Читать книгу - "Неслучайные случайности - Максим Томилко"

Сидели по-семейному. Сергей всё время шутил. Лена смеялась то ли от шуток, то ли от вина. В голове слегка шумело. Радость переполняла. Вот он рядом мой любимый человек, глаз с меня не сводит, любуется. Иногда, правда, в глазах появляется какая-то грусть.

"Ох, разлюбит он меня. Или какая-нибудь смелая блондинка уведёт, пока я тут учусь. Вон как Танька глазами его ела. А раньше сколько раз замечала, как девчонки головы сворачивали при встрече с Сергеем", – думала Лена.

Они сидели, обнявшись, на кровати, её голова у него на плече. Сергей поглаживал её руку и думал, что надо найти в себе силы, встать и уйти. Но расставаться с девушкой не хотелось.

"Надо ей всё сказать, наконец", – решил Сергей.

– Леночка, я очень тебя люблю, но нам придётся расстаться, – через силу выдавил он.

– Почему? Ты нашёл другую, красивую и смелую?

– Глупышка, для меня ты самая прекрасная. Просто я ухожу в армию.

– Дурак, – закричала Лена, – я чуть от разрыва сердца не умерла. Подумала, что ты меня разлюбил и бросаешь.

Тут она опомнилась:

– Как в армию? А как же я без тебя останусь, – растерянно переспросила и зарыдала.

– Ленусик, всего на один год. Я буду тебе звонить каждый день. И писать длинные послания. Ты их распечатаешь и сохранишь. А потом мы издадим их книгой "Исповедь влюблённого солдата" и разбогатеем.

Лена затихла, ткнула его легонько кулаком в грудь:

– Ну как ты можешь шутить? Всё тебе хиханьки-хаханьки. Почему сразу не сказал?

– Я хотел запомнить тебя весёлой. И сказать только перед уходом.

– Как? Ты уже уходишь?

Лена повернулась к нему и стала целовать в щёки, глаза, губы. Сергей тоже стал отвечать. И как-то они не заметили, что уже не сидят, а лежат в узкой кровати, и одежды на них почти нет. И тут гремучая смесь любви и нежности, отчаянья от близкой разлуки и страха перед шагом в новое и неизведанное закружило их. Потом исчезли все чувства кроме любви и огромного счастья.

И когда пламя внутри немного утихло, и они отдышались, Сергей признался, что влюбился в неё с первого взгляда. Её раскосые японские глаза снились ему по ночам. Лена, смеясь, уточнила, что глаза не японские, а татарские, так как дед у неё татарин.

– Что же ты раньше не сказала? Это же меняет дело! – воскликнул Сергей.

– Какое дело? – только и успела промолвить Лена.

Он сгрёб её в охапку и закрыл поцелуем рот. И вихрь любви опять закружил их.

Очнулись почти в полной темноте, лишь слабый свет фонаря на улице освещал часть комнаты у окна.

– Пить хочется, – хриплым голосом сказала Лена.

– Да, – согласился Сергей, – и съесть чего-нибудь можно.

Они ещё выпили немного вина, доели пирожные, потом лежали в обнимку и разговаривали. Честно и без утаек. Лена о своём страхе, что Сергей бросит её. Сергей о будущей службе: и интересно, и боязно немного. Незаметно наступило утро. Лена взглянула на часы и охнула. Пора была собираться. Ей на занятия, Сергею на автобус. Он признался, что его родители ещё не знают о призыве в армию.

Постояли немного, крепко обнявшись. Потом Сергей ушёл, а Лена осталась, и было у неё такое ощущение, что здесь одна пустая телесная оболочка, а душа и всё живое улетело вслед за Сергеем. Такую её, застывшую перед тёмным окном, и увидела вернувшаяся Татьяна:

– Чего стоишь? Собирайся. Опаздываем! – скомандовала с порога.

– Я сегодня не пойду, – как-то скучно сказала Лена.

– Вы что, поссорились?

– Нет. Просто расстались. Надолго.

– Что-то я не пойму ничего, – запихивая какие-то тетради и книги в сумку, Таня посмотрела на Лену. – Скажи толком, по-человечески. Что у вас случилось?

– Он уходит в армию.

– Ну, армия – не любовница. Как уйдёт – так и назад воротится. Да не стой ты как соляной столб. У нас сегодня Амалия.

Последняя фраза подействовала магически. Лена встрепенулась и бросилась тоже собирать свою сумку. Через несколько минут они уже спешили в универ.

Амалия Вадимовна преподавала у них языкознание. Была она дамой предпенсионного возраста, и вид имела несколько странный. Первый раз, когда она вошла в аудиторию, показалось, что явилась актриса из фильма начала прошлого века. Потом, конечно, привыкли ко всем её блузочкам с рюшами и оборочками, с камеей у горла, к старинным кардиганам, плащам, шляпкам. При этом её аккуратная седая головка была заполнена самыми разными, поистине энциклопедическими знаниями. Она блестяще вела курсы древнерусской литературы, старославянского языка и ещё много чего другого.

Амалия ещё при первом знакомстве заявила, что не потерпит разгильдяйства. И на каждой своей лекции собственноручно отмечала в своём журнале отсутствующих. А ещё делала каждый раз какие-то особые пометки для себя, критически осматривая всех собравшихся студенток.

– Все вы, в основном, станете учителями. В науку уйдут считаные единицы. И ваш внешний вид должен соответствовать облику педагога, – заявила Амалия.

Одна бойкая студентка не выдержала, встала и спросила:

– Может, нам пелеринки и кружавчики нужно носить? Вы, наверное, перепутали наш универ со Смольным, где когда-то работали.

– Всё? – спросила Амалия. – Тогда садитесь. Для всех разъясняю: я не потерплю зелёных волос, пирсинга и фривольных нарядов. За нарушения так называемого дресс-кода буду снимать баллы на экзамене.

Студентки притихли. Стипендию платили только за хорошую успеваемость.

Дерзкую студентку Амалия запомнила (она, вообще, отличалась замечательной памятью) и буквально довела до слёз. На глазах у всех порвала её курсовую работу, обвинив в плагиате (работа, действительно была списана из интернета), не приняла зачёт. Говорят, та ходила извиняться, но Амалия была непреклонной. Тогда студентка перевелась на заочное отделение.

– Напрасно вы это сделали, – сказала Амалия, встретившись с ней в коридоре. – Я там тоже преподаю.

Лена с головой погрузилась в учёбу. Это её отвлекало от мыслей о Серёже. Домой не ездила – замело дороги и было очень морозно. Потом, когда расчистили, приехала мама с папой Сашей, привезли домашней еды, тёплые вещи, передали привет от бабушки. И уехали. И только через долгих девять дней позвонил Сергей. Сказал, что пока находится в карантине. Много марширует, много занимается физическими упражнениями, зубрит Устав. В общем, всё у него нормально. Расспрашивал Лену о её делах и, конечно, говорил, как любит её, как скучает и хочет увидеть.

После звонка Лена немного поплакала.

– От счастья Маруся слёзы льёт… – пропела Татьяна, заходя в комнату. На время разговора она деликатно удалилась, – или не от счастья? Что-то плохое?

– Нет. У него всё хорошо. Просто хочется увидеться.

– Ой! Ну, прям, в Антарктиду его заслали! Вот погоди, он в часть определится