Читать книгу - "Опаловый кулон - Маргарет Уэй"

Теперь Элли наблюдала за этой молодой женщиной, сидевшей рядом с Фи. Как и говорил Брод, она была красива. Темно-фиолетовое платье прямого покроя лишь слегка намечало фигуру. В свете люстры блестели гладкие темные волосы и светилась нежная белая кожа. Она была миниатюрна — на несколько дюймов ниже Элли, рост которой был пять футов семь дюймов, — но держалась с такой элегантностью, что казалась выше. Самое потрясающее в ней, думала Элли, — это ее глаза. Всякий раз, когда Ребекка поднимала голову и на них падал свет, они сверкали подобно алмазам. У нее было хорошее рукопожатие, приятный голос и бесспорно изысканные манеры. Говорила она немного и именно то, что нужно.

Нет, на взгляд Элли, Ребекка Хант не производила впечатления авантюристки или охотницы за положением в обществе. В то же время вполне можно было представить себе, что отец увлекся ею. Она производила впечатление очень способной молодой женщины, скрывающей множество ран за холодноватой сдержанностью. После всего пережитого ею в детстве и отрочестве Элли интуитивно чувствовала чужую боль.

На протяжении вечера Элли заметила напряженность между Ребеккой и братом, их многозначительные взгляды, которые они бросали друг на друга. Эта напряженность достигла пика около половины десятого, когда Ребекка грациозно встала из-за стола.

— Я должна дать вам возможность поговорить без посторонних, — сказала она с необыкновенно милой, чуть печальной улыбкой. — Я знаю, что вам это просто необходимо. Очень рада, что наконец познакомилась с вами, Элли. Я слышала о вас столько хорошего! Теперь я с еще большим удовольствием буду смотреть ваше шоу. Спокойной ночи, Фи. Я очень ценю ваше любезное приглашение остаться, но полагаю, что мне лучше вернуться в Сидней после… после похорон. Я уверена, кто-нибудь не откажется меня подбросить.

— Мы так не договаривались, — возразил Брод, пристально глядя на нее. — Я думал, мы это уже обсуждали, Ребекка.

— Да, обсуждали. Но ведь приезжает Франческа.

Элли остается. Я вам не нужна. Фи, биографию мы можем отложить до лучших времен, когда вы будете готовы снова начать. — Напряженное выражение ее лица говорило о том, как ей тяжело.

— Но, моя дорогая, я вовсе не хочу, — запротестовала Фи, отбрасывая в сторону свою чудесную шелковую шаль с длинной бахромой, — чтобы вы переживали эту… печаль в одиночестве. Вы испытали ужасное потрясение. Наши жизни переплелись. А работа над биографией — это своего рода лечение.

Мы еще не говорили о моем детстве. Стюарт был жив, и… — Она вскинула руки театральным жестом.

— Боже мой, Фи, уж не собираешься ли ты во всем признаться теперь, когда его нет? — спросил Брод, слегка усмехнувшись.

— А что плохого в том, чтобы сказать правду? Вы не представляете, как Стюарт издевался надо мной, когда мы были детьми. Он был ужасный враль и все время жутко подставлял меня. Все на меня сваливал.

— Не исключено, что ты этого заслуживала, сказала Элли таким же иронически любовным тоном, каким разговаривал с теткой и Брод. — Пожалуйста, не уезжайте из-за меня, Ребекка. Я уже вижу, что мы прекрасно поладим. А Фран — милое существо. Мы обе, Фи и я, хотим, чтобы вы с ней познакомились. И вы ведь слышали, что сказала Фи.

Она хочет продолжать работу над книгой.

Ребекка, казалось, была растрогана, но настаивала на своем.

— Вы очень добры, но я действительно думаю, что, ..

— Ребекка, я, пожалуй, провожу вас до вашей комнаты, — вмешался Брод, поднимаясь во весь свой внушительный рост, — а по дороге буду вас уговаривать.

— Правильно, Брод, — сказала Фи. — Ребекке на самом деле не к кому ехать'. Она мне говорила. И речь не о доброте, Ребекка. Мы и вправду хотим, чтобы вы остались. Вы нужны нам.

— Что там у Ребекки с Бродом? — озабоченно спросила Элли тетку, когда те двое вышли из комнаты. — Не нужно быть экстрасенсом, чтобы уловить эти флюиды.

— Честно говоря, дорогая, я думаю, что Брод сопротивляется своему влечению к ней. Мне кажется, он испытывает адские муки из-за отца и из-за того, что тот утверждал, будто Ребекка все знала о «Кулоне Сесилии».

Элли не сводила с тетки глаз.

— Ты этому не веришь?

— Милая, не хочется так говорить, но я-то знаю, каким лгуном был твой дорогой отец.

— Теперь он обрел покой, — вздохнула Элли.

— Вот был бы ужас, если бы он не обрел его, отозвалась Фи.

Они оба шли молча, пока не оказались в коридоре второго этажа. Но даже там разговор велся вполголоса, хотя и с яростными интонациями.

— А вы, оказывается, просто трусишка: дождались, пока Фи и Элли обеспечили вам прикрытие, набросился на нее Брод. На самом деле ему хотелось прикоснуться к ней, успокоить.

Бледное лицо Ребекки вспыхнуло гневным румянцем.

— Вам-то я зачем нужна здесь, Брод? Чтобы и дальше терзать меня?

Его худощавое лицо напряглось.

— Ничего подобного мне в голову не приходило.

Кроме того, вы, похоже, сами себя наказываете. Что вам даст ваше бегство отсюда?

Ребекка глубоко вздохнула.

— Черт возьми, я не бегу. Я просто не хочу мешать.

Брод не выдержал и взорвался:

— Чтоб мне сгореть, вот здорово! Вы здесь переворачиваете с ног на голову все и всех, меня в том числе, а теперь желаете убраться отсюда первым же самолетом, который возьмет вас!

— Разве это не то, чего хотите вы? — Она смотрела на него снизу вверх, страшась его силы, его притягательности. Ей ни к чему такое нарушение всей ее упорядоченной жизни.

— Я сам не знаю, чего хочу, когда вижу ваше лицо. Может, вам стоит подумать о Фи. Она наняла вас для выполнения конкретной работы. Вы ведь профессионал, не так ли? Она же хочет, чтобы вы остались. — Брод иронически усмехнулся. — Вы обворожили даже Элли.

Ребекка быстро отступила на несколько шагов.

— Вы меня просто поражаете. Странно, что Элли ваша сестра.

— Боже мой, так вы не заметили, насколько мы похожи?

— Элли — прекрасный человек. — Ребекка проигнорировала его издевательский тон. — Про вас этого не скажешь. На вашем месте мне было бы стыдно.

— Скажите мне, чего я должен стыдиться, и я постараюсь исправиться. — Неожиданно он добавил голосом, тронувшим ее до глубины души:

— Я хочу, чтобы вы остались, Ребекка.

Сердце рванулось из ее груди.

— Хотите понаблюдать за мной? — спросила она предательски дрогнувшим голосом.

— С расстояния в несколько дюймов. — Он придвинулся ближе, ступая бесшумно, словно пантера.

— Мне не нужны неприятности, Брод.

— Но это, похоже, не имеет значения, если они случаются после вас. Чего вы боитесь, Ребекка?