Читать книгу - "Защити меня - Юлия Николаевна Николаева"

— Вот что, Ворона, засунь свое любопытство куда подальше, отправляйся домой и сиди там тихо. Ты мне и так должна кучу бабок, лучше думай, как их отработать. Узнаю, что ты лезешь в это дело, пеняй на себя, поняла?

Я встала.

— Что ты сделаешь? — спросила, не удержавшись. Он раздул ноздри.

— Не надо брать меня на слабо. Может, тебе плевать на свою жизнь, но есть те, на чью жизнь тебе не плевать. Кстати, как там твой дружок в московской больнице? Пошел на поправку?

Я снова сцепила зубы.

— Ты его не тронешь.

— Не трону. Ты ведь пойдешь домой и будешь сидеть тихо?

Мы еще немного посмотрели друг на друга, и я отправилась на выход. Давид ничего не произнес больше, прикрыв дверь, я бегом припустила по коридору, потом по дороге, опомнилась только, пробежав нужную остановку. Остановилась, тяжело дыша, пытаясь понять: какого же черта происходит? Хотя и так понятно, Давид все обозначил: я лезу, куда не надо. Опять.

Я резко закрываю вкладку на телефоне и зачем-то отбрасываю его в сторону, когда Мирон входит в комнату. Он остается на пороге, стоит, прислонившись к дверному косяку, сверлит меня взглядом. Я опускаю глаза на свои руки, молчу. Мирон, вздохнув, заходит, садится возле меня.

— Ищешь информацию на этого… Жильцова?

Молчу.

— И что ты будешь с ней делать, Даш? Пойдешь мстить? Бросишься на него с ножом?

Молчу. Мирон шумно выдыхает.

— Тебе не добраться до него. Лишишься головы, и все.

— Что же ты предлагаешь? — резко поворачиваюсь к нему. — Смириться, что этот ублюдок убил моего любимого? Простить его и жить дальше?

Теперь молчит Мирон, собирается с силами, подыскивает слова.

— Я бы хотел этого, — говорит в итоге, я сжимаю зубы. — Но для этого нужно время. И желание. Этого у тебя нет. В любом случае, так не мстят.

— А как мстят? — усмехаюсь, не ожидая ответа. Мирон немного молчит.

— Для мести тоже нужно время. Он не должен ждать от тебя зла, должен считать тебя безопасной, не способной причинить ему ущерб. И вот когда он расслабится… Тогда нужно нанести удар.

Я не знаю, почему, но от этих слов у меня по телу ползут мурашки. Словно бы все мои мысли и представления о мести были просто воспаленной работой мозга, гасящей боль. А сейчас… Сейчас мы всерьез обсуждаем, как уничтожить этого человека.

Я перевожу взгляд на Мирона, он смотрит в ответ серьезно. Словно говоря: я с тобой до конца. Даже если решишь винтовку взять и всех перестрелять.

— Спасибо, Мирон, — произношу тихо, он так и смотрит, не отрываясь. — Я отдохну немного.

Мирон уходит, я снова беру телефон, открываю интернет. Жильцов Андрей Денисович, сорок семь лет, бизнесмен, женат, детей нет. Много информации, мало конкретики. Бандит из девяностых, жестокий, бескомпромиссный, добивающийся своего любой ценой. Опасный. Умный.

Мирон прав, я даже не смогу приблизиться к нему. Месть, бушевавшая ураганом внутри, начинает стихать, сворачивается где-то под сердцем. Я подожду. Подожду и ударю тогда, когда он не будет ждать. Обязательно ударю.

Несколько следующих дней я и впрямь сидела дома, рассылала ответы на вакансии, ходила на собеседования. И все равно внутри зрело беспокойство. Словно что-то я упустила в том нашем разговоре с Давидом, что-то не поняла. Если бы только он мог объяснить, какого черта сам копается в этом всем? Он бы сказал, что опасается за Резо, потому что смерть девчонки выглядит подозрительно. Резо до сих пор не выходил в сеть, значит, так и находится взаперти. И это тоже напрягает.

