Читать книгу - "Цирковые твари - Эйден Пирс"

Мысль о том, что она уйдет, вызвала в глубине души первобытный вой.

Инспектор глубокомысленно усмехнулся, решив, что звук предназначается ему.

И да… и нет.

Я вздохнул, сопротивляясь желанию оглянуться на нее.

— Забери меня отсюда на хрен, Алистер.

Мне не пришлось просить дважды. Тень ослепительно улыбнулась, убирая руку с моего члена, и раскинула руки ладонями вверх. Темная, вязкая магия начала стекать с его рук, облака густого дыма напомнили мне чернила в воде. Она распространилась, как болезнь, в считанные секунды захватив палатку.

Когда магия угасла, мы стояли в трейлере инспектора. Пространство было тесным, особенно с учетом коллекции волшебных безделушек и случайных сувениров. Это было похоже на эпизод из серии Extreme Hoarder про древних магов.

Алистер отбросил трость в угол, где тень поймала ее, прежде чем она упала на землю, и аккуратно прислонила к встроенному книжному шкафу, плотно заставленному старинными религиозными текстами и оккультными книгами по демонологии. Тень была одержима человеческими изображениями ада на протяжении веков.

— Раздень меня, — приказал он.

Я приложил плоскую ладонь к его груди и толкнул. Он упал на кровать, ударившись о матрас, а затем застыл на месте, и темная задумчивость омрачила его лицо.

Я навис над ним у изножья кровати, держа в руке хлыст.

— Твоя одежда или шкура?

— Очень мило, гончая. Ты знаешь, сколько времени мы потратили, чтобы найти человеческую шкуру с цветом кожи, подходящим для моих глаз. Порвешь ее, и я, возможно, надену твою.

Бросив плеть на пол, я забрался на кровать.

— Мне чертовски нравятся твои грязные разговорчики.

Мои пальцы проскользнули между украшенными драгоценными камнями пуговицами его жилета, и одним движением они разлетелись во все стороны. Не было слышно, чтобы они ударялись о пол или стены. Его одежда была всего лишь иллюзией, поэтому пуговицы зашипели в воздухе, как алка-зельцер, попавший в воду.

Он застонал, его спина оттолкнулась от матраса, а бедра подались вверх в поисках моих.

— Ложись, мать твою, — прорычал я, толкая его обратно на кровать.

Мой пульс заколотился от возбуждения, когда я выгнул позвоночник и зубами содрал штаны с его бедер, наблюдая, как остатки рваной иллюзии медленно исчезают.

Откинувшись на пятки, я наблюдал как его член вырывается на свободу. Когда мы только начали спать вместе, я настоял на том, чтобы мы спаривались в его истинной форме тени. Член тени был для меня предпочтительнее члена его человеческой формы. Дело в том, что на самом деле он вовсе не был человеком. Кожа, которую я снял с одной из наших жертв, была бледной, как смерть, и ее небрежно сшили обратно с помощью магии теней. Нити блестели, как звездная пыль, а из растянутых швов просачивались тени.

Когда я увидел это в первый раз, пришел в ужас. Но теперь, когда знал, каково это на ощупь, вид заставлял мой рот наполняться слюной, а член пульсировать.

Удерживая руками его бедра, крепко прижатые к матрасу, я взял его в рот. Он упирался, и я надавил сильнее, отчего из его швов потекли тени. Они лизали мой рот, как маленькие извивающиеся щупальца.

Он задрожал, и его глаза закатились ко лбу, когда я провел языком по нижней стороне его ствола и прошелся острием зубов по его плоти, достаточно сильно, чтобы оставить рубцы.

Его руки погрузились в мои волосы, которые все еще были покрыты коркой крови. Его когти вытянулись, впиваясь в мой череп и разрывая кожу. Запах свежей крови смешался со старой.

— Ты ощущаешься как рай, — сказал он с содроганием.

Я вынул тень изо рта, чтобы оскалиться в самодовольной ухмылке.

— И откуда такому проклятому, как ты, знать об этом?

Он нахмурился, выражение лица стало серьезным, даже когда я сплюнул на его член, обхватывая кулаком длину.

— Я был там, когда его создавали, гончая.

Между мной и Алистером была огромная пропасть в возрасте. Я позволял своему разуму забывать об этой маленькой детали так часто, как только мог. Было что-то тревожное в том, что тень — кульминация самых дальних, самых непостижимых глубин Нижнего мира — старше самого времени.

Должно быть, мои мысли были написаны у меня на лице. Он поднял голову, изумрудные глаза пронзили темноту.

— Я тебя пугаю?

Я рассмеялся, схватил его за бедра и перевернул так, что он оказался стоящим на руках и коленях. По-собачьи. Мое любимое.

— Ни капельки, — честно ответил я. Он уже знал ответ. Он спрашивал это сотни раз. — Я единственный, кого ты не пугаешь, и это тебя напрягает. А теперь заткнись и заставь свою тень принести мне твою трость.

Я шлепнул его по заднице, испытывая удовлетворение от того, как он извивается.

— Сейчас.

С Алистером мой контроль был тонкой фанерой. Иллюзией. Мне было все равно. Я же не был рабом Тени. Во всяком случае, уже нет. Может, когда-то он и забрал меня из дома, но это было много лет назад. Если уж на то пошло, он меня спас. Тогда я был всего лишь диким зверем, способным на убийство.

Поэтому я буду его верной гончей до тех пор, пока он будет со мной.

Было время, когда я был диким. Алистер приручил меня настолько, насколько можно было приручить такого зверя, как я. Теперь все, чего мне хотелось, — это доставить ему удовольствие. То, что я испытывал к нему, нельзя было назвать любовью. По крайней мере, это было совсем не то, что показывают в глупых человеческих фильмах. Что бы у нас ни было, оно было искаженным и злым.

И это все было нашим.

Он не хотел, чтобы какая-то полукровка секс-демон вмешалась. Не было такой реальности, где она могла бы пережить меня и мои отношения с тенью. Вряд ли он проявит к ней интерес, а если и проявит, то мы покончим с ней.

Когда тень принесла мне трость, я взял ее и, сжав рукой оба конца, надавил древком на его шею, вдавливая его лицо в подушку. Наклонившись, я позволил всей тяжести своей мускулистой фигуры медленно опуститься на трость, как на гидравлический пресс. Этой силы было достаточно, чтобы раздавить трахею любовника-человека или более слабого монстра из Верхнего мира.

— Теперь скажи своей тени, чтобы она либо держала трость для меня, либо вынула мой член и приготовила его для твоей задницы. Выбирай.

Он издал стон, заглушенный подушками. Его тень прокралась на кровать между нами,