Читать книгу - "Домик номер десять - Наталия Романова"

Матвей вежливо поздоровался с Альбиной, как учитель математики с матерью незадачливого ученика, потом повернулся к Розе и взглядом подозвал, предлагая пройтись один на один.

Роза направилась за Матвеем, растеряно обернувшись на Альбину, та подмигнула и показала большие пальцы в знак одобрения.

— Мы можем поговорить где-нибудь наедине? — резко остановился Матвей. — Без братьев, сестер, детей.

— Мы наедине.

— Мы не наедине, — почти по слогам проговорил. — Я могу снять домик или, если все занято, поедем на другую базу, гостиницу, в лес, куда угодно.

— Свободен шестнадцатый, — растерянно прошептала Роза. — Не надо снимать, я сейчас, — все еще хмурясь, отправилась за ключами в административный корпус.

— Отлично, — зашагал рядом. — Прости, я не знал, что Мишка приедет. У Светика день рождения скоро, удалось вырваться на недельку, сюрпризом.

— Сюрприз удался, — пробурчала Роза, она уже забрала ключ и протянула его Матвею. — А где он остановился?

— На сегодня напротив, — показал на видневшийся отель-конкурент. — Хотел на остальные дни или с нами в десятом, или где-то рядом. Пошел искать тебя или маму твою и… в общем, остальное ты знаешь.

— Ясно.

— Нет. Не ясно. Мне не ясна твоя реакция, лягушонок. Ты увидела сестру, Альбину, я не ошибаюсь? С Мишей и… ты решила, что он — это я? Верно?

— Верно. Вы похожи. Очень, — кивнула в подтверждение своих же слов.

— Мы совсем не похожи, но не в этом дело. Предположим, это был бы я. Я говорил с твоей сестрой. Ведь он говорил с ней, а не что-то другое, переходящее границы, верно? Я разговаривал с твоей сестрой, разве это причина убегать, плакать, вести себя, как обиженный подросток?

— Не причина, естественно, — Розе не нравился тон, которым с ней разговаривают — учительский, назидательный. — Просто, ты сам видел Альбину.

— Видел, у меня есть глаза.

— Тогда ты все понимаешь! И я пошла домой.

— Позже, может быть, утром, — заявил Розенберг М. Как их теперь отличать, два Розенберга, два М.

— А дети?

— Старшие с тренером, младшие с отцом. Не заговаривай меня, не выйдет, — улыбнулся только его улыбкой, доброй. Михаил совсем по-другому улыбался. — Так, что не так с твоей сестрой и со мной?

— С моей сестрой все так, а вот с мужиками, которые голову теряют от одного ее вида, что-то не так. Или нет. С ними тоже все нормально, они же мужчины, мужчинам нравятся стройные блондинки.

— Твоя сестра, несомненно, красивая женщина, но не всем мужчинам нравятся блондинки, некоторым нравятся брюнетки, рыжие или вовсе лысые, с татуировкой на лбу. Некоторым мужчинам вообще нравятся другие мужчины, — развел ручищами. — Ни в коем случае не хочу умалять достоинства твоей сестры, повторюсь, она красивая женщина, но мне нравится абсолютно другой типаж женщин, — в это время Матвей повернул ключ и открыл дверь, рукой автоматически включая свет в шестнадцатом домике.

Расположение было точно таким же, как в десятом. Две комнаты, кухонная зона, душ, уборная и маленький холл-прихожая по центру.

— И сейчас ты, конечно, скажешь, что тебе нравятся такие, как я, — усмехнулась Роза.

— Естественно, мне нравятся такие, как ты, иначе, зачем бы я с тобой занимался любовью? — Матвей подмигнул. — Серега Витальевич красавчик, например, — усмехнулся. — Я всю жизнь в спорте, мне нравятся женщины в хорошей спортивной форме, если хочешь, здоровые. Я в восторге от твоей немного экзотической внешности, от примеси восточной крови в твоем лице и фигуре. Мне нравятся твои ноги, видно, что ты не один год занималась хореографией и начала еще в детстве, — Матвей присел на корточки, начал расстегивать босоножки Розы, поочередно разувая.

Его руки огладили ноги, начиная с подъема и пальцев — Роза поджала их от неожиданности, — по икрам, остановился на коленях, их обвел пальцами, а потом поцеловал каждую.

— Я в восторге от линии твоих бедер, — медленно вел руками, казалось, не пропуская ни сантиметра. — И я в полнейшем восторге от твоей попы, если бы ты знала, сколько пошлых мыслей мне приходит в голову, когда я смотрю или даже думаю о ней. — Матвей быстро расправился с шортами Розы, буквально вынув Розу из них, заодно поставив девушку рядом с краем кровати. — И я в абсолютнейшем восхищении от твоей груди, — руки мужчины опустились на уже голую грудь, расстегнуть несколько пуговиц оказалось минутным делом. — Она не маленькая. Грудь должна помещаться в ладонь, а у меня большие ладони, — огладил округлости, чувствительно сжал. — И мне нравится, что она не помещается! — Матвей начала осыпать поцелуями груди, обходя соски, их он поглаживал пальцами, опускаясь губами ниже и ниже. — И у тебя отличный пресс, крепкий, — губы опустились еще ниже.

Роза не заметила, как сделала малюсенький шаг к кровати, как одним движением Матвей уронил ее на край, подтянув ягодице ближе к себе и развел ее ноги, а потом и вовсе перестала что-либо замечать и воспринимать его слова. Матвей Розенберг всю жизнь в спорте, интересно, какая дисциплина натренировала его язык? Спустя миллиарды головокружительных мгновений, когда Роза растянулась в бессилии на кровати, еще не придя в себя, лицо Матвея возникло перед ней.

— Попалась, Лягушонок, — с этими словами он навис над ней, и не успела она подумать, что после ее оргазма времени совсем не прошло, и вообще, пока не понятно, жива она или все же нет, как почувствовала, что он скользнул, без привычной уже деликатности, сразу. И так же сразу начал двигаться. Сильно и мощно вколачивая себя, ритмично, поступательно-вращательными движениями, заставляя Розу задыхаться от восторга, наплевав на ответные движения. Тем более, ладонь Матвея припечатала живот и ощутимо придавила.