Читать книгу - "Жемчужина гарема - Дорин Оуэнс Малек"

– Да.

Сара вздохнула:

– Видно, Англия не оставила в вашей душе глубокого следа.

– Наоборот, – возразил Халид, и его энергичный выговор звучал удивительно по-британски. – Моя бабка считает, что во мне слишком много от европейца. С ее точки зрения, моя настойчивость в отношениях с тобой – это странная и непонятная, европейская причуда.

Сара отвернулась, чувствуя, как у нее ослабели ноги. Его искреннее признание в своей одержимости подействовало на нее сильнее пылкого объятия.

Халид подал ей чашку с кофе.

– Может, я действительно слишком долго жил в Англии. Теперь я никогда не чувствую себя дома, – заметил он.

– По-моему, вы здесь вполне свой.

Он грустно улыбнулся:

– Ты так говоришь, потому что ты – не турчанка. По мнению турок, я слишком снисходителен. Они восхищаются сильной рукой. А женщин удивляет моя… разборчивость. В этой стране мерилом мужественности мужчины является количество женщин, с которыми он спит. И в этом отношении я оказываюсь не на высоте.

Сара чуть не поперхнулась своим кофе.

– Я не могла бы с этим согласиться, – проговорила она наконец, откашлявшись.

– Косем очень тревожится за меня, – печально заметил Халид.

«Косем не присутствовала на наших двух последних схватках», – подумала про себя Сара. А вслух сказала:

– Почему?

– Она не одобряет мой выбор.

– Извините, не поняла?

– Косем считает, что ты слишком худа, и сомневается в том, что ты сможешь родить.

Сара отставила чашку.

– Халид… – начала она.

Он остановил Сару, подняв руку:

– Я успокоил бабушку в отношении того и другого.

Сара открыла было рот, готовя колкий ответ, но тут же увидела озорные огоньки в его глазах. Неужели он ее поддразнивает?

– А теперь, – сказал Халид, наклоняясь, чтобы поставить свою чашку на стол, – давай продолжим урок.

Они проговорили еще часа два, коснувшись множества разных вещей, после чего Халид отпустил Сару. Только когда Сара возвращалась к себе, окружённая евнухами, она осознавала, что впервые во время их свидания Халид к ней не прикасался.

Через две недели Халид опять вызывал Сару к себе.

Она понимала, что Халид нарочно держит ее в неизвестности и тревожном ожидании. Жизнь ее стала похожей на жизнь гаремных женщин.

Когда возбужденная Мемтаз поспешно вошла в ее комнату, Сара поняла, что паша отдал какой-то приказ.

– Вечером вы должны пойти к моему господину, но сначала, днем, едете на прогулку на базар Кахули, – объявила Мемтаз, радостно хлопая в ладоши.

– А что, это так интересно?

– Очень-очень! И вы возьмете сладости и напитки и на обратном пути устроите…

Мемтаз замолчала, подыскивая слово.

– Пикник? – подсказала Сара.

– Да, да! Пикник!

– И кто это придумал? – подозрительно осведомилась Сара.

– Валиде пашана решила, что вам следует прогуляться.

Сара поняла, что у Косем имеются какие-то свои планы на эту экскурсию.

– А вы не едете? – спросила Сара у Мемтаз.

– На этот раз – нет. Но я там однажды бывала раньше, – думаю, когда-нибудь еще раз побываю.

– Мемтаз, – задумчиво спросила Сара, – вы ведь знали мать Халида?

– Да, госпожа. Очень хорошо.

– Какая она была?

– Как вы, – ответила Мемтаз и улыбнулась.

– Как я? – переспросила Сара. – Правда?

– О, да. Она тоже попала сюда против своего желания. Ее взяли в плен, я рассказывала вам. Но она сильно полюбила старого пашу, и прожила здесь счастливо всю свою жизнь.

– И ей никогда не хотелось вернуться домой?

– Думаю, она тосковала по родине и передала желание побывать там своему сыну. Ему тоже очень хотелось поехать в Англию и познакомиться с этой страной.

– А как выглядела мать Халида?

– О, она была гюльбейяз. Очень красивая. Как только паша ее увидел, он потерял интерес ко всем остальным. И потом у него не было другой кадин.

– Она была блондинка?

– Не такая светловолосая, как вы. У нее волосы были темнее – цвета меда. На щеках и на подбородке ямочки – как у моего господина. – Мемтаз оглядела комнату. – Где ваша фераджа?

– О чем ты?

– Ваша накидка, где она? Вы должны ею прикрыться, оставив открытыми только глаза. В карете иначе ехать нельзя.

– Мемтаз, по-моему, у меня нет фераджи. Я ни разу не была за пределами дворца.

– О, да – понимаю. Я вам ее достану. Вы должны собираться – кареты подадут к часу.

Фераджа оказалась похожей на одеяло: плотная накидка надевалась на плечи и голову и скрывала свою владелицу, оставляя только щелку для глаз. Когда обитательницы гарема собирались у ворот Радости перед хисларом Ахмедом, их вереница напоминала строй то ли мумий, то ли привидений.

Ахмед распорядился, чтобы каждую карету сопровождали два евнуха. Правил алебардщик. У карет были пологи из шелка цвета слоновой кости, усеянные золотыми кистями. Сиденья обтянуты плюшем и завалены вышитыми подушками. В каждую карету была впряжена пара подобранных по масти и росту лошадей. Карета Косем, на дверце которой был изображен герб паши Бурсы, ехала первой. Валиде пашана жестом пригласила Сару в свою карету.

Процессия карет, возглавляемая хисларом, неспешно поехала по уходящей вниз пыльной дороге, изгибы которой вели от Дворца Орхидей к расположенному в городе базару. Еще ниже сверкало море. Сара впервые увидела дорогу, по которой ее привезли сюда в ночь похищения, и теперь вытягивала шею, стараясь запомнить окружающую местность.

– Планируешь путь побега? – прервал ее мысли голос Косем. Сара стремительно повернулась к старой женщине.

– Вид у тебя испуганный, – невозмутимо добавила Косем. – Я, наверное, прочла твои мысли?

– Я всегда изумляюсь, когда слышу, как вы начинаете говорить по-английски, – спокойно ответила Сара.

– Чепуха! Ты, как всегда, строила планы.

– Если вы так думаете, то зачем пригласили меня присоединиться к этой поездке? – спросила Сара.

– Потому что хотела с тобой поговорить, а мой внук начинает испытывать подозрения, если я выражаю желание тебя видеть. Он решает, что я… как это у вас говорится?… что-то задумала.

Сара постаралась спрятать улыбку.

– А вы, может, действительно что-то задумали?