Читать книгу - "Убийство ворон - Эвелин Флуд"

перевожу дыхание. — Иногда, — тихо говорю я, — плохие вещи случаются с людьми, которые этого не заслуживают.

Девушка обдумывает мои слова. Она кивает.

А потом она откидывает голову назад и плюет мне в лицо.

Моя голова откидывается назад, когда она шипит. — Ты заслуживаешь всего самого худшего. Я надеюсь, умирая ты будешь кричать.

— Роза. — Голос Джованни подобен хлысту, и она отшатывается, бросаясь к столу, когда я подношу руку к лицу и стираю следы ее ненависти.

Никто больше не двигается, когда я выхожу.

Слишком заняты планированием своей атаки, чтобы тратить его на хилую попытку.

Прохладный воздух ударяет мне в лицо, и Доменико оказывается рядом. Его рука дрожит, когда он рукавом вытирает последние капли, и я отталкиваю его руку. — Не надо. Все в порядке.

— Это нихуя не в порядке, — огрызается он. — Это совсем, нихуя не нормально, Кэт!

Он хватает меня за руку, когда я поворачиваюсь. — Куда, черт возьми, ты идешь?

— Домой.

Он недоверчиво качает головой. — У тебя на голове чертова мишень. Ты туда не вернешься.

Мои ноги все равно двигаются. — Ты выбрал это место, потому что его было легко охранять, — указываю я. — Так что назначь охрану. Они не выгонят меня из дома, Дом. Я знаю это место как свои пять пальцев. Там я в такой же безопасности, как и где-либо еще.

Более того. Здесь столько мер безопасности, что оно заперто крепче, чем в гребаном Алькатрасе. Единственный человек, который когда-либо прошел мимо, — это Данте, и я не могу представить, как он вонзает в меня нож ради славы.

Хотя, возможно, он так и сделал бы после последних нескольких дней.

Доменико следует за мной, его глаза постоянно перемещаются, пока мы быстро направляемся к апартаментам и поднимаемся по ступенькам. Я замечаю, что у меня трясутся руки, только когда пытаюсь отпереть дверь.

Теплые руки обхватывают мои. — Спокойно, — бормочет Дом. — Я сделаю это.

На этот раз я не спорю, отступаю назад и обхватываю себя руками. Темная ночь приближается, последние лучи осеннего солнца садятся за дубовую рощу. Ветер со свистом проносится по поляне, и я оглядываюсь по сторонам.

Призрачные глаза наблюдают за мной, и я вздрагиваю, когда Дом кладет руку мне на плечо. — Кэт.

Его прикосновение нежное, когда он ведет меня внутрь, толкает на диван и исчезает в моей спальне. Я моргаю, когда он возвращается с одеялом. — Для чего это?

— Для тебя. — Он накидывает его мне на плечи. — Ты замерзла.

Я не заметила.

Дом привычно передвигается по моей квартире, готовит кофе. Мы оба молчим, но я замечаю, как он поглядывает в окно. Когда он протягивает мне кружку, я обхватываю её руками, впитывая знакомое тепло.

— Спасибо.

Он опускается рядом.

— Всё это… может обернуться полным дерьмом, Кэт.

Я не тороплюсь, делаю глоток обжигающего напитка.

— Может, мне просто сдаться прямо сейчас.

Он толкает меня плечом: — Даже близко не смешно.

Я сглатываю, ставлю кружку на стол и туже закутываюсь в плед. Тяжесть оружия давит на живот.

— Они придут, Дом. Будут приходить снова и снова, выматывая меня по кусочку. В конце концов кто-то прорвётся. Это неизбежно.

Я могу быть на лекции. На тренировке. Завтракать, чёрт возьми,- а они всё равно придут. С ножами. Или с ядом. Все будут пытаться выполнить il bacio della morte. Это может быть даже не кто-то из Фаско. Джованни наградит любого, кто справится. Фаско или нет.

Мне приходит в голову мысль. — Ты больше не сможешь пробовать мою еду.

— Черта с два не могу, — тут же отвечает он. — Именно по этой причине я всегда пробую твою еду.

Он делал это в течение шести лет, всегда настаивая на том, что я не могла быть слишком осторожной. Я просто усмехнулась и позволила ему продолжать в том же духе.

Никогда не представляла, что это может произойти на самом деле.

— Я… Я не хочу терять тебя. — Слова почти застревают у меня в горле, опасно похожие на признание.

Может быть, это делает меня слабой, когда я нуждаюсь в другом человеке так же сильно, как я нуждаюсь в нем.

Но, по крайней мере, я достаточно сильна, чтобы признать это.

Когда я поднимаю взгляд, его лицо серьезно, серые глаза бегают. — Ты думаешь, я когда-нибудь покину тебя, Катарина Корво? Сначала им пришлось бы всадить мне пулю в череп.

Я закрываю глаза. Это именно то, чего я боюсь.

— Ты мой лучший друг, Дом. — Мой голос понижается почти до шепота. — Я не смогу сделать это без тебя.

Доменико Росси так плотно вплетен в нити моей жизни, что я даже не представляю, кем бы я была без него. Жестче. Холоднее. Дом дает мне возможность быть человеком в мире, который продолжает пытаться отнять у меня каждую частичку человечности.

Его руки накрывают мои. Когда мои веки приоткрываются, он стоит передо мной на коленях.

— Я всегда буду твоим лучшим другом, — выдыхает он. — Это никогда не изменится, Кэт. Никогда. Но ты...

Он всматривается в мое лицо, словно что-то ищет.

— Ты — моя конечная цель, Катарина Корво. И я буду бороться вечно. Так что ты не можешь просто сдаться. Ты хочешь развалиться на части? Я буду ловить тебя каждый чертов раз и собирать обратно. Но ты не должна отказываться от меня. Если ты не собираешься бороться за себя, тогда борись за меня. Пожалуйста.

Я теряю каждую частицу кислорода в своем теле. — Дом...

Он качает головой, его слова звучат хрипло. — Не делай вид, что это для тебя новость, Кэт. Мы оба знаем, что это не так. И я не прошу ничего такого, чего ты не готова дать.

Он опускает взгляд. — Но я здесь. Я никуда не уйду. Не проси меня не ставить тебя на первое место. Этого никогда не случится.

У меня начинают гореть глаза. — Я...

Я не знаю, что сказать.

Или, может быть, проблема в том, что я слишком много хочу сказать. Но ничего из этого не выходит, и Дом вздыхает. Он наклоняется вперед, пока наши лбы не соприкасаются, и я вдыхаю его знакомый запах, втягивая его, как будто это кислород, который он только что украл из моих легких.

— Что теперь?