В пятницу я сдалась. Поняла, что не могу сидеть без дела, нервы были на пределе. Как удавалось обманывать Мирона, сама не знаю. Он говорил, что через неделю будет проходить контрольные узи, сдавать анализы. Если все хорошо, дальше выписка и возвращение.

Наверное, это к лучшему. Он приедет, и жизнь вернется в свое русло. Наверное.

В пятницу я подумала: ничего ведь не будет в том, что я пойду в клуб? Может, развлечься захотелось. Хотя втайне, конечно, я была не прочь встретить Митяева и еще с ним поговорить. Если бои проходят в клубе, кто-то из персонала может о них знать. Вполне возможно, там есть свое обслуживание, и кто-то из работающих на дискотеках, может подрабатывать и там.

Чтобы не быть в этот раз бельмом на глазу, я полезла в шкаф. Одежды в повседневной жизни у меня было немного, я носила одно и то же, но когда жила с Лукой, покупала разные шмотки. Ему нравилось, а мне было несложно. Большинство я потом выкинула, но что-то осталось, лежало ворохом в большой спортивной сумке на антресолях.

Я выудила оттуда платье на тонких бретельках, приталенное и с развевающейся юбкой, длиной до середины бедра. Надела и почувствовала себя неуютно, давно я не носила таких откровенных вещей. С косметикой дело обстояло еще хуже. Накрасила ресницы, губы — красной помадой, уложила небрежно волосы. Ладно, ничего, продержусь. В туфли не стала влезать, нацепила легкие ботфорты.

Всю дорогу волновалась так, что в пальцах покалывало, напало странное предчувствие, и я даже чуть было не вышла посередине дороги, но в последний момент передумала.

Ловить на себе пошлые мужские взгляды было непривычно, хотелось закрыться, спрятаться. Народу было немного, я пришла рано. Митяев не работал, за стойкой стояла девушка лет двадцати пяти, я не решилась пока вступать с ней в беседу.

Ко мне начали клеиться, потому я скоренько заныкалась в темный угол. Ждала, сама не знаю чего. Прошел час, потом еще сорок минут, грохотала музыка, народ напивался и танцевал, а я наконец поняла: глупая была затея. Стала пробираться на выход, и вот тогда увидела Черепанова. Он вышел из коридора, возле которого стоял охранник. Что-то бросил последнему, а потом заулыбался и подался навстречу подошедшей компании мужчин.

А я словно приросла к месту, пальцы рук стали холодными, сердце почти перестало стучать. Я всерьез подумала, что грохнусь в обморок. Антон методично пожимал руки мужчинам, что-то говоря, потом указал в сторону коридора, вероятно, там были випки. И сам пошел первым. А за ним следом Давид, Жильцов и… тот человек, что убил Кристину.

Надо же, я думала, что самый большой страх в своей жизни уже пережила. Что ничего подобного не может случиться, но вот сейчас стояла, и страх облеплял мое тело так плотно, что я не могла пошевелиться. Где-то в глубине сознания голос орал: беги, беги отсюда как можно дальше, но не хватало сил. На ватных ногах я сделала несколько шагов, прислонилась к стене, глубоко вдохнула и выдохнула, прикрывая глаза. Нужно собраться. Я не могу сейчас раскиснуть, никак не могу.

Что они делают здесь? Все эти люди?

Что они делают вместе?!

Давид говорил, Жильцов ему враг. Но враг такой, против которого не попрешь. Которому невозможно противостоять. Пример Луки в этом плане показателен. Если они там из-за Кристины? Антон мог с ней встречаться, Давид копается в ее смерти, тот, кто ее убил, тоже там. Жильцов… Ну у него, вероятно, есть свой интерес. Что такого нашла Кристина? Что узнала, чем она могла быть так опасна?