Читать книгу - "Требуется соблазнитель - Мишель Селмер"

— Мэтт, уж тебе-то должно быть известно, что это бесполезно. Они просто не услышат меня.

— Но ведь попытка не пытка?

— Попытка? Я потратила всю жизнь на эти попытки. Мне приходилось постоянно бороться за свою независимость. Сколько себя помню, всегда они принимали решения, основанные на том, что по их представлениям было хорошо для меня. Когда я хотела играть в бейсбол, мама записала меня в балетную студию. Вместо того, чтобы разрешить мне играть в футбол, родители отправили меня заниматься гимнастикой. Когда я еще ходила в детский сад, мама решила, что ходить в джинсах, как Тайлер, девочке не подобает, и вынудила меня носить платья.

— Я что-то не помню, чтобы хоть раз видел тебя в платье, так что ты, должно быть, выиграла это сражение.

— Да, потому что начала задирать платье и показывать мальчикам трусы.

Мэтт засмеялся.

— Не может быть!

— Тебе не кажется довольно грустным, что в шесть лет я была вынуждена сделать такой чрезвычайный шаг? Но это им свойственно — не принимать меня за того человека, кем я являюсь.

— Они просто хотят сделать так, как лучше для тебя.

— Но кто они такие, чтобы решать за меня, что мне лучше? А если я еще не готова иметь мужа?

Мэтт подумал, а не сказать ли Эмили, что затеяла ее семья на этот раз, но сразу же решил, что это плохая мысль. Он не хотел дать ей возможность понять, что его чувства к ней не были подлинными, что ее родители попросили его притвориться. Даже при том, что чисто формально все обстояло именно так. И совсем невозможно было передать ее слова Тайлеру или родителям. Он никогда не предал бы ее доверие таким поступком. Другими словами, Мэтт оказался меж двух огней.

Из ее слов также следовало, что она не собирается оставлять свою работу. Поэтому возникла совершенно новая проблема — как выяснить то, чем занимается Алекс. Возможно, Мэтт должен просто выложить Эмили свои подозрения. Если он ничего не скажет, а у нее из-за этого будет конфликт с законом, он никогда не простит себе, что промолчал.

— Насколько… хм… Алексу можно доверять?

Эмили положила кусочек шоколада и золотисто-коричневый зефир между двумя крекерами.

— Я доверила бы ему жизнь. А почему ты спрашиваешь?

— Да так, слышал разное.

— Что слышал? — Она откусила кусочек, и растаявший шоколад потек у нее по подбородку. О, как Мэтт захотел слизать эту сладость!

— Он часто ездит за границу?

Она облизала шоколад со своих пальцев.

— Пару раз в год. Он путешествует с друзьями.

— Вы получаете грузы из других стран?

— Время от времени. В основном у нас поставки внутри страны. Чего ты ждешь, Мэтт? — Она кивнула на огонь, и Мэтт увидел, что его зефир уже горит пламенем. Он стряхнул его, и остатки зефира с шипением растеклись по тлеющим уголькам. — На вот, кусай от моего.

Эмили протянула ему свою порцию, и когда он откусил, то и у него по подбородку потек теплый шоколад.

— Ты измазался, — сказала она, вытирая шоколад большим пальцем. Затем поднесла покрытый шоколадом палец к его губам. Мэтт открыл рот, и она коснулась сладким пальцем его языка. Он не мог говорить. Он даже не мог дышать. Эмили нахмурилась. — Почему вдруг ты так сильно заинтересовался Алексом?

Мэтт уже не хотел спрашивать про ее друга. Он хотел слизывать растаявший шоколад со всего тела Эмили.

Сосредоточься, Конвей. Это важно, приказал он себе.

— Ты знаешь, что он делает, когда уезжает из страны?

— Довольно хорошо.

— Ты уверена?

— Мэтт, почему ты прямо не скажешь мне, на что намекаешь?

— Ходят слухи, что он может быть замешан в чем-то… незаконном.

— Незаконном?

— Наркотики, Эм.

Вместо того, чтобы испугаться Эмили расхохоталась.

— Наркотики? Ты, видно, шутишь?

— Ты можешь иметь неприятности, поскольку работаешь у него.

— Мне ничто не угрожает.

— Почему ты так уверена?

Она бросила остатки своего зефира в огонь.

— Я наблюдаю за каждым грузом, который приходит или уходит из питомника. Отслеживаю каждый пенни. Нет никакого способа перевозить наркотики так, чтобы я не узнала об этом. Да Алекс даже не помнит, что надо вовремя оплачивать счета за электричество. Кто бы это мог подкинуть тебе такую дурацкую мысль? Погоди-ка. Не говори. Тайлер. Это он сказал тебе. — По лицу Мэтта ей стало ясно, что она угадала. — Надо же, какой идиот.

— Он искренне беспокоится о тебе, Эм.

— Нет, ему не нравится Алекс, и он хочет, чтобы мой друг не нравился и всем остальным. — Эмили начала собирать остатки еды. — Уже поздно. Если мы собираемся утром на рыбалку, нам пора отправляться спать.

— Эм…

— Я разозлилась, Конвей. Не на тебя. Вообще. Со мной тебе сегодня не будет весело. Увидимся утром.

Мэтт смотрел, как она исчезает в лесу. Он сам все испортил. Минуту назад она проявила инициативу, позволив ему облизать с пальца шоколад. Она позволила бы ему все, если бы только он не стал говорить лишнего.

Эмили неправильно оценивает Тайлера. Он не идиот.

А вот Мэтт — идиот.

Эмили лежала в кровати, уставившись на деревянные балки потолка, но сон не шел к ней, так сердита она была. Маленький вентилятор на шкафу напротив нее просто гонял по комнате горячий воздух, не уменьшая духоту. На Эмили были только трусики и футболка, но ее кожа покрылась потом, и простыни казались липкими, как бумага для ловли мух. Эмили взяла с ночного столика часы и посмотрела, сколько времени. Час десять ночи.

Одно дело, если Тайлер говорил другим, что ему не нравится Алекс. Она уже привыкла к этому. Но распространять слухи, будто он торгует наркотиками! Это было слишком даже для Тайлера. И как бы сильно Эмили ни хотелось удушить брата, она не могла никому сказать о том, что про это ей сказал Мэтт. Это могло бы вбить клин между ним и Тайлером. И ей оставалось только злиться, надеясь, что когда-нибудь злость пройдет сама.

Эмили скатилась с кровати и натянула шорты. Возможно, после купания ей будет легче. Она сунула ноги в шлепанцы и крадучись пошла в холл, остановившись возле комнаты Мэтта.

Дверь была открыта, и она могла видеть контур его тела, растянувшегося поперек односпального матраца. Мэтт был такой большой, а матрац такой маленький, что ей стало смешно. Какой немыслимый шаг вниз от роскоши, к которой он привык! Эмили предложила ему комнату родителей, но он отказался, сказав, что не чувствует себя вправе спать там.

И вот теперь Мэтт втиснут в кровать, которая была ему мала еще в те времена, когда он учился в школе. Эмили не могла слышать его дыхание из-за гула вентилятора, но его грудь поднималась и опускалась в устойчивом ритме. Его голая грудь, заметила она с легкомысленным трепетом. Мэтт был закрыт простыней до талии, и ей захотелось узнать, надел он что-нибудь на себя или нет. В школе он надевал на ночь боксерские трусы. Иногда утром Эмили проходила мимо комнаты Тайлера и видела Мэтта, спящего на запасной кровати, растянувшегося так же, как он лежал сейчас, и на нем всегда были боксерки.