает его внутреннего зверя. — Лед это Райна. И никаких разговор о работе, хорошо? Это чисто дружеская беседа.

Я понимаю намек. Девушка не новобранец.

Брюнетка застенчиво улыбается и машет рукой. Она симпатичная, но мне нравятся ее глаза. Они такие темные, что кажутся почти черными.

— Ого, — говорит она мне. — Я и не знала, что в мире есть еще кто-то такой же большой, как Коул.

Я киваю… ну что я могу сказать, в самом деле?.. и подаю официантке знак принести кофе.

Али протягивает Камилле толстую, свернутую салфетку.

— То, что ты просила. Тебе, наверное, захочется разобраться с этим наедине.

Райна смотрит на салфетку, потом на Али, потом снова на салфетку.

— Эм, что происходит?

— Я… Она… — Али смотрит на Коула в поисках помощи, но в конце концов ей отвечает Камилла.

— Тампоны. Леди должна быть осмотрительной. — Камилла подмигивает, затем встает и уходит.

— Извини. — любопытство заставляет меня подняться на ноги, и я следую за ней… прямо в женский туалет.

— Я должна была догадаться, — говорит она, вздыхая.

— Ты не должна отходить от меня, помнишь?

— Неважно. — она разворачивает салфетку. Из нее выпадают листок бумаги и шприц.

Я ловлю их до того, как они падают на пол, и передаю ей. Она бледнеет, читая записку, и ругается под нос.

Я выхватываю у нее записку, чтобы прочитать самостоятельно.

«Рив смогла извлечь жидкость из дротиков. В тебя попал какой-то медленно действующий зомби-токсин. Она никогда не видела ничего подобного. Пока она изучает все нюансы, это концентрированное противоядие должно помочь. Подарок от Хелен.

Ну, рецепт такой. Рив смешала все вместе. В идеальном мире это полностью сведет на нет то, что течет по твоим венам. Кроме того, мы с Коулом искали следы на кладбище, но их было слишком много, чтобы найти девушку. Мне очень жаль».

Новости плохие, но не самые худшие.

— Сейчас будет больно. — я снимаю колпачок со шприца и вкалываю ей в руку.

Она не вздрагивает и даже не хмурится. Я всегда делаю последнее. У меня были сломаны кости и порваны мышцы, но я все равно вою, как ребенок, когда в меня вонзают нож, каким бы крошечным он ни был.

Я надеваю колпачок на иглу, обматываю ее бумажными полотенцами и выбрасываю в мусорное ведро.

— Скажи мне, если тебе станет плохо. Даже при малейшем недомогании. — я избавлю ее от страданий. Потому что я такой милый.

— Сэр, да, сэр. — она небрежно отдает мне честь.

Мы возвращаемся к столу, где Али рассказывает Райне историю о своей бабушке.

— …она вошла, когда мы с Коулом целовались. У меня чуть не случился сердечный приступ. Но бабушка остается воплощением спокойствия, садясь рядом с нами на диван и спрашивая, будем ли мы развлекаться вечером или посмотрим с ней фильм.

— Хотела бы я, чтобы моя бабушка была такой же классной. — Райна улыбается и смотрит на меня. — Лед. Интересное прозвище. Кто тебе его дал?

— Коул. — наконец-то приносят кофе, и я пью его горячим и черным. Чем горячее и чернее, тем лучше. Я бы пил моторное масло, если бы оно меня не убивало. Я замечаю, как Камилла насыпает в свой кофе четыре ложки сахара и половину пачки сливок.

Райна продолжает смотреть на меня, словно ожидая ответа. Наконец она говорит:

— Когда он дал его тебе?

— В начальной школе.

Тишина.

Али пинает меня под столом. Я хмуро на неё смотрю.

— Ходит тысяча слухов о том, почему его так прозвали. — Али кладет голову на плечо Коула и гладит его грудь. — Большинство считает, что он попал в ловушку на улице после ледяного шторма и потерял два пальца на ноге из-за обморожения.

— Это моя любимая. — Кэт каким-то образом убедила себя в том, что это правда и что мне хирургическим путем пришили два пальца на ноге, несмотря на невозможность оживить мертвую плоть.

— К сожалению, — добавляю я, — реальная история гораздо менее захватывающая.

— Ну и?.. — настаивает Али.

— Я в третий раз перешел в новую школу и в первый же день понял, что должен доказать, чего стою, иначе стану мальчиком для битья для всех хулиганов. Снова. Тогда я был маленьким. Я шел по коридорам, полный решимости одолеть главного злодея, которым как раз оказался Коул. Я спровоцировал его на драку, и он ударил меня. Я упал, но быстро поднялся. Так повторялось снова и снова, пока он наконец не остановился и не сказал, что у меня, должно быть, лед в крови, поскольку я практически умолял о новых ударах, а не сворачивался в клубок и плакал.

— Впервые в жизни