Читать книгу - "Бабочка огня - Маша Ловыгина"

По дороге из деревни шла немолодая женщина и катила перед собой тележку. Обычную тележку из супермаркета, покрытую сложенным покрывалом. Тележка визгливо дребезжала. Заметив Илью, женщина остановилась и с интересом уставилась на него.

– Здравствуйте! – Первым поздоровался Илья, отряхивая джинсы.

– Здравствуйте! – Кивнула она. На женщине был каракулевый полушубок, длинная клетчатая юбка и пуховый светлый платок. – А я вас знаю!

Илья удивился.

– Вы дом у Гагариных снимаете.

– Ага. Решил пожить за городом, отдохнуть от суеты.

– Ну и правильно! – Улыбнулась она. – У нас здесь хорошо.

– А вы... – Илья указал на тележку. – Далеко на этом транспорте собрались?

– Не, в поселок. У меня здесь козье молоко, яйца и сметана. Сама делаю. Хорошо берут!

– Вот как? – Он ухватился за руль и стал выкатывать мотоцикл на дорогу.

– Вам не надо?

Илья остановился и задумался.

– Вообще, я бы не отказался.

– Мой дом крайний, с зеленым забором. Зовут меня Василисой Семеновной. Заходите.

– И часто вы туда ходите? – Илья обернулся и посмотрел на стену.

– Через день.

– Понятно. Я зайду!

Женщина пошла дальше, толкая перед собой тележку, а Илья покачал головой. Просто день приятных встреч, не иначе! Осталось только получить нужную информацию о поселке Зыблово и его обитателях.

Глава 19

Рита

Могла ли я дать этим детям то, что они заслуживали? Эти мысли не давали мне покоя все время, пока я находилась с ними. Я старалась вести себя так, будто ничего не произошло, но продолжала наблюдать за Макаром. Его отношение к брату было таким нежным, что я невольно прониклась к нему уважением. Удивительно, что у такого малыша внутри уже жила любовь и забота. Но что он сам знал о ней?

Днем приезжала клининговая служба. Две женщины молча убрались в холле и, наверное, в других комнатах. Туда, где жили мы с детьми, они даже не сунулись. Мне это было на руку. В хозяйственной комнате стоял пылесос и швабры, разные средства для стекол и от пыли. Мальчишки с интересом следили за тем, как я прибираюсь, а потом и вовсе стали мне помогать. Вдвоем возили пылесос, пока я вытирала поверхности и меняла постельное белье.

Таисья тоже порадовала: приготовила суп с фрикадельками, чему я несказанно удивилась.

– Фарш остался, – пробурчала она, указывая на противень с запеченными фаршированными баклажанами. – Хозяин распорядился, у него сегодня будут гости.

Как говорится, а ларчик просто открывался. Мне было все равно, кто и зачем придет к хозяину. Я надеялась, что даже не увижу его самого. Разумеется, я переживала за свои анализы, но, прикинув, что они будут готовы только завтра или через пару дней, немного успокоилась. Не знаю, чего я боялась больше: самого факта этой проверки или ее результата, но постоянно повторяла: лишь бы только все было нормально! А что до душевного состояния, так это ерунда, это мы вылечим, как говаривал дед Толя.

Все чаще я вспоминала своего деда. Его рассказы о тюремном житье-бытье раньше казались мне чем-то вроде страшной сказки. Умел он так рассказать, что хотелось смеяться. И по жизни дед Толя был тот еще весельчак! Помню, поехали мы с ним в Сочи, зашли в магазин техники. Он глубокомысленно прохаживался мимо холодильных рядов, а менеджер перед ним распинался, хвалил товар:

– Вот этот, – говорит, – самый лучший! Двухкамерный! В одной просто холодно, а в другой – дикий мороз!

– Типа карцер? – Изрекает мой дед, потирая наколки на пальцах, а потом как глянет на продавца, что тот моментально уменьшился в размерах.

Прогулка перед дневным сном получилась короткая, всего минут сорок. За то время, пока мы играли в мяч, а потом в прятки, приехала машина. Из нее вынесли коробки с эмблемой ресторана. То ли Таисья не успевала все приготовить, то ли блюда были сложными, но, судя по количеству тары, народу должно было приехать много.

Дмитрий подошел ко мне и велел идти домой. Сказал об этом спокойно и обыденно, что называется, без блеска в глазах. Я никак не могу найти, за что зацепиться в его случае. Скользкий тип, у себя на уме.

Мы вернулись. Макар набегался, был возбужден, я попросила его просто полежать и пообещала почитать книгу вслух. Ваня, румяный от свежего воздуха, тут же уснул.

Я села на кровать Макара и раскрыла сказки «Чуковского». На половине «Мойдодыра» Макар засопел и вырубился, а я отложила книгу, прикрыла мальчишек одеялом и вышла из детской.

Окно в хозяйственной комнате выходило на придомовую дорогу. Я залезла на подоконник и прислонила лицо к стеклу. Увидела курившего за воротами Дмитрия и высокого охранника. Вышла Таисья и зашагала в сторону шлагбаума. Вероятно, вызвала такси. Минут через десять после ее ухода на дороге появилась вереница машин, состоявшая, в основном, из джипов и внедорожников темного цвета. Все они остановились вдоль дороги. Я наблюдала за тем, как Дмитрий встречает гостей: жмет им руки и даже обнимает.

За эти два дня я поняла, что он – не просто работник с привилегиями, а правая рука хозяина, поэтому и ведет себя так. Знает, что я могу вылететь отсюда, как пробка, в любой момент. Что ж, возразить мне нечего, действительно, от меня здесь мало что зависит.

Я слезла с окна и поставила стирку. Был во всем этом один огромный плюс – возможность большую часть времени находиться без лишних глаз. О том, что где-то в коридоре или детской могут быть понатыканы камеры, я старалась не думать. А вот в своей осмотрела все внимательнейшим образом: заглянула под кровати и подоконники, даже скрутила розетки с помощью пилки для ногтей. Этому меня в свое время тоже дед научил. Клянусь, когда выберусь из всей этой заварухи, заработаю денег и поставлю ему шикарный памятник во весь рост! Из черного, да, из черного гранита! И чтобы надпись золотом: «Деду Толе от внучки Маргариты! Вечная память и низкий поклон!»

Я даже прослезилась, когда представила эту картину.

Заглянув в детскую и убедившись, что мои подопечные сладко спят, я спустилась по «моей» лестнице и встала за дверью, прислушиваясь к тому, что творится в холле. Мужские голоса звучали приглушенно. Гостей через окно я насчитала